В монархиях региона начинают проводить новый курс во внутренней и внешней политике

Когда (и если) король Саудовской Аравии Сальман ибн Абдул-Азиз, как было объявлено, приедет в Россию в октябре, на «хозяйстве» в королевстве останется принц Мухаммад бен Сальман, который некоторое время назад стал называться в государственных СМИ «заместитель Хранителя Двух святынь» – должность новая для политической системы Саудии. Как, впрочем, и титул, который он носил до недавнего времени – «наследник наследника престола». Все эти политико-институциональные новеллы свидетельствуют об одном: принц Сальман – будущий король. И «почти король» в настоящее время.

Принц Сальман принадлежит к новой правящей группе, появившейся в Аравии несколько лет назад. Правившие Саудовской Аравией и другими аравийскими монархиями геронтократы, в первую очередь покойный саудовский король Абдалла ибн Абдель-Азиз (1924–2015), стали продвигать на первые роли эту новую правящую группу, которую мы называем «младоаравийцами» по аналогии с младотурками. (Младотурки – политическое движение в Османской империи, которое, начиная с 1876 года, пыталось провести либеральные реформы и создать конституционное государственное устройство. – А.И.).

Этот курс был результатом консенсуса правящих элит, которые понимали необходимость глубоких социально-политических и политико-идеологических реформ в застойных аравийских обществах, обладающих большим экономическим потенциалом, который близится к исчерпанию, что исключало для разумных и мудрых политиков продолжение инерционного курса, сложившегося в Аравии в 1970-х, начиная с мирового энергетического кризиса. С того времени в аравийских обществах накапливались проблемы и конфликты, которые могли привести к аравийской весне, которую и призван был предупредить этот «белый (в смысле бескровный) переворот». Так аравийские политики и эксперты называют эту альтернативу идущей с 2011 года арабской весне.

Лидерами «младоаравийцев» являются саудовский наследник престола принц Мухаммад бен Сальман, наследный принц Абу-Даби Мухаммед бен Заид Аль Нахайян. Кандидат в эту группу нынешний эмир Катара Тамим бен Хамад Аль Тани, но несоответствие проводимой от его имени политики в регионе, то есть практическое непризнание им установок «младоаравийцев», привело к разворачивающемуся в настоящее время катарскому кризису. Уровнем ниже ряд политиков, например, посол ОАЭ в США Юсуф аль-Утайба, госминистр Саудовской Аравии по вопросам Персидского залива Тамер аль-Сабхан.

Политическая программа «младоаравийцев» представлена в сжатом виде в специальном номере Bloomberg Businessweek (апрель 2016-го), посвященном Мухаммаду бен Сальману, и в преамбуле «Саудовского видения–2030», которое ассоциируется с наследником престола. В материалах американского еженедельника, согласованных с саудовскими заказчиками, говорится, что «в принце Мухаммаде США могут найти отзывчивого долгосрочного союзника в хаотическом регионе». «Могут» здесь ключевое слово: данное утверждение помещено в контекст, в котором сообщается о встрече принца Мухаммада с тогдашним президентом Бараком Обамой, в ходе которой он выразил неодобрение проводимой Соединенными Штатами ядерной сделкой с Ираном. Готовность быть союзником США принц Мухаммад не делает безусловной, а ставит в зависимость от того, как себя ведут сами США. Сразу надо сказать, что «младоаравийцы» выстраивают отношения с другими, кроме США, великими державами – Россией и Китаем.

Особо рассматривается отношение принца Мухаммада (и всех «младоаравийцев») к Израилю. В Bloomberg Businessweek разъяснение этой позиции вложено в уста сенатора-республиканца Линдси Грэма, который в составе делегации Конгресса США встречался в Эр-Рияде с принцем. Грэм сообщает, что целый час во время встречи принц Мухаммад говорил об «общих врагах» и утверждал, что Израиль и Саудовская Аравия имеют общих врагов в лице «Исламского государства» (ИГ, запрещено в России) и Ирана. В ряде СМИ появились сообщения о том, что принц Мухаммад бен Сальман в начале сентября тайно посетил Израиль в сопровождении саудовских армейцев и спецслужбистов. Неизвестно, насколько это соответствует действительности. Но фактом является то, что и Израиль, и Саудовская Аравия едины в настоящий момент в отношении к «Хезболле» и проиранским шиитским «милициям» в Сирии.

