Вторая книга Пятикнижия - "Шмот", имеет второе имя: она именуется… "Вторая книга".

Действительно, помимо тех общих названий, которые присвоены книгам Торы по первым значимым словам, у них имеются также и другие имена. Так Книга "Берешит" - зовется "сефер Аяшар", книга "Ваикра" именуется "Торат коханим" (ср. "Левит"), книга "Бемидбар" называется также "Хумаш апекудим" (ср. "Числа"), а книга "Дварим" - "Мишне Тора" (ср. "Второзаконие"). Что же касается книги "Шмот", то ее собственное имя - "Сефер Шейни" - то есть просто "Вторая Книга".

Почему имя второй книги Торы стало ее собственным нарицательным именем, которого одновременно не получили ни первая, ни третья, ни четвертая, ни пятая книги?

Ответ, который дает традиция, достаточно очевиден: потому что книга "Шмот" продолжает книгу "Берешит", является ее второй частью, составляет с книгой "Аяшар" единое целое. "Брешит" и "Шмот" представляют собой неразлучную пару.

Между тем, эту особенность книги "Шмот" можно отметить не только в повествовательном отношении, но и в отношении содержательном. Согласно еврейскому видению, бытию присуща двойственность, присуща парность, как сказано в книге "Коэлет": "Также и одно напротив другого ("зе леумат зе") сделал Бог" (7.14).

Но когда качественное определение диалектических противоположностей отсутствует ("то напротив того"), невольно напрашивается определение количественное: "одно против второго".

Мидраш (Тмура) поясняет приведенные слова в "Коэлете" следующим образом: "Святой сотворил весь мир парным: одно вместо другого, и одно против другого. - Без смерти не было бы жизни, а без жизни не было бы смерти; без мира не было бы зла, а без зла не было бы мира… Не будь бедняков, богатые не выделялись бы, и не будь богачей, не выделялись бы бедняки. Он сотворил миловидность и уродство, мужчин и женщин…".

Причем именно последняя пара - мужчины и женщины - определяют специфический характер всей еврейской диалектики.

Действительно, в Мидраше Берешит Раба говорится, что с тех пор, как мир сотворен, "Святой, благословен Он, сидит и сочетает пары: дочь такого-то человека - с этим мужчиной". Согласно традиционному пониманию, здесь говорится не только о сочетании брачных пар, хотя и о нем в первую очередь, но и о сочетании вообще всех диалектических противоположностей.

В основе миротворения лежит продуктивное умножение сущностей, а не их "снятие". В самом деле, брачный "синтез" отличается от синтеза, совершаемого в соответствии с гегелевской логикой, в результате которого на месте двух старых сущностей возникает третья - новая. Такой порядок, безусловно, встречается. Например, при образовании одного нового чистого вещества два прежних чистых вещества полностью исчезают: кислород и водород "снимаются", образовав воду. Но согласно иудаизму, все же не этот порядок является ведущим. Глубинной диалектикой мироздания еврейская традиция признает брачный "синтез", согласно которому противоположности сохраняются в качестве изолированных субъектов. Так, соединяясь, супруги порождают не андрогинов, а таких же, как они, мужчин и женщин.

Вопреки провозглашенной апостолом Павлом "синтетической" формуле: "Нет уже ни иудея, ни язычника; нет ни раба, ни свободного; нет ни мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе" (Галл 3:28), "брачное" разделение на Израиль и народы навсегда остается в силе.

Израиль избирается и отделяется от всего человечества подобно тому, как от Адама была отделена Хава. Согласно Торе, человек был создан не так, как создавались животные, "по роду их" (которых, поэтому великое множество), а по "образу и подобию" Всевышнего (Который Один). В силу своего высокого происхождения человеку вроде бы естественно было также оставаться одному, но в Торе сказано: "нехорошо быть человеку одному" (2:18). Всевышний отделил от человека часть, и превратив ее в такое же целое суверенное существо, как и сам человек, "привел ее к человеку" (2:22). Тем самым Всевышний заложил основание некоторой особенной, брачной логики, которая впоследствии проявилась в избрании Израиля, в разделении мира на святое и будничное.

Но как мы видим, именно в соответствии с этой двойственностью, двоится также и сама книга "Берешит" - на собственно "Берешит", и на "Вторую книгу" - Книгу "Шмот".

В книге "Берешит" повествуется о возникновении и становлении всего мироздания, в книге "Шмот" - о возникновении и становлении только Израиля. Иными словами, книга "Шмот" продолжает и дополняет книгу "Берешит" так же, как Израиль продолжает и дополняет весь мир.

Но кроме того в этих книгах на разных уровнях повторяется также и идея избрания, идея отстаивания своего первородства.

В книге "Берешит" человек-Израиль отвоевывает свое первородство у Эсава, в книге "Шмот" то же самое проделывает народ Израиля в отношении Египта.

Сказано, что ради Израиля был создан мир. Более того, Израиль назван Всевышним "первенцем" ("Шмот" 4:22). Но при этом мир предшествует Израилю, и Израиль добивается своего первенства, а не обладает им (как сам мир) исходно, как природной данностью.

В этом смысле история приобретения первородства Иаковом, рассказанная в книге "Берешит", перекликается с рассказанной во "Второй книге" историей исхода, в результате которого первородство оказалось Израилем завоевано, завоевано у Египтян, как сказано: "И скажешь ты Паро: так сказал Господь: сын Мой, первенец Мой - Израиль. И Я сказал тебе, отпусти сына Моего, чтобы он Мне служил; но ты не согласился отпустить его, и вот, Я убью сына твоего, первенца твоего" (4:22).

Ведь если вдуматься, первенцем среди народов был именно Египет. Во всяком случае, цивилизация в дельте Нила появилась в человеческой истории в то же время, что и в Междуречье - в середине 4-го тысячелетия до н. э. Обе эти цивилизации, располагавшиеся по краям плодородного полумесяца, и друг на друга влиявшие - являлись первым глобальным человечеством в истории. Но в результате исхода, Израиль перенял это общечеловеческое первенство!

Обе эти истории, истории завоевания первородства (в книге "Берешит" на уровне личности, и в книге "Шмот" на уровне народа) придают дополнительный смысл первичной брачной логике, наполняют ее дополнительным смыслом.

Женщина - производный человек, второй человек; женщина была отделена от мужчины, как впоследствии Израиль был отделен от народов. Но, как и Израиль, женщина самостоятельно достигает первородного статуса; достигает его, как в частной жизни, так и в истории.

Ситуацию, складывающуюся в брачной жизни, хорошо сформулировал Марк Твен: "Когда мы с женой расходимся в каком-либо вопросе, то поступаем, как решает жена. У нее это называется - компромисс"

В истории происходит нечто подобное. В тех шахматах, которые человечество знало в древности, ферзем - то есть самой сильной фигурой (рядом со слабым королем) являлся визирь, советник. Элеонора Аквитанская (1137-1204) объявила эту фигуру королевой.

Первородство мужчины - это первичное природное первородство, господствующее по праву силы, но женщина отстаивает свою суверенность, свою первичность средствами немощного права.