Божественная монополия

В недельной главе "Аазину" сказано: "У Меня отмщение и воздаяние…, судиться будет Господь за народ Свой и раскается Он (в решении) о рабах своих, когда Он увидит, что ослабела рука их и нет ни заключенного, ни вольного. И скажет Он: где Боги их, твердыня, на которую они полагались, Которые ели тук жертв их, пили вино возлияний их? Пусть встанут они и помогут вам, пусть будут для вас покровом! Смотрите же ныне, что Я это Я, и нет Бога, кроме Меня; Я умерщвлю и Я оживлю, Я поразил и Я исцелю: и никто от руки Моей не избавляет" (32:36-39).

Это провозглашение Всевышним Своей монополии на жизнь, монополии на добро и справедливость, подразумевает также и Его монополию на их антагонистов. Всевышний несет не только добро и жизнь, но также зло и смерть.

Так же как созданная Им органическая жизнь проникнута нескончаемой игрой жизни и смерти, также и порожденное Им человеческое существование продолжается на острие противостояния добра и зла. Они составляют пару, восходящую к Создателю, как сказано: "Смотри, предложил я тебе сегодня жизнь и добро, и смерть и зло" (30:15). Итак, как первая пара исходит от Него, так очевидно исходит от Него и вторая. Жизнь и смерть, добро и зло подобны вдоху и выдоху, без второй составляющей не может быть и первой.

Это подтверждается и в других местах Священного Писания: “Все создал Господь во имя Свое, даже и злодея для дня беды” (Притчи 16:4); “Кто может приказать, чтобы исполнилось нечто, (чего) не повелел Господь?” (Эйха 3:37); Наконец, "Я - Всесильный, и нет другого. Образующий свет и сотворивший тьму, делающий мир и сотворивший зло, Я - Всевышний, делающий все это” (Иешайягу 45:6-7).

Идея того, что добро и зло коренятся в одном источнике - центральная в иудаизме, она подчеркивается в самых разнообразных мидрашах и находит свое завершенное выражение в каббалистической теории "швират акелим" - "разбиения сосудов", согласно которой во всех предметах и явлениях этого мира присутствуют как искры Божественного света, так и затемняющие и искажающие их скорлупы. Провозглашая, что добро и зло коренятся в одном источнике и связаны друг с другом как вдох и выдох, иудаизм одновременно признает и их асимметричность. Так, участие мышц при выдохе минимально, в то время как для вдоха необходимы усилия. Зло, как и выдох, "энтропийно", оно расширяется само по себе, без приложения духовных усилий, но добро - это всегда работа.

Таким образом, на уровне личностного бытия, на уровне свободы выбора в целом повторяется та же логика, что и на органическом уровне, в отношениях между жизнью и смертью.

Церковное учение, наделяющее ангелов свободой воли, пытается представить Всевышнего ответственным исключительно за добро, а зло приписывает Его супостату - дьяволу. Еврейский подход кажется христианству дуалистичным. Между тем наиболее глубокие европейские умы приходят в этом вопросе к вполне "еврейским" выводам.

По ту сторону добра и зла

Так в своей книге "Мужество быть" Тиллих писал: "Бытие "объемлет" и себя и небытие. Бытие имеет небытие "внутри себя", как нечто такое, что вечно присутствует и вечно преодолевается в процессе Божественной жизни".

Джон Мильтон (1608-1674) в своей "Речи о свободе слова" утверждал: "Добро и Зло, познаваемые нами на почве этого мира, произрастают вместе и почти не отделимы. Познание Добра так связано и сплетено с познанием Зла, что при кажущемся сходстве их не просто разграничить, их труднее отделить друг от друга, чем те смешанные семена, которые было поручено Психее очистить и разобрать по сортам. С тех пор как вкусили всем известное яблоко, в мир явилось познание Добра и Зла, этих двух неотделимых друг от друга близнецов. И быть может, осуждение Адама за познание Добра и Зла именно в том и состоит, что он должен Добро познавать через Зло".

"Что бы делало твое добро, - спрашивает булгаковский Воланд Левия Матвея, - если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени?... Не хочешь ли ты ободрать весь Земной шар, снеся с него прочь все деревья и все живое из-за твоей фантазии наслаждаться голым светом?"

Анатоль Франс (1867-1923) писал в своих "Садах Эпикура" (1894): "Зло необходимо. Если бы его не существовало, то не было бы и добра. Зло - единственная причина существования добра. Без гибели не было бы смелости, без страдания - сострадания. На что бы годились самопожертвование и самоотвержение при всеобщем счастье? Разве можно понять добродетель, не зная порока, любовь и красоту, не зная ненависти и безобразия. Только злу и страданию обязаны мы тем, что наша земля может быть обитаема, и жизнь стоит того, чтобы ее прожить. Поэтому не надо жаловаться на дьявола. Он создал по крайней мере половину вселенной. И эта половина так плотно сливается с другой, что если затронуть первую, то удар причинит равный вред и другой. С каждым искорененным пороком исчезает соответствующая ему добродетель".

Подобные силлогизмы можно воспринимать как уравнивание в правах добра и зла, однако приведенные выше авторы стояли при этом все же на стороне добра, они стремились оправдать Божественное мироустройство. Между тем можно приводить те же самые силлогизмы, принимая и сторону зла.

Образцом такого рода риторики можно признать следующие умствования маркиза де Сада: "…Не имеют ли люди, обладающие более философским складом ума, права сказать, что нет такого зла, которое не порождало бы добро, и что, исходя из этого, они могут творить зло, когда им заблагорассудится, поскольку оно, в сущности, не что иное, как один из способов делать добро? А не будет ли у них повод присовокупить к этому, что в общем смысле безразлично, добр или зол тот или иной человек, что если несчастья преследуют добродетель, а процветание повсюду сопровождает порок, поскольку все вещи равны в глазах природы, бесконечно умнее занять место среди злодеев, которые процветают, нежели среди людей добродетельных, которым уготовано поражение".

Что за нелепая поза? Решил жульничать - жульничай, но зачем выпрашивать на то высшую санкцию разума и добиваться одобрительного кивка совести?!

Максимум, что может позволить себе нечестивец для сохранения лица, это обнаружить немного самоиронии, замечательный пример которой приводит Стендаль: "В Италии в XVII веке одна принцесса говорила, глотая мороженое вечером, после жаркого дня: Как жаль, что это не смертный грех".

По вере Израиля, состояние двойственности, состояние внутренней сопряженности жизни и смерти, добра и зла не вечно. В конце времен все искры будут освобождены от покрывших их скорлуп, и все удостоившиеся жизни уже никогда ее не лишатся. Как сказал рав Элиягу Гаон из Вильно: "В будущем геином очистится от своей тумы (нечистоты) и будет включен в Ган Эден" (Эвен Шлема 10:29).