Zahav.МненияZahav.ru

Пятница
Тель-Авив
+28+18
Иерусалим
+25+16

Мнения

А
А

Атарот отстроят заново, но запомнят ли его историю?

В нынешней бурной политической борьбе за Атарот Данон особенно огорчает одно: что никто не помнят истории этого места.

Атара Герман
23.12.2021
Источник:mnenia.zahav.ru
Атарот, 1944 год. Фото: Wikipedia

План строительства тысяч единиц жилья в Атарот недавно стал предметом политических и международных споров, но для Рут Данон Атарот - это не чертеж на бумаге: это счастливые годы, прерванные выстрелами, это дом, разрушенный до основания, и ее любимый погибший брат.

Необычный обелиск встречает всех посетителей поселения Бней Атарот, находящегося недалеко от аэропорта Бен-Гурион. Отшлифованный камень, на котором выгравированы слова стихотворения Натана Йонатана, увековечивает память не только мирных жителей и солдат, павших при защите Родины, но и всего разрушенного поселения Атарот, расположенного в стратегически важном месте между Иерусалимом и Рамаллой. Во время Войны за независимость, когда Атарот попал в руки врага, отступающие защитники взорвали дома, а то немногое, что осталось, было разрушено иорданцами, которые даже уничтожили кладбище.

Но здесь, в Бней Атарот, разрушенный поселок все еще живет. Сюда переехали жители, которые были эвакуированы после осады, а на окраине своего нового дома они устроили центр, посвященную всему, что они оставили в Атарот. "Это не музей и не мемориал", - объясняет Рут Данон, урожденная Штраус, жительница Бней Атарот, которой было семь с половиной лет, когда она была вынуждена покинуть свой дом. Спустя много лет она издала книгу, в которой повествует об истории Атарот и о своем брате Михаэле, который пал при защите поселения. Хотя она прожила в Бней Атарот 72 года, в просторном доме рядом с процветающей семейной фермой, где выращивают орехи пекан, ее сердце все еще находятся в доме ее детства. Отсюда она ведет борьбу за сохранение прошлого и за построение будущего.

Я впервые встретился с ней полгода назад, когда мы оба присоединились к визиту членов Кнессета в Атарот. В последнее время кажется, что евреи скоро вернутся жить в районе, который был заброшен 74 года назад: согласно плану, там должен быть построен огромный микрорайон площадью более 134 гектаров, включающий около 9,000 единиц жилья, 350,000 квадратных метров, предназначенных для рабочих мест и 45,000 квадратных метров, предназначенных для торговых, образовательных и религиозных учреждений. С другой стороны, кампания давления изнутри и извне - со стороны израильских левых и международных сил - является угрозой этому проекту; оппоненты отметили, что даже в "плане века" бывшего президента США Дональда Трампа это место было обозначено как будущий культурно-развлекательный комплекс, который будет служить палестинцам.

На прошлой неделе муниципалитет Иерусалима одобрил создание квартала. Затем план был направлен в окружную комиссию по планированию и строительству, но там он был заморожен до получения результатов обзора министерства охраны окружающей среды. Министром, отвечающим за министерство, является Тамар Зандберг из партии МЕРЕЦ, что не сулит ничего хорошего для будущего строительства на этом месте.

В нынешней бурной политической борьбе за Атарот Данон особенно огорчает одно: что никто не помнят истории этого места. "Если старый Атарот и упоминают, то только в контексте того, что его бросили на произвол судьбы, - говорит она. - На протяжении многих лет мне не раз говорили: "Вы сбежали", и это причиняет мне боль. Мне жаль, что Атарот не вошел в историю так, как он того заслуживает. Мне жаль, что после того, как мой брат отдал свою жизнь за защиту севера Иерусалима, не уважают и не ценят то, что там произошло".

Она показывает почетную грамоту, которой награждались участники Войны за независимость, а также населенные пункты, которые были осаждены или атакованы во время войны. "Мы, жители Атарот, должны были получить такую грамоту сразу после того, как ею начали награждать, но это произошло только через 33 года, в 1981 году. Только тогда государство Израиль признало нас. Моего брата не вернуть, но, если там будет мемориал - это будет признанием. Память - вот что для меня действительно важно".

- Израильские левые не понимают, почему евреи должны жить в этом месте.

