Чтобы идти в будущее, надо избавиться от прошлого.
Маргарет Митчелл, "Унесенные ветром"

Большие дела чаще всего начинаются с малых возможностей. Невзирая на сложившиеся обстоятельства или условия. Но не всякому дано умело ими воспользоваться. Хотя для этого и не нужен особый дар. Каждый наверняка вспомнит о каком-то собственном бездарно упущенном шансе, который мог бы в итоге существенно изменить жизнь к лучшему. А многие вообще даже и не заметили нежданно подвернувшегося счастливого случая. И прошли мимо, не распознав удачу. Потому вроде бы и сожалеть не о чем. Ведь чего не случилось, того будто вовсе и не было. Примерно так, как в случае с "палестинцами", о которых говорят, что они не упустили ни одной возможности упустить возможность. А теперь и глядя на Израиль, поневоле убеждаешься, что он тоже не знает, как умело распорядиться внезапно создавшимся выгодным положением. И, к сожалению, часто теряет там, где другие, как правило, приобретают.

Помните сколько было эйфории, когда в прибрежных водах Средиземного моря обнаружили крупные запасы газа? Что тут началось! О радужных перспективах страны взахлеб рассуждали и политики, и социологи, и психологи, и экологи. Не говоря уже об экономистах, которые чуть ли не с пеной у рта доказывали, что его стоимость тянет на добрую сотню миллиардов долларов. И это не считая нефти, которая при благополучной рыночной конъюнктуре могла принести еще 200-300 миллиардов. А по прогнозам экспертов швейцарского инвестиционного банка UBS нефтегазовая отрасль уже к 2020 году должна была увеличивать ежегодный рост внутреннего валового продукта еще на четыре процента. Тут уж поневоле голова закружится.

Наверное, это тот самый случай, когда те, кто стоят на страже благополучия страны, должны сидеть. Цифры не врут. Лгут те, кто громче всех кричал: подвинься, "Газпром"! Но так и не прорубил окно ни в Европу, ни в Азию, продолжая по-прежнему барахтаться на безденежной мели. А нам остается лишь с завистью наблюдать за фьючерсными ценами на газ, которые варьируются на европейском рынке на уровне доллара за один кубический метр. Хотя ведь все могло быть и по-другому. На 1 января 2015 года суммарные разведанные запасы газа оценивались в 1037 миллиардов кубических метров. Началась промышленная добыча. На горизонте замаячили серьезные покупатели. Казалось, еще чуть-чуть и на страну прольется золотой дождь. Но не тут-то было.

Первый сбой произошел в 2014 году, когда буквально на ровном месте Антитрастовый комитет вдруг потребовал пересмотреть условия лицензии на месторождение "Левиафан", и открывшей его американской компании Noble Energy не оставалось ничего другого, как приостановить инвестиции в разработку израильского шельфа. И только вмешательство Биньямина Нетаниягу помогло сдвинуть дело с мертвой точки. Но радость оказалась преждевременной. В начале 2016 года теперь уже Высший суд справедливости признал неконституционным соглашение, заключенное государством с консорциумом добывающих компаний. Потребовав изменить или вообще убрать основополагающий пункт, согласно которому никто не может в течение десяти лет менять условия утвержденных ранее договоренностей. Это обычная практика долгосрочной производственно-хозяйственной деятельности. Ибо вряд ли найдется желающий вкладывать деньги туда, где постоянно меняют установленные правила. Тем более, когда разговор идет о серьезных инвестициях. А добыча полезных ископаемых всегда требует больших затрат.

О государстве судят по тому, как в нем судят. И Израиль в этом плане - страна уникальная. Тут политику вершит БАГАЦ. Он определяет буквально все, включая национальные приоритеты. Правда, сам по себе подход его не совсем понятен. Газ, добычу которого он пытается регулировать - товар вроде стратегический. Как, впрочем, и порты вместе с другими важнейшими инфраструктурными проектами, которые возводят китайцы. Но почему тогда им дали полную автономию? Они живут по своим канонам, используя все только исключительно китайское - и оборудование, и строительные материалы, и даже рабочих. Израильское трудовое законодательство ни к чему их не обязывает. Соответственно, и налоги в израильскую казну от них не поступают. В отличие от газовиков, которым вздохнуть не дают. Но этот остающийся без объяснения феномен до сих пор просто игнорируется. И раз такое возможно, значит это кому-то надо.

