Противостояние между Турцией и Россией пока балансирует между инцидентом и войной.Обозреватели строят прогнозы, эксперты оценивают варианты. Однозначно ясно одно: конфликт не исчерпан.

Турция давно мечтает о смене режима в Сирии, поэтому ее цели диаметрально противоположны целям России, защищающей Асада.Хотя Анкара формально поддерживает антиигиловскую коалицию, ISIS не считается в нынешней исламизированной Турции первостепенным врагом.Удары российских ВВС по деревням дружественных Анкаре сирийских туркменов, не вполне доказанные экономические контакты турецких кругов с ISIS – все это второстепенные факторы. Ну, а нарушение турецкого воздушного пространства российским самолетом - просто повод.

Эрдогана не устраивает изменение баланса сил в Сирии, сближение Москвы с Тегераном и создание антисуннитского и антитурецкого блока Россия-Иран.

Разумеется, Путину это было известно, но ни он, ни кто другой в мире не ожидал, что Анкара заявит свою позицию столь откровенным и агрессивным путем.

То, что это произошло, – тревожный звонок для всего мира, напоминание, что война против ISIS может выйти за рамки региона и еще более серьезное предупреждение для всех, кто находится в непосредственной близости от театра военных действий.

Последний визит Биньямина Нетаниягу в Москву был нацелен на предотвращение подобных ситуаций.

В итоге создана российско-израильская рабочая группа для координации действий в небе и на море. Израиль не сбивает российские самолеты, случайно оказавшиеся в нашем небе, а российские военные не реагируют на рейды израильских ВВС против конвоев с оружием, направляемых "Хизбалле" из Сирии.

Однако решения о том, сбивать или не сбивать иностранный самолет, принимаются на политическом, а не на армейском уровне. Совершенно очевидно, что расстрел российского бомбардировщика был политической акцией. То, что происходит в небе, зависит от ситуации на земле.

Примеров тому не счесть. Например, в 2012 году в небе над Сирией был уничтожен турецкий военный самолет, после чего Асад лично извинился за ошибку. Оказывается, сирийцы были уверены, что самолет принадлежит Израилю. Асад несколько раз повторил, что ни за что не отдал бы приказ стрелять по турецкому самолету.

Турция уже не раз сообщала о российских бомбардировщиках в своем небе. Москва не реагировала, демонстрируя тем самым пренебрежение к своему номинальному союзнику и рассчитывая на нежелание Анкары идти на обострение.

Собственно, этим нежеланием и объясняется тот факт, что чужие самолеты сбиваются достаточно редко. Но сейчас эта практика может измениться, и Израилю придется это учитывать.

Военно-воздушные отношения Израиля и Турция довольно сложны. В прошлом ВВС двух стран тесно сотрудничали и Турция позволяла Израилю использовать свое воздушное пространство для учений.

В 2010 году, после инцидента с Мави-Мармара, охлаждение отношений коснулось и этой сферы. Анкара запретила полеты израильских военных и транспортных самолетов над Турцией. С 2010 по 2012 год от Турции поступил ряд жалоб на появление израильской авиации над Северным Кипром – непризнанной турецкой республикой. Однако с тех пор кое-что изменилось. В 2013 году израильские самолеты, атаковавшие склад ракет "Яхонт" в Сирии, по оценке экспертов, зашли на операцию с турецкой стороны.

Израиль старается поддерживать с обеими странами взаимовыгодное сотрудничество, однако углубление конфликта, пусть даже только на дипломатическом уровне, может затруднить эту тактику.

В нынешней ситуации сплелось много эмоций и амбиций, не случайно ее называют личным противостоянием Путина и Эрдогана. Оба они стремятся подчинить регион своему влиянию, а Путин к тому же с помощью войны против "Исламского государства" решает свои проблемы с Западом. В связи с этим у Израиля появляется дополнительная задача – не задеть лишний раз самолюбие и той, и другой стороны.

Сделанное именно сейчас заявление Путина о совместной с Израилем борьбе против террористов может разозлить Анкару. То же самое касается экономических выгод, которые, казалось бы, получает Израиль от антитурецкой кампании в России – поставки израильских сельскохозяйственных продуктов на российский рынок, увеличение потока туристов из России.

Не то чтобы гнев Эрдогана так страшен для нас, но в сложное время лучше не наживать новых врагов.

Отношения с Россией, пока еще безоблачные, таят еще больше рисков. Российские антитеррористические операции проходят вплотную к нашим границам.

Недавно самолеты ВВС России нанесли удары по позициям мятежников на восточной стороне Голанских высот. Официальные лица в Израиле снова и снова повторяют, что не собираются сбивать российские самолеты, случайно нарушившее наше воздушное пространство.

Но как быть, если такие нарушения станут регулярными и мы увидим со стороны России откровенное пренебрежение договоренностями и международным законодательством?

До сих пор считалось, что Москва будет избегать столкновений с сильной и боеспособной израильской армией. Но и армия Турции – далеко не слабейшая в мире, к тому же Турция – член НАТО, однако, как показывают последние события, для Путина это не причина с ней считаться. Кто может гарантировать, что на месте Турции завтра не окажется Израиль?

Но все же это пока гипотетические угрозы. Реальную же опасность представляют российские установки С-400, поставленные в Сирию на фоне конфликта с Турцией.

Поставки других вооружений в регион тоже будут расти и концентрироваться в непосредственной близости от израильских границ, рискуя попасть в руки "Хизбаллы" и других радикальных группировок.

У Израиля нет особого выбора, кроме как проявлять осторожность и бдительно следить за развитием событий. В то же время существует и оптимистичный вариант – объединение России, США, Израиля и Турции для уничтожения исламского государства. Но и здесь все зависит от настроя других игроков.