Беспричинная ненависть

Недельная глава "Ваигаш" начинается предложением Йеуды остаться в рабстве вместо Биньямина: "И подошел Йеуда к нему, и сказал:.. Если я приду к рабу твоему, отцу моему, и не будет с нами отрока, с душою которого связана душа его, То когда он увидит, что отрока нет, то он умрет; и сведут рабы твои седину раба твоего, отца нашего, с печалью в преисподнюю, Ибо раб твой поручился за отрока отцу моему, сказав: "если не приведу его к тебе, то виноват буду пред отцом моим всю жизнь". А теперь, пусть раб твой останется вместо отрока рабом у господина моего, а отрок пусть взойдет с братьями своими. Ибо как взойду я к отцу моему, когда отрока нет со мною? как бы не увидеть мне бедствия, которое постигнет отца моего". (44:18-34)

Итак, грех беспричинной ненависти братьев к Йосефу, изгладился жертвенной любовью Йеуды к Биньямину.

Действительно, в основе греха братьев лежала именно ненависть, как сказано: "И увидели братья его, что отец их любит его более всех братьев его; и возненавидели его, и не могли говорить с ним дружелюбно"(37:4).

Ненависть эта была, как мы видим, именно беспричинной. Ведь указанная Торой причина ("отец их любит его более всех братьев") относится к соперничеству, то есть к той причине этого чувства, которое коренится в ненавидящем, а не в ненавидимом.

Если бы было сказано, что мотивом ненависти служило то, что "доводил Йосеф худые слухи о них до отца их"(37:2), то это имело хоть какое-то оправдание. Но то был лишь сопутствующий фактор, сам по себе ничего не решавший.

Итак, ненависть братьев коренилась в духе соперничества, то есть эта ненависть была априорна, она подыскивала себе причину, искала себе оправдания, но в самом поведении Йосефа никаких оснований не имела.

Вполне закономерно такая ненависть завершилась намерением убить Йосефа, как сказано: "И увидали они его издали, и прежде чем он приблизился к ним, они замыслили убить его" (37:18).

Как учит Талмуд (Йома 9), беспричинная ненависть приравнивается к трем основным грехам, как сказано: "За что был разрушен Первый Храм? За три греха: идолопоклонство, кровосмешение и кровопролитие. А за что был разрушен Второй Храм? Ведь в те времена учили Тору, выполняли заповеди и помогали друг другу? За что? За напрасную вражду, за беспричинную ненависть".

Итак, ненависть спектрально разлагается на три греха: кровопролитие, кровосмешение и идолослужение. Но если это так, то возникает вопрос: не присутствовали ли в деяниях братьев так же и кровосмешение, и идолослужение?

Как ни странно, но именно вызвавшийся остаться в рабстве Йеуда, совершил грех кровосмешения. Как мы знаем, он вошел к своей невестке Тамар, приняв ее за блудницу. Тут он согрешил дважды – сознательно развратным поведением, и неосознанно нарушением запрета брать вдову сына, то есть буквальным кровосмешением.

Нокто из братьев согрешил идолослужением?

Грех насмешки

Ключом к пониманию причастности братьев к этому греху может служить агада, рассказанная в трактате Гитин (57.а-б): "Онкелос бар Калоникос,племянник Тита,намеревался стать иудеем. Он занимался магией. Он вызвал тень Тита и спросил его: кого почитают больше всех в том мире? Тот ответил: Израиль. – Нужно ли мне присоединиться к нему? Тот ответил: его заповеди многочисленны и их нельзя выполнить. Похитили его славу в этом мире те, кто стали во главе этого мира, как сказано: "Враги его стали во главе"(Эйха 1:5), ибо каждый, кто притесняет Израиль, становится главой этого мира. Тогда Онкелос спросил: в чем состоит твое наказание? Тит ответил: Каждый день меня сжигают и пепел развевают по ветру, чтобы на другой день опять собрать его и сжечь. – После этого Онкелос вызвал тень Билама и спросил его: кого почитают больше всех в том мире? Тот ответил: Израиль. – Нужно ли мне присоединиться к нему? Тот ответил: Не ищи им мира и благополучия во все дни твои(Дварим 23:7). Он спросил его: в чем состоит твое наказание? Билам ответил: я варюсь в своем семени. После этого Онкелос вызвал тень Йешу и спросил его: кого почитают больше всех в том мире? Тот ответил: Израиль. Нужно ли мне присоединиться к нему? Он ответил: ищи им добра, и не ищи зла; кто выступает против Израиля, как будто повреждает зеницу ока своего" (Захар., 2:12). Он спросил его: в чем состоит твое наказание? Йешу ответил: я варюсь в кипящих испражнениях. Как учили: всякий, кто смеется над словом мудрецов, будет присужден к кипящим испражнениям".

Магараль в "Нецах Исраэль" (Гл 5) следующим образом разъясняет эту Гемару: "Знай, что хотя злодейство имеет множество путей, однако все они включены в три основных: один согрешает поклонением идолам, второй кровосмешением и третий кровопролитием. Первый совершает зло против небес, второй – кровосмешение - против себя и третий – кровопролитие - против творений. Три эти греха включают в себя все прочие.

Нет более тяжкого греха против небес, чем идолослужение, нет более тяжелого преступления против творения, чем его убийство, и нет большего преступления против своего тела, чем кровосмешение".

Понятно, что третьим персонажем агады, человеком, согрешившим против небес, был еврей. Ведь согрешить идолослужением по-настоящему может только еврей. Но тут невольно возникает вопрос: почему представлять идолослужение должен был Йешу? Почему Онкелос обратился не к царю Менаше, установившему в Иерусалимском Храме настоящих идолов? Или не к царю Йоашу, который в отличие от Йешу действительно вообразил себя богом (2 Диврей Аямим 24:18-22)?

Почему представительствовать за идолослужителей должен тот, кто всего лишь посмеялся над словами мудрецов?

Трудно отделаться от мысли, что это произошло именно потому, что народы приписали Йешу божественный статус, т.е. превратили его в идола.

Но мудрецы обошлись с ним по-джентльменски, они не воспользовались оговором, и назвали истинную причину: вина высокомерного отношения к словам мудрецов ("эпикоросут") была засчитана за идолослужение.

В следующей статье у нас будет повод вернуться к этому вопросу, и выяснить в какой мере Йешу действительно насмехался над мудрецами. Но тот факт, что братья явно насмехались над Йосефом, позволяет нам вслед за Гемарой и Магаралем рассматривать это действие, как идолослужение.

Действительно, мы читаем: "И увидали они его издали, и прежде чем он приблизился к ним, они замыслили убить его. И сказали друг другу: вот сновидец тот подходит. Теперь же пойдем и убьем его, и бросим его в одну из ям, и скажем: хищный зверь съел его; и увидим, чем станут сны его"(37:18-20).

Здесь не сказано, что братья насмехались над Йосефом, но то и как они говорили о нем, было именно насмешкой. Братья насмехались над истинной мудростью, насмехались над планами Создателя, которые тот через сны раскрывал Своему пророку. Таким образом, ненависть братьев к Йосефу спектрально раскладывается на три базисных греха.

Итак, если в истории еврейского народа приверженность трем грехам сменилась беспричинной ненавистью, то в истории продажи Йосефа братьями эти формы сосуществовали, они находились в равновесии сродни химическому, когда процесс синтеза вещества и процесс его разложения происходят с равной скоростью.