Неделя праздника Суккот всегда была временем затишья в политической системе. Политики готовятся к возобновлению работы Кнессета, израильтяне отдыхают на природе. В 2014 году вскоре после возвращения с каникул коалиция развалилась, однако сами праздники обычно являются классическим "сезоном огурцов" - временем, когда даже самые неутомимые из израильских политиков берут тайм-аут.

В этом году все получилось иначе. Слишком много событий ждут Израиль в самом скором будущем, слишком напряжена атмосфера в обществе, чтобы каникулы были по-настоящему каникулами. И в реальных событиях в эти дни недостатка не было.

Две непосредственные угрозы существуют в эти дни для правительства Биньямина Нетаниягу. Первая исходит от Итамара Бен-Гвира. На этой неделе напряженность в отношениях между ним и премьер-министром достигла нового пика, когда выяснилось, что глава правительства не пригласил Бен-Гвира на заседание, посвященное вопросам безопасности. Мало кого убедило объяснение Нетаниягу, что мол речь шла исключительно о проблеме Ирана, не имеющей прямого отношения к министерству национальной безопасности, возглавляемому Бен-Гвиром. Нетаниягу не хочет видеть главу "Оцма Иегудит" на деликатных совещаниях, опасаясь экстремистских деклараций, о которых к тому же моментально станет известно прессе. Нетаниягу в принципе не очень хочет видеть Итамара Бен-Гвира в своей коалиции, но у него нет альтернативы, особенно сейчас, когда все происходящее ориентировано на переговоры с Саудовской Аравией. Нетаниягу не может позволить себе развал коалиции до января-февраля 2024 года, когда прояснится вопрос о достижимости соглашения с Эр-Риадом.

Именно поэтому сразу после того, как факт отсутствия Итамара Бен-Гвира на совещании стал достоянием гласности, канцелярия премьера распространила заявление, согласно которому слухи о разногласиях - ничто иное как попытка поссорить премьера и министра национальной безопасности. Не случайно на этой неделе состоялась ночная встреча премьер-министра и главы "Оцма Иегудит". Не случайно в эти дни специальный представитель Нетаниягу по решению особо сложных политических задач, более известный как глава ШАС Арье Дери, ведет переговоры с Бен-Гвиром. Дери, помимо прочего, пытается договориться с Бен-Гвиром об отказе или, по меньшей мере, о заметном ограничении требований по условию содержания террористов в тюрьмах. Между Нетаниягу и Бен-Гвиром нет серьезных разногласий по сути требований глав министерства национальной безопасности. Глава правительства так же как и Бен-Гвир был бы рад изменению существующего положения в тюрьмах. Однако стремление к тишине стало главенствующим принципом не только у начальства тюрем, но и у политического руководства. Сейчас, в условиях переговоров с Саудовской Аравией, Нетаниягу не может рисковать. Бен-Гвиру придется подождать, и есть немаленький шанс, что он не дождется.

Итамар Бен-Гвир является самым слабым звеном в правительстве с точки зрения реальных достижений. Кровавая неделя праздника Суккот лишь подтвердила этот имидж. Не менее 12 человек были убиты в дни праздничной недели во время криминальных разборок. Где министр? Министр занят выяснением отношений с премьер-министром и попыткой ужесточить условия содержания террористов в тюрьмах.

Политическая логика Итамара Бер-Гвира непредсказуема. Малый опыт, большие амбиции и несколько взбалмошный характер легко могут вывести Бен-Гвира за флажки, вернее из коалиции. Нетаниягу знает это, понимает, что не в состоянии полностью застраховать себя от такого сценария или найти альтернативу Бен-Гвиру. И главное, на что надеется Нетаниягу, это возможность того, что Бен-Гвир, даже если выйдет из правительства, останется в коалиции и будет голосовать с ней, чтобы не допустить обвала.

Пока Бен-Гвир воздерживается от прямых угроз в адрес коалиции и не прибегает к языку ультиматумов, в ультраортодоксальных партиях, особенно в "Яадут а-Тора", судя по всему, пошли ва-банк или блестяще блефуют. Министр строительства Ицхак Гольдкнопф заявил на этой неделе, что не даст Нетаниягу ни минуты дополнительной отсрочки, на которую, возможно, рассчитывал премьер-министр. "Я дисциплинированно выполняю распоряжения Совета знатоков Торы. Не будет закона - я тут же подам в отставку", - прояснил свою позицию глава "Яадут а-Тора". В то же время, Гольдкнопф осмотрительно не говорит о выходе всего ультраортодоксального блока из коалиции, а ограничивается угрозой своей отставки. Это не производит на Биньямина Нетаниягу особого впечатления, так как все это в отношениях между "Ликудом" и "Яадут а-Тора" уже было, в том числе совсем недавно. В сентябре 2020 года тогдашний лидер блока ашкеназских ультраортодоксов и министр строительства Яаков Лицман объявил об уходе в отставку в знак протеста против введения режима карантина перед осенними праздниками. Этот демарш длился несколько недель, и не привел к развалу коалиции. Сегодня в политической системе большинство сходится на том, что и нынешний кризис между "Ликудом" и "Яадут а-Тора" завершится мировой. Причина весьма практическая - как и в отношениях Нетаниягу с Итамаром Бен-Гвиром, у обеих сторон нет альтернативы.

