На этой неделе в "русском" Израиле произошло эпохальное событие, оставшееся незамеченным на фоне таких катаклизмов, как выход Трампа и Клинтон в финал предвыборной гонки, а российских войск – из Сирии. Русскоязычные депутаты, давно уже свившие уютные гнезда в разных партиях, неожиданно сообщили о создании "русского лобби" для решения проблем репатриантов. Как говорят в таких случаях на коренном языке: "что вдруг?"

Разговоры о таком объединении в интересах своих избирателей ведутся с 1992 года, когда была предпринята первая, неудачная, впрочем, попытка создать "русскую" партию. На следующих выборах плодотворную идею объединения подхватил Н. Щаранский, за спиной у которого депутаты диаметрально противоположных политических взглядов уживались с депутатами вообще без взглядов, ухитрявшимися за время каденции поменять по 2-3 партии.

Разговоры оставались разговорами и затихали сразу же после выборов. Наиболее лакомые предвыборные зазывалки кочевали из партии в партию. Так, например, закон о гражданских браках, инициированный "левым" Р. Бронфаном еще в партии Н. Щаранского, прижился, как родной, в партии "правого" А. Либермана. Надо ли говорить, что закон так и не был принят, и светские израильтяне, не желающие отстегивать раввинату за не нужное им ритуальное шоу, по сей день вынуждены оформлять отношения за границей. Новая родина не гарантирует им даже базового права вступить в брак.

За 20 лет участия в политической жизни "русские" партии и их лидеры не раз занимали ключевые посты в Кнессете и правительстве, где имели все возможности продавить и закон о гражданских браках и любой другой. Но никогда они не пользовали свое влияние на благо своих избирателей. А в отдельных случаях открыто торпедировали законопроекты, необходимые репатриантам. Из ревности, из зависти, из каких-то внутрипартийных или коалиционных соображений, но – открыто выступали против. И репатрианты оставались без очередного, столь необходимого им закона или бюджета, а народный избранник продолжал свою политическую карьеру.

Иногда откровенное пренебрежение собственными избирателями приобретало такие масштабы, что даже карманная русскозычная пресса не могла больше послушно закрывать глаза. Как-то в разгар очередного всплеска демагогии о неоходимости неотложного строительства социального жилья для новых репатриантов, в прессе появилась информация о субсидиях на благоустройство поселений в Иудее и Самарии, которые в 10 раз превышали аналогичные бюжеты на благоустройство новых репатриантов. Возможно, это никого и не удивило бы, если бы пост министра строительства на тот момент не занимал Н. Щаранский, поднявшийся на политический Олимп на плечах миллиона бездомных репатриантов.

Никаких механизмов, которые гарантировали бы ответственность избранников перед своими избирателями, не существует. В худшем случае утопят партию на следующих выборах, но ее вожди, во всеуслышанье клявшиеся в любви к избирателю, скорее всего выплывут, уцепившись за какую-нибудь дрейфующую поблизости коренную израильскую партию. И уже под новыми знаменами будут бессовестно символизировать собой борьбу за благополучие и права репатриантов.

Можно предполагать, что 8 депутатов, объединившихся в парламентское лобби под председательством спикера Кнессета Ю. Эдельштейна, пошли на этот союз не от хорошей жизни, и скорее всего сразу же после выборов забудут все свои декларации. И тем не менее, попытку эту можно считать шагом вперед, причем – для всей российской диаспоры. Отсутствие политической культуры, свойственное homo sovetiсus, неспособность объединиться во имя какой-то общей цели, забыв о личных и партийных разногласиях, не раз в новейшей политической истории сыграло дурную шутку с выходцами из стран СНГ. Русские, украинцы, евреи, немцы, живущие за границей, только теперь начинают осваивать политическую культуру, которую десятилетиями вытравляла у них советская власть. И если парламентское лобби в Кнессете не окажется очередным предвыборным трюком, успешный опыт лоббирования может очень быстро изменить привычный политический пейзаж не только в одной, отдельно взятой ближневосточной стране.