Вернемся, однако, к газовым неурядицам. Суд дал правительству Нетаниягу год на размышление, чтобы внести в тот злополучный договор соответствующие коррективы. И как премьер ни бился, но так ничего и не добился. В результате лишь весной 2017 года Израиль смог приступить, наконец, к экспорту газа. С огромными для себя потерями, потому что цены на него резко упали. И продолжали падать в связи с выходом из изоляции Ирана и стремительным ростом добычи сланцевого газа. А быстро переориентироваться на внутренний рынок не получилось, потому что газодобытчики во главе с Noble Energy загнули несусветные цены. Им ведь надо было как-то возмещать убытки. За все в жизни приходится платить. За глупость тоже.

На этом неприятности не кончились. Вскоре выяснилось, что в тендере на поиск газа в эксклюзивных израильских территориальных водах готовы участвовать считанные компании, да и те средней руки. В то время как аналогичные заявки в Ливане подали 26 компаний, а правительство Кипра подписало контракты с такими гигантами нефтегазового рынка, как Total, ENI и Exxon Mobile. Зато в рейтинге по легкости ведения бизнеса страна вдруг оказалась аж в шестом десятке. Единственным утешением стало предварительное соглашение с Италией, Грецией и Кипром о совместном строительстве глубоководного средиземноморского трубопровода. Сегодня уже известно, что США отказались от поддержки этого проекта. И он тихо умер, похоронив последние надежды. Впал в кому и созданный семь лет назад Израильский фонд благосостояния, доходы которого к 2022 году должны были превысить 14 миллиардов шекелей. Но это согласно прогнозам. А прогнозы, как известно, имеют одно неприятное свойство - не сбываться. Особенно если они ничем не подкреплены.

Если экономика - наука, то разве что о том, как принимать решения. Любая успешная экономическая модель не обходится без четкой цели и понимания, что требуется для ее реализации. Именно это наиболее привлекательно для инвестиций. У израильской нефтегазовой отрасли нет ни того, ни другого. И, судя по всему, не скоро будет. Ибо министр энергетики Карин Эльхарар всерьез считает газ "топливом вчерашнего дня". Она горячий сторонник возобновляемой энергии. Хотя и не понимает, из чего ее возобновлять. Но зато на это бессрочное "нечто" уже выделила почти миллиард шекелей.

Поскольку и у "зеленой" революции, как у всякой другой, нет ни начала, ни конца. В отличие от тарифов на электричество, которые растут не по дням, а по часам и больно бьют по карману потребителя. Вместе, кстати, с ценами на уголь, без которого закрылись бы многие электростанции страны , вырабатывающие в общей сложности почти четверть всей потребляемой энергии. И отказаться от него к 2026 году, как запланировано, теперь уж точно не удастся.

Между тем, переход на газ позволил Израилю не только существенно увеличить выработку электроэнергии и резко сократить выбросы углекислого газа в атмосферу, но и сэкономить около 80 миллиардов шекелей. А кроме всего прочего газ еще и оружие. Стратегическое. Мы видим это на примере России, которая умело использует его для решения своих геополитических задач. А теперь на очереди и Иран с его колоссальными месторождениями. И Европа костьми ляжет, чтобы довести с ним ядерную сделку до конца. Нет, иранский газ не станет альтернативой российскому. Главная ценность сам рынок, за который после того, как будут сняты санкции, тут же развернется ожесточенная борьба. Что не сулит Иерусалиму ничего хорошего. Если ему удавалось выкручивать руки Noble Energy, то с Chevron, которая теперь главенствует на израильском рынке, этот номер не пройдет. К тому же, не стоит исключать, что и этот американский энергетический гигант тоже включится в дележ иранского пирога, задвинув Израиль далеко в конец списка своих приоритетов.