- Я сама левая, и я все понимаю, не надо обобщать. Многие даже не знают, что там было еврейское поселение. Сами жители Атарот были сторонниками левой партии МАПАЙ. Мне не нужно беспокоиться о жилье для жителей Иерусалима, но я не возражаю против того, чтобы там поселились евреи. Атарот имеет такое же право на существование, как и Гуш-Эцион; так же, как есть консенсус в отношении Гуш-Эциона, должен быть консенсус и в отношении Атарот. Это еврейское поселение, построенное на землях Еврейского Национального Фонда, в отличие от поселений, которые были основаны позже на Западном берегу.

Я осталась последняя из поколения основателей поселения. Я была самой младшей, всех остальных больше нет. Их сыновья родились здесь, в Бней Атарот. Я последняя из тех, кто еще может говорить и бороться.

Только "предатели" помогали

82-летняя Рут Данон является основательницей Фонда Раши, благотворительной организации, которая занимается призвана обеспечить равные возможности в сфере образования для жителей периферии. Ее муж - профессор Иегуда Данон, который на протяжении 24 лет являлся главным врачом Армии Обороны Израиля, и в течение последнего десятилетия занимал пост президента Ариэльского университета
.
Мы садимся за длинный деревянный стол, в просторном дворе, где зеленеет трава и растут фруктовые деревья. Данон наливает два стакана воды и рассказывает историю своей семьи, которая переплетаются с историей основания и падения Атарот. "Это было первое поселение на горе, оно предшествовало появлению таких населенных пунктов как Нахалаль, Кфар-Йехезкель и всем остальным. Эта земля была куплена еще в 1912 году, а строительство поселения началось в 1919 году. Накануне Войны за независимость здесь проживало 45 семей."

Родители Данон познакомились, участвуя в деятельности молодежного сионистского движения в Германии. В 1935 году они репатриировались в Израиль со своими двумя детьми, Наоми и Михаэлем, а пять лет спустя у них родилась дочь Рут. Супруги Штраус хотели обрабатывать землю Эрец-Исраэль, и для этой цели они купили хозяйство в Атарот - недалеко от бабушки и дедушки, которые жили в Иерусалиме. "Это обошлось им в 500 фунтов стерлингов", говорит Данон. "На эту сумму в те дни можно было купить половину улицы Алленби. Папа взял ссуду у дядей и каждый месяц возвращал им по одному фунту. В 1948 году, после того, что с нами случилось, тетя разорвала вексель и отказалась возвращать долг."

О ферме Данон говорит: "Сначала приходилась очень тяжело. Мои родители приехали из города, они ничего не знали, но они научились доить коров и вспахивать поле. Помимо проблем начинающего земледельца, деревья были заражены какой-то болезнью и не плодоносили. Но по прошествии определенного времени хозяйство начало развиваться и стало источником их большой гордости с многочисленными коровами и плодородным виноградником ."

- Вы помните тот период?

- Да, потому что это был невероятно важный этап становления. Я могу описать дом, в котором мы жили: прихожая, небольшая комната и кухня. Чтобы содержать семью, моя мама работала няней, и я помню, что в нашем доме всегда были дети. Кроме того, наше поселение приняло еврейских детей, тайно ввезенных в страну под покровом ночи из Сирии и Ирака.

Я предполагаю, что моим родителям временами приходилось очень тяжело, но в детстве я никогда не чувствовал себя обделенной, и у меня было вдоволь еды. Даже во время осады моя мама пекла хлеб. В Атарот размещалась религиозная рота Пальмаха, и борцы ели в нашем доме. Наша еда была некашерной, но для них моя мама старалась соблюдать кашрут

Она также помнит 29 ноября 1947 года, день, когда ООН приняла план раздела - он же и день, когда начались атаки на Атарот. "Были танцы, мы поехали в Иерусалим, чтобы радоваться вместе со всеми, и вдруг объявили, что мы должны вернуться, потому что начинаются столкновения. И действительно, на следующий день начались проблемы".

Она хранит записку, написанную от руки, выцветшую с годами: "В связи с ситуацией, секретариат объявляет, что автобус из Атарот в Иерусалим будет ездить туда и обратно только два раза в день, а не три, и нужно предварительно записываться на поездку." "Этот автобус был фактически связующим звеном между Атарот и Иерусалимом. Он привозил нам почту и хлеб и отвозил все продукты из Атарот на рынок. Когда молоко из коровника осталось у нас, мать начала сама делать из него сыр и масло.

