В немецком Дрездене все больше людей выходят на улицы, чтобы по инициативе PEGIDA принять участие в протестных демонстрациях против пугающей исламизации Германии. Здесь и неонацисты в самых первых рядах. Отчаявшийся политический истеблишмент пребывает в шоковом оцепенении и гадает об успехе этого популистского движения. В частности, интеллектуальная левая партия не хочет признавать свой вклад в его успех. Желание отыскать для Германии особый путь снова стоит на повестке дня.

* * *

Каждый понедельник вечером по центру Дрездена тысячи людей выходят на протестные демонстрации. Протестуют и в других немецких городах. На улицы этих людей выводит инициатива PEGIDA (европейские патриоты против исламизации Западa). Требования на транспарантах на первый взгляд кажутся разрозненными: остановить исламизацию, перекрыть поток политических и других беженцев, отменить общую абонементную плату за радио, примириться с Россией. А также: «Окончательно освободить Германию от иностранной оккупации».

Очевидно, что в Германии до самых глубин среднего класса укоренился страх перед ощутимым ростом эмиграции из исламских государств, которая значительно изменила крупные немецкие города. И хотя нигде от Гамбурга до Штутгарта не происходит того, что можно наблюдать в пригородах крупных городов Франции, недовольство населения значительно, даже если и не проявляется открыто. И дело тут не в реальных беспорядках, а в первую очередь в том, что в желающей казаться либеральной и открытой миру Германии открытая дискуссия о последствиях исламской эмиграции de facto медийно и политически табуирована. Острая критика легко может стать причиной для подозрений в расизме. Несмотря на то, что преобладающее большинство мусульман в Германии живут мирно, получают гражданство и постепенно становятся частью страны, многих немцев беспокоит, что именно представители арабских и турецких низших слоев создают проблемы, по которым нет открытой дискуссии: преступность, кровная месть, школьные классы с 90% эмигрантов в бывших рабочих районах крупных городов Германии, а также растущая агрессивность выступлений религиозных представителей, которые открыто выражают все новые и зачастую наглые требования. 


Вездесущая политкорректность играет на руку этим страхам. Тема широко не дискутируется, разумные и предостерегающие голоса сразу клеймят как популистские. Наряду с обычными расистскими клише в глубине общества присутствует глубокое желание вынести обсуждение решения проблемы, по меньшей мере, в политическое пространство. Так в немецком обществе зреет напряжение. 


При этом, – во всяком случае, на первый взгляд, – удивительно, что эти протесты смогли достичь такого масштаба в уютном, восстановленном благодаря многочисленным денежным трансферам из Западной Германии Дрездене, который ежегодно притягивает миллионы иностранных туристов. Дрезден все еще остается хотя и крупным, но очень провинциальным и консервативным городом. Количество иностранцев в городе, с учетом сотрудников многочисленных иностранных предприятий и исследовательских институтов, составляет менее десяти процентов – для Западной Германии до смешного низкое число. Мусульман практически не видно, мечетей тоже почти нет. Получается, причины успеха протестов лежат глубже, и искать их нужно в другом месте. 


Саксония, столицей которой Дрезден вновь стал с 1990 года, была в девяностые годы одной из тех Федеральных Земель, где правые радикалы многократно пытались захватить публичное пространство. После краха ГДР и исчезновения привычных структур этот регион стал благодатной почвой для создания неонацистских групп. Возникали «национально освобожденные зоны», не регулируемые законом пространства, где на улицах господствовали неонацисты, и которые общественные действующие лица вплоть до сотрудников полиции по возможности старались покинуть. В то время когда в другие части страны торжественно вступала глобализация, во многих регионах Германии, население которых чувствовало себя проигравшим от воссоединения, формировалась атмосфера ксенофобии. Именно в это время в Саксонии была основана террористическая ячейка «Национал-социалистическое подполье», над которой в Мюнхене сейчас идет процесс, и которой вменяются в вину десять убийств на почве расовой ненависти. Рейтинг НДПГ на выборах в Саксонии неизменно остается самым высоким. 