О последствиях даже подумать страшно. Ибо уже сейчас цены на энергоносители бьют рекорд за рекордом. Посмотрите, что творится с нефтяными котировками. И не удивляйтесь повальной дороговизне. Чем больше приходится платить за сырье, тем затратней производство товаров и продуктов питания. Причем в самом невыгодном положении оказываются страны-импортеры. В их числе и Израиль. Хотя не только газа, но и нефти в том же месторождении "Левиафан" вполне хватило бы для полной энергетической независимости страны. Однако за 12 лет, прошедших со времени их обнаружения, не добыто ни барреля. И остается лишь гадать, когда наконец начнется его промышленная разработка. Если вообще начнется. Рухнули надежды и на транзит эмиратской нефти по трансизраильскому трубопроводу. Проект то ли заморожен, то ли и вовсе зарублен на корню. На радость Ирану, который, находясь под санкциями, сумел заработать в прошлом году свыше 30 миллиардов долларов.

И что? Те, кто в ответе за эти провалы, вопросами не задаются. Они приходят, порезвятся и уходят. Как бабочки, которые, потеряв крылья, снова превращаются в гусеницу. А для элементарного выживании нации, находящейся в тесном враждебном кольце, требуется широкий спектр стратегических инструментов безопасности - от продовольственной и энергетической до военной и экономической. И лишнего тут ничего быть не может. Все чрезвычайно важно. Каждая мелочь, которая тоже имеет свою цену. Но если за успех необходимо платить, то за ошибки приходится расплачиваться. Даже когда вероятное кажется невероятным. Что уж тогда говорить об оружии, которое всегда должно быть начеку. Или хотя бы вообще быть. Особенно если в нем позарез нуждаешься. Как это не раз уже бывало в несладкой израильской истории.

Опыт, лишенный мудрости, ничего не стоит. Как лежащий без пользы подарок. Но зато позволяет снова сглупить. Только гораздо увереннее. Израиль без лишнего шума, но с "тяжелым сердцем" подписал соглашение о приобретении трех германских подводных лодок типа Dolphin, которые обойдутся ему в 2,5 миллиарда евро, то бишь более чем вдвое дороже первоначальной цены, обговоренной в меморандуме о намерениях, заключенном в 2017 году. В качестве основной причины немецкий концерн ThyssenKrupp называет заметный рост цен на металл и прочие необходимые компоненты. Что, согласитесь, звучит, по крайней мере, несерьезно. Как, впрочем, и израильская версия о том, что виной всему стал вынужденный перенос сроков оформления сделки в связи с длительной неспособностью Кнессета утвердить госбюджет.

Лукавят, мягко говоря, обе стороны. В Германии сменилась власть, а вместе с ней и эпоха. Берлин ясно дает понять, что отныне снимает с себя всякую ответственность за свои былые преступления против еврейского народа. Искренне полагая, что уже сполна за них заплатил и больше платить не намерен. А чтобы не было никаких сомнений, взял и сломал сложившуюся схему, при которой Иерусалим платит за две субмарины, но получает три. Теперь за эти же деньги можно купить лишь одну, а немецких субсидий хватит только на половину ее стоимости. В следующей сделке, если до нее, конечно, дойдет, и вовсе не будет никаких скидок. Так не проще ли было заморозить на время контракт или вообще от него отказаться? Тем более, что генералитет, начиная от Дана Халуца и Габи Ашкенази до Бени Ганца и Гади Айзенкота, постоянно выступал против планов расширения подводного флота.