В материалах Bloomberg говорится, что либерализация обязательно приведет к столкновению с ваххабитским духовенством, которое является одной из двух основ политического бытия Саудовской Аравии: семейства Ааль Сауд (династии Саудитов) и семейства Аальаш-Шейх (ваххабитского духовенства). Особенно американцев напрягает отношение к женщине в Саудовской Аравии. По этому поводу принц Мухаммад сообщил читателям, что «мы считаем, что в исламе женщинам гарантированы те права, которые они еще (в Саудовской Аравии) не получили», тем самым сразу бросая вызов салафитскому (ваххабитскому) духовенству, которое категорически выступает против того, чтобы женщина водила автомобиль, самостоятельно, без сопровождения взрослого родственника-мужчины передвигалась в публичном пространстве. Принц рассказал, что он «работает» над теми «людьми из религиозного истеблишмента, которые, искаженно трактуя ислам, блокируют предоставление женщинам прав, гарантированных исламом».

Ясно, что принц говорит не о том исламе, который исповедуют и практикуют «люди из религиозного истеблишмента». Об исламе, как его видят саудовские реформаторы, говорится в преамбуле программы «Саудовское видение – 2030», которая в официозной пропаганде Саудовской Аравии подавалась как детище принца Мухаммада бен Сальмана.

Слово «ислам» и производное от него «исламский» употребляются в тексте программы полтора десятка раз. Провозглашается: «Конституция нашей страны (Саудовской Аравии. – А.И.) – ислам…» Однако в документе подразумевается не ваххабизм, в настоящее время являющийся официальной религией Саудовской Аравии, а тот ислам, который хотели бы видеть «младоаравийцы» и все реформаторы, ислам умеренный.

Декларация, приведенная выше, имеет продолжение: «…Ее (Саудовской Аравии. – А.И.) курс – васатыйя», «ислам середины (араб. васат)», без крайностей. «Исламские принципы» дополняются в тексте «Саудовского видения – 2030» «методом васатыйи и умеренности».

В программе анонсируется создание «самого большого в мире» музея ислама. Музей будет знакомить с историей многовековой исламской культуры, которая распространилась по всему миру. В нем будут отделы для исламских улемов: по исламским наукам, исламской мысли, исламской культуре, исследовательский центр мирового уровня. Вполне допустимо расценивать этот проект, с одной стороны, как создание «резервации» для ислама в будущей Саудовской Аравии 2030 года, а с другой, как утешительный приз для ваххабитского духовенства.

Ваххабизм абсолютно непригоден для любой формы сотрудничества с теми политическими силами, которые готовы противостоять Ирану и проиранским «милициям», в первую очередь «Хезболле» и, возможно, не только им. «Младоаравийцы» в настоящее время говорят, как сказал 29 августа во время встречи с главой МИД РФ Сергеем Лавровым «младоаравиец» министр иностранных дел ОАЭ Абдулла бен Зайд ан-Нахайян о том, что арабская антикатарская «четверка» стремится воспрепятствовать Ирану и Турции «проводить политику в духе колониализма и вмешиваться в арабские дела».

Альтернативой салафизму (ваххабизму) «младоаравийцы», опять-таки с подачи аравийских геронтократов (здесь велика роль бывшего короля Абдаллы), продвигают умеренный ислам «золотой середины» (васатыйя), отрицающий экстремизм. В Саудовской Аравии недавно ограничены прерогативы ваххабитской полиции нравов – «Комитета по поощрению добродетели и удержанию от порока», его члены лишены права задерживать (арестовывать) нарушителей шариатских норм.

В начале сентября произошло знаковое для Саудовской Аравии событие – были арестованы известные салафитские (ваххабитские) проповедники Сальманаль-Ода и Аид аль-Карни. Полуофициальные объяснения этого ареста сводятся к тому, что они связаны с «Братьями-мусульманами», запрещенной в РФ и Саудовской Аравии организацией. Но местные комментаторы обращают внимание, что они выступали с экстремистскими призывами к молодежи королевства участвовать в «джихаде» в Сирии. Возможно, что это эпизод «работы» принца Мухаммада над ваххабитским духовенством по «женскому» вопросу: аль-Ода и аль-Карни занимают ретроградные антифеминистские позиции.