Следующие недели были чередой террористических атак и трагедий. Вокруг поселка был сделан забор из колючей проволоки и были установлены мины, при проведении работ погиб один из его жителей. "В январе 1948 года из Атарот вышел взвод солдат Хаганы, - рассказывает Данон. - Они пытались устроить засаду в том месте, где сегодня находится тюрьма "Офир", но потерпели неудачу. Из 19 вышедших парней 16 были убиты там."

Три месяца относительной тишины были прерваны накануне Пурима, 24 марта, когда подразделение, направлявшаяся из Иерусалима в Атарот, подорвалась на мине в Шуафате и попала в засаду. 14 бойцов батальона "Мория" были убиты в бою, еще 11 ранены. Одним из погибших был Янкель (Авраам-Яаков) Гольдбергер, водитель автобуса, который вез продукцию из Атарот в Иерусалим. Перестрелка длилась несколько часов, но англичане, которые тогда все еще удерживали аэропорт в Атарот, воздержались от вмешательства. "Это было ключевое событие, - говорит Данон. - Двумя месяцами ранее произошла трагедия "отряда 35-ти", а теперь и с нашим подразделением. Много трагедий, десятки убитых, Хагана в Иерусалиме лишилась оружия, это было ужасно. Пурим больше не был Пуримом. Начиная с того дня мы были в полной осаде, ни выхода, ни входа. Самолеты Хаганы пытались сбрасывать нам боеприпасы и продукты, но британские власти пресекли это после двух попыток".

На этом этапе было оказано давление на жителей Атарот, чтобы те покинули свое поселение. "Англичане прибыли к нам с предложением об эвакуации; они хотели, чтобы линия Иерусалим - Рамалла - Шхем была свободной, без конфликтов. Но от Иерусалима на север - до Хайфы - были только мы и Неве Яаков, два изолированных поселения в море 60 арабских деревень. Предложение даже не было поднято на обсуждение. Никто не думал, что мы покинем это место под покровительством Великобритании".

По сей день она злится на отношение мандатных властей к еврейским жителям страны. "Якобы пока англичане были здесь, они в какой-то степени защищали нас. Но к концу мандата они перестали быть объективными и приняли строну арабов. Нам помогали только "предатели" из их числа, которые делали это ради денег или во имя идеалов. Большинство было против нас". В архивах Хаганы она смогла найти имя английского солдата, который передал им боеприпасы и помог вывезти нескольких матерей и младенцев.
Арабы также были готовы предложить им сделку. "Однажды к нам пришел арабский легионер и предложил отказ от сопротивления в обмен на эвакуацию. Штаб Хаганы не дал на это разрешения и даже прислал нам подкрепление". И все же, после предложений англичан и арабов, стали поступать также увещевания со стороны евреев. "Давид Шаалтиэль, командующий Иерусалимского округа Хаганы, очень хотел эвакуировать нас, потому что мы были для него обузой. Он был вынужден выделять солдат для нашей защиты, а у него их не было. Согласно плану раздела, Атарот должен был стать частью арабского государства".

- Почему вы остались там, несмотря на тяжелые потери и осаду?

- Из-за сионизма. Жители держались за скалистую землю. Во время событий 1936-1939 годов поселение находилось в тяжелом положении, и в начале Войны за независимость старожилы думали, что через короткое время мы это преодолеем, и все вернется на круги своя. Мы слышали о том, что Бен Гурион стучал по столу и говорил: "Еврейские поселения не будут эвакуированы". Как и в случае с Тель Хай, поселение защищает территорию и границы государства, которое будет создано (если оно будет создано).

Все сражались и защищали поселение, даже дети. Моей сестре в то время было 12, и она и ее друзья помогали охранять поселение и подавали сигналы в случае опасности. Все были мобилизованы, чтобы защищать дом, но никто этого не помнит.

Сама Данон была тогда первоклассницей. "Я хотела пойти в школу, но учительница высунула голову из окна и сказала, что сегодня школы нет. Я недавно встретила ее, и она рассказала, как нас посадили под окнами, потому что все время стреляли". И еще одно воспоминание о безмятежном детстве, которое разбила война: "У меня были черепахи. Когда в поселении были ранены коровы, я решила выпустить черепах на волю, а потом пожалела об этом".
Однажды ночью был открыт огонь по их дому, который стоял на виду у Каландии. "Мама пошла со мной в ванную комнату, которая находилась дальше всего от направления стрельбы. Позже матерей с маленькими детьми перевели в более удаленный дом с бетонной крышей. Там мы все спали вместе". Как-то ночью пуля попала в резервуар воды Атарот. "Моя сестра собрала воду, чтобы она не пропала. Жители смотрели, как она якобы моет пол, и смеялись: "О, эти "еке" (выходцы из Германии) убирают дом на Песах".