Иными словами, была ли ситуация настолько безвыходной, чтобы так легко сдаться? Как видим, нет. В отличие от немцев у израильтян явно больше вариантов. Например, заказать одну субмарину вместо трех. Поскольку все равно их срок сдачи в эксплуатацию отодвинут на конец 20-х годов, хотя они могут потребоваться уже завтра. А две другие заказать, например, в Южной Корее, которая охотно пойдет на бартер, поскольку остро нуждается в израильских средствах противовоздушной обороны. И, кстати, сама предлагает такой взаимовыгодный обмен. Еще заманчивей приобрести у США атомные подводные лодки класса "Вирджиния", как это планирует сделать Австралия. Правда, они гораздо дороже. Но и это не проблема. В конце концов, оплатят... немцы. Надо только на них нажать.

Удивлены? А вам ни о чем не говорят Люксембургские соглашения? Так вот, это договоренности, заключенные в сентябре 1952 года, о германской компенсации Израилю за украденную и присвоенную еврейскую собственность. Западная Германия обязалась выплатить две трети оговоренной суммы. Остальной долг должна была погасить ГДР, которая наотрез отказалась делать это, ссылаясь на то, что не давала никаких обязательств. Но в 1990 году Берлин вдруг высказал готовность вернуться к этому вопросу. И приказал вскоре долго жить. С тех пор эта тема больше не поднималась. Видимо, Израиль не хотел омрачать дружеских отношений с одним из важнейших своих союзников. Другого объяснения не нахожу. Так не пора ли потребовать вернуть недостающую треть, а это худо-бедно 17 миллиардов долларов? Ну, чем не повод для проявления дипломатических способностей Яира Лапида, который, видимо, от нечего делать готов уже взяться даже за экономику.

Хотелось бы, конечно, ошибиться, но только за что бы он ни взялся, до конца все равно не доведет. Или вообще испортит. Нет ничего хуже, чем заниматься не своим делом. Что, впрочем, поголовно свойственно большинству, составляющему костяк нынешней странной во всех отношениях правящей коалиции. Поэтому бесполезно спрашивать, зачем понадобилось ей вновь инициировать некогда стыдливо прикрытое прокуратурой так называемое "дело 3000"? Но теперь уже на более высоком уровне. Что нового скажет государственная комиссия, созданная по предложению Бени Ганца, если в основу расследования опять ляжет все то же голословное утверждение Моше Яалона о якобы имевшей место коррупции при покупке германских подлодок и сторожевых кораблей? Заметьте, не реальные факты, которые еще надо добыть (или высосать из пальца), а всего лишь подозрение. Самые строгие судьи - подлецы, как резонно заметил классик. Действительно, что такое какой-то там десяток миллионов шекелей, выделенный на "прокорм" комиссии, против выброшенного одним росчерком пера на ветер миллиарда евро.

Чем поспешней затирают следы, тем больше остается грязи. Такое ощущение, что над страной довлеет генеральское проклятие. Как только отставные генералы приступают играть в большую политику, начинаются беды. Достаточно вспомнить Рабина, Барака, Шарона. Сейчас воду мутит Яалон, который хотя и исчез с политического горизонта, но, похоже, оставил двойника в лице Ганца. Сама по себе покупка субмарин говорит об их явной необходимости, а стало быть, и о безусловной правоте Нетаниягу, который требовал внести серьезные коррективы в оборонную доктрину страны. Взяв на вооружение концепцию бывшего командующего ВМС Авраама Боцера о девяти подводных лодках. Пока три находятся на боевом дежурстве, еще три остаются на обслуживании в доках, а остальные выполняют стратегические задачи. Еще свеж был негативный опыт Второй ливанской войны, убедительно подтвердившей правоту адмирала, который не уставал повторять, что в схватке с Ираном решающее слово скажет не авиация, а подводный флот. И это воспринималось не иначе, как злостное покушение на святая святых. Поскольку высший генералитет, включая Ганца и Яалона, продолжал настаивать на том, что для решения любых стратегических задач вполне достаточно и пяти подводных лодок. Даже если большинство из них морально устарело. И только твердость Нетаниягу позволила "подписаться" на шестую. Чего ему до сих пор не могут простить.

