Надутые ослы – категория, хорошо представленная в любом парламенте.

Впервые став депутатом Кнессета, я был потрясен низким уровнем обсуждений. Речи были полны избитых фраз, банальностей и партийных лозунгов при почти полном отсутствии интеллекта.

Это было 52 года назад. Тогда среди депутатов были Давид Бен-Гурион, Менахем Бегин, Леви Эшколь и еще несколько фигур такого масштаба.

Оглядываясь из сегодняшнего дня, тот Кнессет представляется Олимпом в сравнении с теперешним составом неавгустейшего собрания.

Интеллектуальные дебаты в нем были бы столь же неуместны, как пение "Отче наш" в синагоге.

Не будем обманывать себя, теперешний Кнессет заполнен тем, что я бы назвал парламентским сбродом. В кругу этих джентльменов и дам я не прикоснулся бы и к чашке кофе. Некоторые из них выглядят и ведут себя как ходячие анекдоты. Одного подозревают во владении публичным домом в Восточной Европе. Других бы, не медля, выбросил любой уважающий себя частный предприниматель.

Теперь они включились в небывалое соревнование "частных" законопроектов, представленных на голосование в Кнессете не правительством, а отдельными депутатами. Недавно я уже упомянул некоторые из таких законопроектов – вроде признания Израиля "Национальным Домом Еврейского Народа" – и они множатся каждую неделю, не привлекая особого внимания, потому что правительственные законопроекты не намного разумнее.

Неизбежно возникает вопрос: как эти люди вообще были избраны?

В старых партиях, таких как "Ликуд" и "Сионистский лагерь" (в прошлом "Авода"), проводились первичные выборы. Это внутренние выборы, на которых члены партии выбирают своих представителей. Например, председатель рабочего комитета на крупном государственном предприятии регистрирует всех сотрудников вместе с их семьями в "Ликуде", и сам оказывается в партийном списке на всеобщих выборах. Вот вам и готовый министр.

Новые "партии" отказались от этой возни. Основатель партии лично отбирает по своему усмотрению тех, кто попадет в партийный список. Члены партии полностью зависимы от него. Если они придутся лидеру не ко двору, то на следующих выборах он просто выбросит их из списка и заменит более угодливыми.

Израильская избирательная система позволяет любой группе граждан составить собственный избирательный список. Преодолев избирательный барьер, эти кандидаты попадают в Кнессет.

Для первых нескольких выборов проходной барьер составлял 1%: вот почему мне удалось быть избранным три раза. С тех пор барьер был повышен, и составляет теперь 3,25% всех действительных голосов.

Разумеется, я был горячим сторонником существовавшей системы. У нее действительно есть некоторые важные преимущества. Израильское общество состоит из многих секторов: евреев и арабов, западных и восточных евреев, новых иммигрантов и старожилов, религиозных (разного рода) и светских, богатых, бедных и прочих. Эта система позволяет им всем получить представительство. Премьер-министра и правительство избирает Кнессет. Поскольку ни она партия еще ни разу не одержала абсолютной победы на выборах, правительство всегда основано на коалиции, что образует некую систему сдержек и противовесов.

На каком-то этапе закон был изменен, и премьер-министра стали избирать на прямых выборах. Общество быстро разочаровалось, и была возвращена прежняя система.

Теперь, наблюдя за наводнившим Кнессет сбродом, я изменил свое мнение. В существующей системе что-то очевидно в высшей степени ненормально.

Разумеется, совершенной избирательной системы не существует. Адольф Гитлер пришел к власти на демократических выборах. Одиозные лидеры разного рода бывали избраны демократически. Недавно был избран Дональд Трамп, очень сомнительный кандидат.

В мире существует множество избирательных систем. Все они результат истории и обстоятельств. У разных народов бывают разные характеры и предпочтения.

Британская система, одна из старейших, крайне консервативна. В ней нет места новым партиям и чудаковатым персонам. Каждый округ избирает одного депутата, и победитель получает все. У политических меньшинств никакого шанса нет. Парламент был клубом джентльменов и до определенной степени остается им и сейчас.