Тайник с оружием под полом коровника

По окончании Песаха матери с детьми были эвакуированы в Иерусалим под охраной англичан. Рут, ее мать и сестра отправились в нелегкий путь, не зная, вернутся ли они когда-нибудь в оставленный дом. "По дороге в нас стреляли из Наби Самуэля. Мы сидели в грузовиках, перевозивших калийные удобрения Мертвого моря, и прятались за клетками с курами, отправленными в голодный осажденный Иерусалим. Я помню, что нам было велено не произносить ни звука, и таким образом мы проехали через арабские блок-посты и приехали в дома деревни Лифта.

На тот момент в Атарот осталось всего около шестидесяти человек. Спустя несколько дней людям Атарот удалось взять под контроль близлежащую взлетно-посадочную полосу и проинформировать Хагану: "Аэропорт в наших руках, посылайте птиц". Они свято верили в то, что самолеты Хаганы приземлятся в Атарот, и все будет хорошо. Но птиц не было. Вместо этого они получили указание: "Ночью отступайте к Неве Яакову". Они не поняли - если Атарот будет оставлен, зачем нам идти воевать за Неве Яаков? Но это и была цель Хаганы: объединение сил. И даже после этого их было всего 150 бойцов, вооруженных пистолетами и винтовками - слабым оружием тех лет - против тысяч деревенских жителей и сил Арабского легиона, оснащенных передовой бронетехникой и новейшим оружием.

Через 14 дней после эвакуации женщин и детей защитники Атарот получили приказ покинуть поселение. Это произошло 5-го ияра, в день провозглашения государства - об этом они узнали уже потом. "Они ничего не знали, они не имели ни с кем связи, это не так, как сегодня, - говорит Данон. - Перед тем как покинуть поселение, они успели заложить мины и разрушить дома и имущество, но оставили коров и хозяйство. Было брошено 28 лет упорного труда. Но им было важно знать, что если арабы и захватят Атарот, то хотя бы, по крайней мере, все будет разрушено.

По ее словам, основной причиной приказа об эвакуации стал захват Гуш-Эциона арабами. "Это бесспорно. Накануне пал Гуш-Эцион и 150 человек были убиты. Поэтому Бен-Гурион согласился эвакуировать Атарот. Было приказано отступить, и им не пришло в голову отказаться. Было ясно, что они дисциплинированные и делают то, что говорят".

Мы с Рут переходим в ухоженный дом, садимся на кухне, заполненной посудой, в том числе, множеством кувшинов. Здесь заметны штрихи современного дизайна в сочетании с оригинальными строительными материалами. К небольшой доске прикреплены несколько семейных фотографий, с которых смотрят дети и внуки Данон. Двое детей живут рядом с ней, третий за границей. Она снова наполняет стаканы водой и подогревает бурекасы с творогом. Здесь же ее муж разговаривает по телефону, и она ждет, пока он закончит. Затем она начинает рассказывать со слезами на глазах о судьбе своего брата.

Михаэль Штраус учился в молодежной деревне Бен-Шемен, где учился работать в коровнике. После окончания учебы он настоял на том, чтобы вернуться домой и помогать родителям на их ферме. "Они построили для него еще один коровник, - рассказывает Данон. - В 1947 году, когда ему было 17 лет, он призвался в Хагану и стал "сликером", который отвечал за размещение оружия в секретных схронах, а также за то, чтобы оно всегда был смазанным и исправным, готовым к использованию в любой момент. В Атарот нашлось немало укрытий - под полом коровника, в стене сада и под полами домов. "На определенном этапе Михаэль начал ночевать в одном из таких "сликов" - и потому, что дед переехал к нам из Иерусалима, и в доме не хватало места, и потому, что он был ответственным "еке"."