Эта атмосфера неприятия открытости миру до сих пор сохраняется в мелкобуржуазных кругах Восточной Германии. А политическая элита бессознательно ее усилила. Евреи, мусульмане, иностранцы, «негры» – для большинства тех, чья социализация происходила во времена социалистической диктатуры и их детей – это все еще олицетворения чужаков. Прежде всего «недонемцев». Представители этих кругов в Германии или совсем не участвуют в выборах, или, если выбирают, то правых экстремистов или левую партию, последовательницу СЕПГ. И именно левые не могут понять, что таким образом усиливают PEGIDA и в своем шоковом остолбенении не способны признать своего участия в ее развитии. 


Здесь начинается главное непонимание. Несомненно, в PEGIDA проникли правые экстремисты и хулиганы, на ее демонстрациях маршируют сотни бритоголовых. Но одно это не может объяснить притока протестующих. Людьми, которые приходят на демонстрации, движет не только отвращение к политическому классу. Их объединяет не только мелкобуржуазный страх потерь, а – в гораздо большей степени – убежденность в том, что они идут на улицы защищать свою подлинную немецкую (а не западногерманскую, смешанную) идентичность. Эта идентичность подвергается давлению извне: Афганистан, Сирия, Украина, Газа. Быть немцем также означает для них избегать ответственности за беды большого мира с его конфликтами и растущими претензиям к Германии как к одной из ведущих европейских наций. Германии лучше держаться от этого в стороне, – таково общее мнение приверженцев PEGIDA. Антизападные настроения, презрение к США, ненависть к Израилю – общие места в этих кругах.


Журналист Иво Божич называет эти течения «народными», поскольку и кадры НДПГ, и неонацисты, и ненавистники Израиля, и «понимающие Россию», по сути, едины в своих взглядах и требованиях. Немало тех, кто считает, что Германией с «Западного берега» управляют участники еврейско-американского заговора, которые в настоящее время «трудятся» на Украине, чтобы спровоцировать Европу, а вместе с ней и Германию на войну с Россией.

Во всем этом присутствует изрядная доля участия интеллектуалов левой партии. Почти ни одна из бесконечных левых сатирических передач на немецком телевидении не обходится без презрительных шуток по поводу могущественных и жаждущих войны США и глупых американцев. И доля участия политического истеблишмента в этом тоже есть. Израиль – вот подлинные, новые нацисты.


Еврейское государство угрожает своим соседям ядерными боеголовками, – заявляет лауреат Нобелевской премии Гюнтер Грасc, и многие участники ток-шоу согласно кивают этой глупости. Настало время показать евреям, где раки зимуют, – понимает из этого немецкий зритель. Именно это и имелось в виду. Американцы – страдающие манией величия невежды, а их демократия – устаревшая модель, снятая с производства, которую ни в коем случае нельзя экспортировать, – присоединяется к этому хору немецкий экс-канцлер Гельмут Шмидт, подлинный оракул немцев. Россия – оскорблена НАТО, обманута «Западом». Исламский мир – жертва не своего фанатизма и своих диктатур, а американцев и британцев. Афганистан – тут нам лучше не встревать. Пусть разбивают друг другу головы. Украина, Польша, Балканы – все это не причины портить отношения с Москвой!

Такие убеждения не только мейнстрим германского телевидения, они в известной степени составляют основу программы левой партии. И еще НДПГ. А также многих немцев, в первую очередь, на Востоке. Здесь обнаруживается мезальянс между правыми и левыми. Древняя тоска по особому пути для Германии, по спасительному пути. По родному, немецкому. Это никак не кончающийся путь Германии на Запад, на который страна вступила после 1945 г. И вот, она снова оступилась на нем.

Ко всему этому добавляется еще и отчуждение от политики Берлина, которую не без основания считают далекой от действительности. Вялые политики, далекие от реальности администраторы безальтернативности (Ангела Меркель), слова которых больше не доходят до людей, и которые практически не отличаются друг от друга. Серая партия единства, лишающая демократию ее сути: демократической борьбы за лучшее решение.

Именно так бессловесно, будто пребывая в шоковом оцепенении, реагировала берлинская политика до сих пор. Протестующих клеймят как «нацистов в приличных костюмах». Вместо того чтобы выступить против PEGIDA с достойной аргументацией, навешивают ярлыки и сыпят оскорблениями а реакция тысяч людей – раздражение и сопротивление. 



PEGIDA радуется этому и продолжает расти.