Самое главное в этой связи: в Саудовской Аравии «младоаравийцами» в рамках Министерства обороны (напомним: принц Мухаммад бен Сальман является министром обороны) создан небывалый орган – Центр идеологической войны. На интернет-ресурсах центра публикуются непредставимые ранее материалы, например, направленные против «политического ислама».

«Младоаравийцы» делают ставку на арабизм. «Заявку», обращенную к арабской аудитории, на эту идеологическую (и политическую) переориентацию было поручено сделать авторитетному арабскому националисту Иззату ад-Дурри, до оккупации Ирака в 2003 году западной коалицией во главе с США заместителю Саддама Хусейна на посту председателя Совета революционного командования и генерального секретаря партии Баас. 7 апреля 2016 года телеканал Al Arabiya дал в эфир обращение Иззата ад-Дурри, который призвал арабские государства сплотиться против Ирана вокруг Саудовской Аравии.

В преамбуле программы «Саудовское видение – 2030» Саудовская Аравия позиционируется как арабское и исламское образование, то есть ей приписывается арабская и исламская идентичность. Причем арабская идентичность ставится на первое место. Арабизм в трактовке «младоаравийцев» имеет два измерения – внутриполитическое (ватани) и внешнеполитическое (Саудия как часть арабской нации).

Такой крен от салафизма (ваххабизма) к арабизму обусловлен политической прагматикой. Однозначный и бескомпромиссный антишиизм в салафитском (ваххабитском) духе систематически и результативно работал на отторжение от еще не сформировавшейся саудовской нации шиитов-саудовцев, компактно проживающих в Восточной провинции, а также шиитов, составляющих большинство населения в Бахрейне, который состоит с Саудовской Аравией в тесных отношениях межгосударственного союза. Между прочим, теракты от имени ИГ, на практике воплотившего идеалы ваххабитского салафизма на территории Саудовской Аравии, все без исключения были направлены против шиитов и шиитских мест поклонения. Ваххабитское духовенство в Саудовской Аравии было не в состоянии (не хотело и не смогло бы, если бы захотело) бороться против антишиитского террора.

К тому же однозначный и бескомпромиссный антишиизм в салафитском (ваххабитском) духе до сих пор не позволял Саудовской Аравии использовать антииранский потенциал значительной части шиитов-арабов в Ираке и Сирии. Историческая причина шиитского антииранизма восходит к 2003 году, когда в оккупации Ирака силами западной коалиции под руководством США принимали активное участие шиитские «коллаборационисты» из «Корпуса Бадр», сформированного на территории Ирана в координации между американцами и иранцами. Нынешняя ситуативная причина антииранизма шиитов-арабов коренится в резком недовольстве арабского шиитского духовенства в Сирии и Ираке экспроприацией Ираном крайне выгодного паломнического бизнеса (сбор пожертвований паломников, гостиничный бизнес, торговля), который до прихода иранцев контролировало местное, неиранское духовенство.

«Младоаравийцы» под лозунгом «арабизм» выстраивают союз с шиитами-арабами против шиитского Ирана, не игнорируя, естественно, арабов-суннитов. Характерный, но не единичный пример: переговоры (и очень вероятно, соглашения) на рубеже июля-августа 2017 года иракского арабского шиитского лидера Муктады ас-Садра, выступающего против иранского засилья в Ираке, с «младоаравийцами» в Саудовской Аравии и ОАЭ. В Иране и Катаре, имеющих интересы в Ираке, обеспокоены складывающимся союзом между Муктадой ас-Садром и вице-президентом Ирака «светским» шиитом Айядом Аллави, который в последнее время выступает с антииранскими и антикатарскими заявлениями. У последнего очень хорошие отношения с ливанским премьер-министром суннитом Садом Харири, имеющим тесные, в том числе родственные, связи с Саудовской Аравией и находящимся в сложных отношениях с «Хезболлой» в Ливане.