Вернемся к приказу об отступлении. В два часа ночи вышла группа из Атарот по направлению к Неве-Яакову. По пути они попытались взорвать мост, чтобы замедлить продвижение Легиона, но из-за отсутствия стандартной взрывчатки заряд сдетонировал только отчасти и мост не был разрушен. В субботу утром они услышали взрыв мин и рев коров и увидели горящие дома Атарот. Потрясенные зрелищем, они вместе пели знаменитую песню "Огонь, братья, огонь, весь наш город в огне."

В ту субботу была предпринята первая атака на Неве-Яаков, она была относительно слабой. В воскресенье на рассвете началась настоящая битва. "150 бойцов заняли позиции вокруг поселения. Михаэль бегал между ними и раздавал оружие, - говорит Данон, и ее голос прерывается. - Когда он был на наблюдательном пункте на дороге между Иерусалимом и Рамаллой, он был получил пулевое ранение и начал себя перевязывать. Михаэлю еще удалось доставить груз своим друзьям, которым требовались боеприпасы, но при следующем обстреле пуля снова попала в него и он был убит. Сильный обстрел не позволил вынести его тело с поля боя. Только к вечеру, после того как прекратился бой, длившийся 14-часов, мой отец начал искать его и расспрашивать о нем, но никто не осмеливался сказать ему о том, что произошло. В конце концов, он нашел тело сына".

В ночь с воскресенья на понедельник было решено отступать из Неве-Яакова к горе Скопус. "Они знали, что не выдержат еще одного дня боев и что подкрепления не будет. Пятеро убитых были доставлены для временного захоронения в каменоломню Неве Яакова. Отец прочитал кадиш и навеки попрощался со своим старшим сыном."

Она получила известие о смерти своего брата только четыре дня спустя, когда ее отец прибыл в дом двоюродных братьев в районе Рехавия в Иерусалиме, где остановились женщины семьи. В мемориальной комнате она покажет нам личный пистолет Михаэля, немецкий "Маузер". Ее отец принес его, когда вернулся с поля боя без сына. "Я много лет спрашивала детей: "Сколько вас в семье?", потому что хотела рассказать о Михаэле. После того, как они отвечали, я говорила: "А нас было пятеро, а теперь только четверо, мой брат погиб".


В конце войны иорданцы позволили похоронить погибших Неве Яакова и Атарот по еврейскому обычаю. В ноябре 1949 года тела были перенесены на военное кладбище на горе Герцль, и похоронены в первых вырытых там могилах. "Их привезли вместе с погибшими Гуш-Эциона, которые были похоронены в братской могиле. Каждый год, за день до Дня памяти павших солдат, я хожу туда на его могилу".

Политики не прочитали

На кладбище Атарот остались могилы 18 жителей поселения и его защитников, в том числе жертв беспорядков 1936-39 годов. Когда иорданцы расширили аэропорт, тракторы разравнивали землю и разрушали могилы, оставляя разбросанные останки. После Шестидневной войны кости были собраны для погребения в братской могиле на месте прежнего Атарот, а вокруг разбили ухоженный сад, получивший название "Участок стражей".

Еще в конце 1948 года Еврейское агентство "Сохнут" решило поселить беженцев из Атарот в покинутой колонии тамплиеров Вильгельма. "Война все еще продолжалась, но для меня она завершилась, - говорит Данон. - У нас не было ничего, и отец искал способ нас обеспечить. Его приняли в компанию Тнува, на работу, которая считалась привилегированной".

В 1952 году Комитет по именам при Министерстве внутренних дел постановил, что новое-старое поселение будет называться Бик'ат Оно (Долина Оно). После того, как несколько семей потребовали сохранить название поселения, из которого они прибыли, комитет согласился с их просьбой и остановился на названии Бней Атарот.

Во время Шестидневной войны территория Атарот перешла к Израилю, и вскоре было решено включить ее в муниципальные границы Иерусалима. К югу от аэропорта была создана одноименная промышленная зона, в которой сегодня находится около 160 предприятий. Была возобновлена работа аэропорта, он использовался в основном для внутренних рейсов; иностранные авиакомпании практически не соглашались сажать там свои самолеты. Когда разразилась вторая интифада, аэропорт был закрыт из опасений, что палестинцы попытаются сбивать самолеты. В начале этой недели, вскоре после решения отложить в сторону план строительства аэропорта в Рамат-Давиде, министр транспорта Мейрав Михаэли предложила возобновить работу аэропорта в Атарот. Михаэли создала команду, которая должна в течение девяти месяцев выработать схему работы аэропорта, которым возможно будет пользоваться и палестинское население.