Это, безусловно, политическая травля. Но это еще и чистейшей воды профанация, которую ни с чем не спутаешь. Как комиссию с широкими полномочиями и узкими возможностями. Потому что ее цель - прикрыть собственную некомпетентность. За семь последних лет министрами обороны успели побывать и Моше Яалон, и Авигдор Либерман, и Нафтали Беннет, и Бени Ганц, которые единым фронтом нынче выступают против Биньямина Нетаниягу. Но похвалиться им в принципе нечем. Если, пожалуй, не считать недавнюю закупку партии грузовых вертолетов CH-53k, которые по цене дороже истребителя-"невидимки" F-35. За это же время пришедший к власти в Египте Абдель Фаттах ас-Сиси сумел превратить свой военно-морской флот в шестой в мире по численности и, естественно, крупнейший на Ближнем Востоке. Причем с самыми современными кораблями, построенными на верфях Германии, Франции, Италии, Испании и Южной Кореи. Включая и четыре немецких "Долфина", приобретенных по вполне сносной цене. За что теперь также винят Нетаниягу.

Подниматься вверх гораздо труднее, чем катиться вниз. Но у профанации нет границ. Ведь извратить и оболгать можно все что угодно. Почему вдруг вспомнили о египетских подлодках? Потому что получили звонкую пощечину от Сиси, который на всякий случай еще и не последний человек в Африканском союзе, где был даже его председателем. А сейчас как раз решается вопрос о лишении Израиля статуса наблюдателя этой организации. И среди тех, кто на этом настаивает не только откровенно враждебные Алжир и ЮАР, но и "дружественный" Египет. Вот и думай после этого, как поведет себя Каир в случае прямого ирано-израильского конфликта, который наверняка затронет и приграничные районы.

Иран тоже не стоит на месте, наращивая, наряду с ракетной, и морскую мощь. При этом опираясь, прежде всего, на собственные силы. Начав с "комара" - мини-лодки класса Ghadir (всего произведено не менее двадцати единиц), иранские корабелы смогли увеличить водоизмещение субмарин в десять раз, доведя его до 1300 тонн. И несмотря на то, что за основу взяты германские и российские разработки полувековой давности, они способны решать масштабные задачи. В частности, наглухо перекрыть узкую горловину Красного моря. Более того, Тегеран заявил и о намерении приступить и к строительству атомных подводных лодок. В тесной кооперации с Пхеньяном, если верить словам командующего ВМС Хоссейна Ханзади.

Для Израиля это плохая новость. Ведь он полностью зависит от морских перевозок. И вопрос о том, способен ли иранский флот ввести военно-морскую блокаду в случае боевых действий, далеко не праздный. Ответить на него должен был отчет, подготовленный группой экспертов Центра изучения морской политики и стратегии Хайфского университета. Но в итоге получилось уравнение со многими неизвестными. По-прежнему нет достоверной оценки о реальных возможностях военно-морских сил Ирана. Как нет уверенности и в том, что в экстремальных условиях торговые суда вообще захотят заходить в израильские порты. Зато вывод следует однозначный: запретить кому-либо проникать в Красное или Средиземное моря Израиль не в состоянии, поэтому "географическая удаленность Ирана не должна создавать иллюзию защищенности".

О чем это говорит? Израиль более уязвим, чем Иран, который к тому же ради достижения своих целей не считается ни с какими международными нормами и законами. Чего еврейское государство себе позволить, естественно, не может. Вряд ли решится оно и на превентивный удар, как бы сильно ни бил себя в грудь Нафтали Беннет. Авиационный наскок ничего не решит, учитывая, что ядерные объекты разбросаны по всей стране и укрыты под многометровым слоем железобетона. Да и Вашингтон не позволит резких движений. Угроза нейтрализуется только взаимной угрозой. Пока израильские подлодки дежурят у иранских берегов, Тегеран дважды подумает, прежде чем пойти на авантюру. Но хватит ли ресурсов, чтобы закрыть все стратегические "дыры"? И хватит ли воли, чтобы признать ошибки и как можно быстрей их исправить?