В "Махане Мамлахти" всеми силами пытаются эту альтернативу изобрести или хотя бы изобразить ее наличие. На этой неделе публиковалось сообщение о том, что Бени Ганц ведет переговоры с неполитическими лидерами ультраортодоксальной общины по вопросу о закону о призыве. Согласно публиковавшейся информации, Ганц предлагает харедим согласиться на предложение, в рамках которого они будут проходить двухлетнюю службу в ЦАХАЛе или на альтернативной службе. Более того, сообщалось, что лидеры харедим "проявляют интерес" к этому предложению. Довольно трудно понять, чем это предложение привлекательнее для харедим, чем многие модели, предлагавшиеся ранее, однако еще менее понятно, от чьего имени ведет глава "Махане Мамлахти" переговоры с ультраортодоксами, и что может им пообещать. Ведь переговоры эти направлены и на то, чтобы расшатать ряды коалиции. Но в "Яадут а-Тора" считать умеют, хоть и не все заканчивали школу с изучением основных предметов. Для того, чтобы оппозиция создала у харедим реальный интерес к возможной смене блока, они должны быть уверены в наличии такого блока. А это совершенно не очевидно в настоящий момент. Даже если Бени Ганц предложит ультраортодоксам что-то невообразимо прекрасное, далеко не очевидно, что Яир Лапид, Авигдор Либерман, Шикма Бресслер и другие готовы будут пойти на этот компромисс. Сам по себе Ганц интересует харедим лишь как более или менее приятный партнер по переговорам.

Несмотря на все это, закон о призыве может стать тем камнем, который, если не утопит коалицию, то причинит ей заметный ущерб. Как ни странно, именно по этому вопросу есть наибольшие разногласия внутри коалиции. Есть те, кто готовы на словах, но вполне официально признать принцип приравнивания изучения Торы к службе в армии. Есть те, и в первую очередь, министр обороны Йоав Галант, кто о таком приравнивании не готов и слушать. В 2018 году, напомним, именно закон о призыве стал поводом для обвала правительства. В данный момент повторение такого сценария выглядит маловероятным. Но время идет.

И как уже неоднократно говорилось, все происходит на фоне продолжающихся закулисных переговоров о мире с Саудовской Аравией. Тема эта становится основной и формирующей не только внешнюю, но и внутриполитическую повестку дня. Уже сейчас мы слышим, как представители оппозиции выстраивают модель, по которой соглашение с саудитами нужно Нетаниягу для политического выживания, и ради достижения этой цели, он пойдет на подписание соглашения, представляющего собой угрозу безопасности государства, в первую очередь в том, что касается ядерной программы Саудовской Аравии. Соглашения еще нет, контуры его даже не обозначены, а внутренняя политика стала частью дискуссии об этом соглашении. Оппозиция не может позволить Нетаниягу обрести лавровый венок миротворца и создателя "Нового Ближнего Востока". Чтобы этого не допустить, подойдут любые доводы. (В этой связи вспоминается недавняя критика со стороны "Ликуда" - тогда оппозиционной партии - по поводу соглашения правительства Яира Лапида с Ливаном.)

В оппозиции хватает своих проблем. На уходящей неделе продолжили циркулировать слухи о напряженности в "Махане Мамлахти" вплоть до обсуждения возможности выхода партии Гидеона Саара из блока. Тем не менее, складывается впечатление, что речь идет о поиске более выгодной позиции внутри блока, нежели о его развале. Нет никакой причины разваливать блок, который лидирует в опросах, однако сейчас удачное время для улучшения позиций внутри блока. Кроме того, Саар не упускает возможности продемонстрировать, что он не в кармане у Бени Ганца. То, что началось с самостоятельного заявления Саара после нападения на молящихся в Йом Кипур на улице Дизенгоф, продолжается сейчас кем-то упорно распространяемыми слухами о выходе Саара из блока. Когда за пределами поля разминаются такие игроки как Нафтали Беннет и другие, у Саара появляются варианты. Он не будет торопиться с выбором, но однозначно перед следующей предвыборной кампанией примет решение.

Яир Лапид официально объявил о проведении праймериз в партии "Еш Атид". Вряд ли кто-то всерьез рассматривает противостояние Лапида с депутатом Рамом Бен-Бараком как серьезную борьбу двух претендентов на лидерство. Оно таковым и не является. В Кнессете есть те, кто скорее в шутку, чем всерьез, обсуждают возможность того, что Лапид попросил Бен-Барака выдвинуть свою кандидатуру, чтобы создать атмосферу поединка, хотя всем известно, как он закончится.

На этой неделе продолжалось и то, что уже называют религиозной войной в Израиле. Попытки сорвать демонстрацию фильма только для женщин с одной стороны и высказывания главного сефардского раввина с другой, нападения на молящихся на улице Дизенгоф и плевки в христиан в Иерусалиме. На исходе праздника Симхат Тора, 8 октября ожидается следующий этап, когда на улицах пройдут так называемые "акафот шнийот". Организация "Рош Иегуди" требует предоставить ей возможность провести мероприятие с соблюдением гендерного разделения. Муниципалитет Тель-Авива запретил, окружной суд оставил это решение в силе, несмотря на апелляцию. Сейчас вопрос в БАГАЦе, которому не позднее октября предстоит принять решение. В Израиле 2023 года суд решает, имеют ли право евреи молиться так, как они хотят, там, где они хотят, даже если совершенно очевидно, что речь не идет о нарушении чьих-либо прав.