Когда я спрашиваю Данон, почему беженцы из Атарот не пытались вернуться в свое поселение после Шестидневной войны, она отвечает: "Как только мы узнали, что Атарот был захвачен - или освобожден, мы собрались, чтобы обсудить это. Только одна семья хотела вернуться. Ведь возвращаться было некуда, там не было ничего. Я стремлюсь сохранить память, но чтобы вернуться туда, чтобы жить там? У меня нет ключа от того дома, как у арабов, которые покинули Яффо. На международных конференциях, на которые я ездила, мне приходилось сидеть рядом с арабами, и я говорила им: "Я тоже палестинская беженка, мы тоже потеряли". Евреи потеряли свои дома на войне, были жертвы, но мы победили.

В соглашениях Осло говорилось о том, что, возможно, этот район перейдет палестинцам. Это меня сильно покоробило, но я не борюсь, я даю информацию. Кто бы ни руководил страной, мы примем его решение, я просто очень хочу, чтобы помнили. На этой неделе я ходила на выставку в Восточном Иерусалиме, посвященную аэропорту Атарот. Что показывает фотограф? Короля Хусейна, улетающего оттуда. Все, начиная с 1948 года, как будто только тогда все началось. Но ведь раньше это было еврейское поселение и еврейская земля, которые у нас отобрали. Я написала фотографу: "Почему ты не упомянул Атарот? Поселение появилось раньше британского аэропорта, но он мне не ответил".

На протяжении длительного времени она возглавляла Ассоциацию по сохранению Атарот. "Я пыталась описать героизм этих людей, которые действительно были "меньшинство против большинства"". Недавно она ушла с этой должности: "Я устала, - говорит она, - Более двадцати лет деятельности - это достаточно".

- Поддерживаете ли вы связь с политиками, которые, возможно, могут способствовать сохранению наследия Атарот?

- В свое время я раздавала общественным деятелям книгу, которую написал об Атарот, и даже добавляла им посвящение, но они ее не читали. Я дала книгу одному министру, который мне понравился, и попросила его: "Прочти ее". Дала другому министру, и оказалось, что он и не слышал об Атарот. Я сказала, что я жена Иеуды Данона, полагая, что ввиду этого они отнесутся ко мне более уважительно, но и это не помогло.

Читайте также

Однажды я спросила у ныне покойного полковника запаса и военного историка Меира Паиля, почему об Атарот не говорят, а о Гуш-Эционе говорят очень много. Ведь с точки зрения вклада в защиту Иерусалима Атарот был намного важнее. Он мне ответил: "В Атарот не пролилась кровь, как она пролилась в Гуш-Эционе". Но в Атарот есть братская могила детей и взрослых, защитников, которые погибли, окропив эту землю потом и кровью. Они охраняют это место, и мы должны помнить, ценить и знать, какой вклад Атарот внес в защиту Иерусалима. Лучше поздно, чем никогда".

Во время дискуссий о создании нового квартала в Северном Иерусалиме появилась инициатива депутатов от партии ШАС назвать это место "Атарот Йосеф" в честь раввина Овадии Йосефа. Эта идея злит Данон: "Он достаточно увековечен. Мне важна память о поселении, где я родилась, о месте, впитавшем пот моих родителей и кровь моего брата".

- Во время операции "Страж стен" мы стали свидетелями восстания арабов в городах со смешанным населением. Если евреи вернутся в Атарот, как вы думаете, нападут ли на них палестинцы на следующем витке насилия?

- В торговом центре, который создал Рами Леви, царит мирное сосуществование, и я была бы рада, если бы это продолжалось также и когда евреи будут живут в Атарот. Дай-то Б-г. Я так радовалась, когда этот торговый центр был открыт. Я сфотографировала указатели, отправила их соседям и написала: "От продуктового магазина Дорит и до торгового центра Рами Леви". Я также слышала, что директор промышленной зоны рассказывает, что у него работает много арабов из этого района. Боязнь присутствует всегда. Здесь, рядом с нами, в Лоде, всегда было тихо, и вдруг все изменилось. Мы всю жизнь сидим на вулкане, так было с тех пор, как я родилась, и так будет до моего последнего дня".

Источник - Макор Ришон

Комментарии, содержащие оскорбления и человеконенавистнические высказывания, будут удаляться.

Пожалуйста, обсуждайте статьи, а не их авторов.

Статьи можно также обсудить в Фейсбуке