Четыре года спустя после первого внутрипалестинского договора о примирении, подписанного в Эр-Рияде, глава Палестинской национальной администрации на Западном берегу, лидер ФАТХ Махмуд Аббас и лидер ХАМАС Халед Мешааль вновь встретились, чтобы обсудить пути к единству и окончанию конфликта.

В мае прошлого года стороны решили создать правительство национального единства, начать процесс реформ в структуре Организации Освобождения Палестины, а также провести парламентские и президентские выборы в Палестинской Автономии.

Восемь месяцев спустя ФАТХ и ХАМАС совершают первый, робкий шаг в этом направлении. В ходе встречи в Дохе Мешааль предложил Аббасу занять пост премьер-министра в будущем правительстве национального единства и таким образом положить конец расколу.

До сих пор председатель ПА настаивал на том, чтобы пост премьера достался доктору Саламу Файаду, который занимает эту должность в нынешнем правительстве, однако в ХАМАС кандидатуру Файада, в прошлом эксперта Всемирного Банка и популярного на Западе (но не в Палестинской Автономии) политика, категорически отвергали.

Правда, лидеры отказались от совместной пресс-конференции (как правило, плохой знак), а палестинский новостной вебсайт "Маан" поспешил опубликовать реакцию канцелярии Аббас, в которой утверждается, что глава ПА до сих пор не принял окончательного решения, и не уверен, хочет ли он взвалить на свои плечи дополнительные полномочия.

И все же палестинские и арабские СМИ поспешили окрестить переговоры в Дохе "историческими" и "судьбоносными", хотя и в Газе, и в Рамалле к этому процессу относятся достаточно скептически.

Между Израилем и ХАМАС: из огня в полымя?

На протяжении последних 4,5 лет, прошедших с того дня, когда ХАМАС совершил военный переворот и пришел к власти в секторе Газа, Египет, Йемен и Саудовская Аравия пытались помирить враждующих лидеров ФАТХ и ХАМАС. До переворота в ПА существовало правительство национального единства, которое не могло ни собраться в одной комнате (поскольку часть министров проживали в блокадной Газе, а часть – на Западном Берегу), ни принять хотя бы одно совместное решение - настолько велики были разногласия между членами этого кабинета.

Вскоре разногласия обострились настолько, что Абу-Мазен (Махмуд Аббас) объявил о роспуске этого кабинете (отчасти и под давлением ближневосточного Квартета, отказавшегося поддерживать какие-либо отношения с представителями законно избранного движения ХАМАС). В течение считанных дней в Газе произошел переворот, и с тех пор ХАМАС последовательно отвергал все предложения сложить оружие, отказаться от власти и пойти на мировую с Аббасом.

Делегациям ФАТХ отказывали во въезде в Газу, да и сам председатель Автономии уже несколько лет как грозится совершить визит на территорию, которую он более не контролирует и не пользуется там никаким авторитетом.

Ситуация продолжала осложняться, поскольку в тюрьмы ХАМАС в Газе были заточены сотни активистов ФАТХ, и приблизительно такое же количество политических заключенных ХАМАС находятся в тюрьмах Палестинской Автономии на Западном Берегу.

Всякий раз, когда в Каире, Сане или Эр-Рияде возобновлялись консультации между представителями ФАТХ и ХАМАС, высокопоставленные лидеры этих организаций в приватных беседах с журналистами жаловались на то, что взаимопонимания между руководством нет, равно как нет и сближения в позициях по ключевым вопросам: власть, заключенные, будущее переговоров с Израилем и вооруженная борьба с ним же.

Что же произошло на этот раз в Дохе? Почему Халед Мешааль и Махмуд Аббас сменили гнев на милость?

Вероятно, причиной для такой внезапной перемены являются непростые обстоятельства, в которых оказались оба лидера. Халед Мешааль в последнее время лишился сирийской квартиры и покровителей и рискует впасть в немилость в арабских столицах благодаря своим тесным связям с Дамаском и Тегераном.

По некоторым сообщениям, до сих пор именно иранское руководство настаивало на том, чтобы ХАМАС занял непримиримую позицию на переговорах с ФАТХ. "Фитна", или междоусобица, считается большим грехом у арабов и мусульман, и в ХАМАС хотели бы положить конец отрицательному имиджу, возникшему после совершения переворота против власти Махмуда Аббаса в Газе. Между тем, председателем Автономии двигают несколько иные мотивы.

После провала его сентябрьской инициативы по обращению в Совбез ООН с просьбой об одностороннем провозглашении палестинского государства последовала очередная попытка возобновить переговоры с Израилем по инициативе иорданского короля. Но и эти переговоры вскоре зашли в тупик, после чего последовало заявление о скорейшем создании правительства национального единства.

Будет ли создано это правительство или нет – большой вопрос, однако Израилю и международному сообществу Аббас однозначно показывает, что у него есть альтернатива. Возможно, не самая привлекательная и не самая реалистичная, но альтернатива.

В том случае, если ФАТХ и ХАМАС смогут преодолеть разногласия и прийти к общему знаменателю, глава Палестинской Автономии сможет вновь попытать счастья в ООН, на этот раз уже от имени всех палестинцев (в сентябре ХАМАС не поддержал эту инициативу).

Теперь дело за немногим: осталось лишь освободить политических заключенных, создать это пресловутое правительство и попытаться заставить мир признать его легитимность, ведь ХАМАС не перестал быть террористической организацией в глазах мира.

Восходящая катарская звезда

Еще одним фактором, который способствовал быстрому прогрессу на переговорах, является личность посредника, который пытается установить мосты взаимопонимания между сторонами и ликвидировать застарелый конфликт между ними.

В отличие от бывшего египетского президента Хосни Мубарака или короля Саудовской Аравии Абдаллы II, катарский эмир Шейх Хамад бин Халифа ат-Тани на самом деле может претендовать на справедливость. Он годами поддерживает теплые отношения с руководством ХАМАС, но не отталкивает и Махмуда Аббаса, который является "лицом" Палестинской Автономии.

В этом плане Катар уникален, поскольку этой стране удалось наладить близкие отношения практически со всеми первостепенными игроками как на Ближнем Востоке, так и на международной арене. В Катаре находится американская военная база, там же базируются лидеры оппозиционных исламистских группировок, шейх Катара одинаково любезно беседует с израильскими политиками и с иранскими аятоллами.

В эти дни в Дохе проходят переговоры между американцами и представителями движения Талибан, дипломатами из Северного и Южного Судана, там же гостят делегации оппозиционеров из Сирии, салафитские парламентарии из Египта и так далее.

Поскольку палестинская проблематика продолжает оставаться центральной для арабского мира даже в новых, революционных условиях, примирение между ФАТХ и ХАМАС весьма органично вольется в коллекцию достижений катарского руководства и станет еще одной ступенькой, которая проблизит Катар к заветному титулу "лидер арабского мира".