Система в США намного моложе и намного проблематичнее. Конституция была написана джентльменами. Они избавились от британского короля и поставили на его место обладающего верховной властью квазикороля, названного президентом. Члены обеих палат парламента избираются округами.

Поскольку основатели не слишком доверяли народу, они образовали клуб джентльменов, игравший роль фильтра. Его назвали Коллегией Выборщиков, и на последних выборах она (вновь) избрала президента, не получившего большинство голосов.

Извлекшие урок немцы создали более сложную систему. Половина членов парламента избирается в округах, а другая половина – по всеобщим спискам. Из этого следует, что одна половина непосредственно ответственна перед своим избирателями, но у политических меньшинств также есть шанс быть избранными.

Если бы мне предложили написать израильскую конституцию (конституции у нас нет), что бы я предпочел? (Не паникуйте: по моим подсчетам, шанс ее появления – одна триллионная).

Основные вопросы:

Следует ли избирать членов парламента в округах или по всеобщим спискам ,

Следует ли избирать высшее лицо исполнительной власти на всеобщих выборах или через парламент?

У каждого ответа есть свои "за" и "против". Решение зависит от того, что более важно для данной страны при существующих обстоятельствах.

Большое впечатление произвели на меня недавние выборы во Франции. Президент был избран путем прямого общенационального голосования, но при наличии исключительно важного и мудрого института: второго круга выборов.

На обычных выборах люди голосуют эмоционально. Они могут быть обозлены на кого-то и хотят выразить свои чувства. Кроме того, они хотят отдать свой голос предпочитаемому ими кандидату, независимо от его шансов. Поэтому в первом туре оказывается несколько победителей, и окончательную победу может одержать кандидат, получивший меньшинство голосов.

Второй тур исправляет недостатки первого. После первого тура у людей есть возможность рационально осмыслить его результаты. Кто из президентских кандидатов, имевших шанс на победу, мне ближе (или является меньшим злом)? Во втором туре один кандидат неизбежно получает большинство.

То же относится и к кандидатам при выборах в Национальную ассамблею (парламент). Их избирают по округам, но если никто не получает большинства в первом туре, также проводится второй тур.

Это может осложнить появление новичков, но – надо же! – избрание Франсуа Макрона показывает, что даже при такой системе возможность стать президентом есть и у полного новичка.

Конечно, знатоки, вероятно, найдут недостатки в этой системе, но мне она представляется достаточно удачной.

За прошедшие годыя посетил несколько парламентов. Большинство их членов не произвели на меня впечатления.

Нет ни одного парламента, состоящего из философов, и чтобы стать депутатом нужны немалое честолюбие, изворотливость и другие малопривлекательные черты. (Себя я исключаю).

Я рос в восхищении перед Сенатом США, которое сохранялось до тех пор, пока я не посетил это учреждение и не был представлен некоторым депутатам. Разочарование оказалось ужасным. Некоторые из тех, с кем я разговаривал о Ближнем Востоке, очевидно, не имели ни малейшего представления, о чем вообще речь, хотя считались экспертами. Некоторые, скажу откровенно, были надутыми ослами. (Надутые ослы – категория, хорошо представленная в любом парламенте).

Я узнал, что дела в Сенате реально решаются за кулисами консультантами и советниками сенаторов, которые гораздо разумней и эрудированней, а задача самих депутатов состоит в том, чтобы иметь пристойный вид, выколачивать деньги и произносить высокопарные речи.

Телевидение меняет картину (в буквальном смысле) повсюду.

Телевидение не может показывать партийные программы, и программы уходят в прошлое. Оно не может показать политические партии, и партии во многих местах, включая Израиль, исчезают. Телевидение показывает лица, и лицо выступающего приобретает значение. Вот почему политики с приятной внешностью создают в Израиле политические и назначают депутатов Кнессета, включая сброд (кое-кто в этом сброде тоже привлекателен на вид), который ни за что бы не избрали при прямых выборах в округах.

Когда Адлай Стивенсон баллотировался в президенты, ему сказали: "Не беспокойся, все думающие люди отдадут тебе свой голос".

"Но мне нужно большинство", – услышали его знаменитый ответ.