Если вы обстреливаете ракетами соседей, убиваете младенцев и стариков, насилуете, сжигаете, угоняете в плен, то вас называют террористами и объявляют вне закона. Если вы оплачиваете обстрелы и теракты, кровавые наветы и массовые беспорядки - то вы уважаемое государство, к которому прислушиваются в мире и приглашают на переговоры по освобождению заложников. И неважно, что бандиты, захватившие этих заложников, едят из ваших рук, а их идейные руководители находятся под вашей защитой. Никого не волнует, что в вашей стране запрещены политические партии и демонстрации, а за выход из ислама грозит смертная казнь. Зато у вас есть деньги.

"Деньги вертят миром", - поется в знаменитом фильме "Кабаре". Деньги найдут желающих работать на вас даже во враждебном Израиле, причем среди высших чиновников, приближенных к главе правительства. Любого можно купить, уверены в Катаре, это лишь вопрос цены.

Согласно отчету American-Israeli Cooperative Enterprise, Катар жертвует американским вузам миллиарды долларов. Эти вливания идут главным образом на поддержку программ, критикующих западные ценности и пропагандирующих радикальный ислам. Так университеты США становятся рассадником антисемитизма и движения Free Palestine.

Катар открыто финансирует самые разные исламистские движения - от ХАМАСа и "Братьев-мусульман" до Аль-Каиды и Талибана. В 2017-2021 годах СА, ОАЭ, Египет и Бахрейн даже объявили Дохе бойкот из-за поддержки терроризма. Но этот конфликт был улажен, и сегодня Катар поддерживает партнерские отношения и с арабскими соседями, и с Турцией, и с Ираном, и с Западом. Неслучайно один точечный удар ЦАХАЛа по Дохе вызвал больше шума, чем наши постоянные атаки в Сирии и Ливане.

Крошечное государство с населением в три раза меньше Израиля вертит миром, используя миллионную прибыль от добычи и поставок газа. Можно понять его инвестиции в экономику и образование. Но зачем Катару тратить деньги на финансирование мирового терроризма?

Ответ может показаться неожиданным: главная цель могущественного Катара - выживание. Маленькая страна со слабой армией и огромными запасами газа (North Field), зажатая между региональными гигантами Ираном и Саудовской Аравией, не может чувствовать себя в безопасности. Поэтому она покупает себе союзников на Западе и на Востоке, через университеты, холдинги, спорт, медиа (вспомним "Аль-Джазиру") и имидж незаменимого посредника. Поддержка ХАМАСа, талибов и других радикальных движений — не столько идеология, сколько прагматичный инструмент. Катар платит им, чтобы не отдавать их полностью в руки конкурентов - Ирана, Турции и исламистских подпольных сетей. Таким образом, он превращает угрозу в ресурс; становится игроком, которого невозможно изолировать и выгодно защищать.

В целом, Катару это удается. США часто недовольны поведением Дохи, но крупнейшая в регионе американская база "Аль-Удейд", посредничество в переговорах с талибами, транзит при выводе войск из Афганистана и прочие "плюшки" помогают Белому дому закрыть глаза на "недоразумения". Штаты и Европа активно сотрудничают с Катаром в сфере энергетики, особенно после 2022 года. Как говорится, ничего личного, только бизнес. Непонятно лишь одно: почему под дудку Катара столько лет плясал Израиль, который не имел никаких выгод от щедрости этого покровителя убийц? Или все же имел?

Как известно, дипломатических отношений между двумя странами нет.

Незначительные торговые контакты 90-х годов полностью прекратились после войны в Газе в 2008-2009. Однако неформальные связи по так называемым гуманитарным вопросам сохраняются до сих пор. Прежде всего, это помощь Газе как инструмент "деэскалации" и переговоры по паузам, обменам и более длительному прекращению огня. При этом Доха постоянно подчеркивала, что без ее каналов связи и финансовых механизмов никакие сделки были бы невозможны.

Самый спорный вопрос - осевшие в Дохе члены политбюро ХАМАСа, которых Израиль до недавнего времени обязался не ликвидировать на территории Катара. В нашей стране давно звучали призывы отказаться от этого условия и уничтожить змею в ее логове.

Но правительство, казалось бы, перешедшее все возможные "красные линии", установленные международным сообществом, долго не решалось на этот шаг, да и в будущем вряд ли собирается его повторить.

Между тем, посредническую роль с тем же успехом (или не-успехом) способен исполнять Египет, тем более что Доха придерживалась больше стороны ХАМАСа, чем нейтралитета. Более важно, что лишение хамасовских политиков иммунитета в Катаре толкнет их в объятия Ирана, и тогда каналов для диалога не останется вообще. На территории Катара и на его дотациях террористы хоть как-то остаются под контролем Запада.

Можно было бы надеяться, что табу на ликвидации в Катаре будет снято после возвращения заложников и (опционально) аннексии Газы. Но тут включается американский фактор: Катар важен Штатам и как союзник, и как инфраструктура для будущих соглашений. Не втягивайте его в региональные разборки, настойчиво напоминают нам из Вашингтона.

В итоге, в Израиле сформировалось неоправданно терпимое отношение к действиям этого государства. Годами мы принимали от Катара деньги для Газы и радовались, что не нужно брать на себя содержание сектора, хотя прекрасно знали, что львиная часть этой благотворительности тратится на террор и структуры ХАМАСа. На фоне этой снисходительности "катаргейт" -оплачиваемое продвижение интересов Катара сотрудниками правительства - выглядит чуть ли не легальным бизнесом.

Если бы Израиль изначально отказался сотрудничать с Дохой, то, вероятно, 7 октября не случилось бы. Да, политбюро ХАМАСа перебралось бы в Иран, террор стал бы интенсивнее, а сделки - невозможными, но мы бы не обманывали себя надеждой на мирные намерения руководства Газы, и армия не теряла бы бдительности. Скорее всего, одна из прошлых войн уже решила бы судьбу сектора и ХАМАСа. В том, что этого не произошло, виноват не столько Катар, чьи деньги вертят миром, сколько те, кто соглашается вместе с ними вертеться.