Раскол в обществе? Все гораздо хуже. Одного Израиля не существует. Я не говорю слово "единый", я говорю "один". И я не говорю о общественном расколе между сторонниками юридической реформы и ее противниками, между "только биби" и "только не биби", между правыми и левыми, если это различие сегодня еще имеет смысл. Я говорю как минимум о трех параллельных Израилях: один - тот, который служит в армии, и два других, которые не служат - арабский и еврейский. Одни служат и защищают страну, являясь при этом евреями, друзами, бедуинами, черкесами - и так далее. Вторые ни за что не пойдут в армию, потому что у них само идентификация палестинцев, третьи не идут в армию, потому что для них духовный фронт важнее.

Социологи объясняют: массовые демонстрации служат не только политическому давлению, но и формированию личной и коллективной идентичности. Сегодня образ жизни "харедим" переживает давление перемен: война изменила общественное восприятие - освобождение от армии уже не воспринимается как их "естественное право". Этот подход более не работает. Он в принципе никогда не работал, просто до сих пор мы могли себе позволить не обращать на это внимание. Раньше могли, теперь нет. Они говорят, что те, кто учит Тору - на самом деле не уклоняются от службы, просто эти люди находятся в другом формате - духовном. Нет другого формата.

Люди пытались придумать, как нам жить вместе и не сойти с ума на протяжении тысячи лет. Об этом писали все философы мира: Платон, Аристотель, Томас Гоббс, Джон Локк с его важнейшей теорией общественного договора, Жан-Жак Руссо, который развивал эту теорию дальше в сторону свободы, Иммануил Кант, который попробовал ввести долг и мораль в политическую философию. Макс Вебер, Арнольд Тойнби и даже Юваль Ной Харари, считающий, что все общество - это результат выдуманных историй, в которые мы все поверили. И всякий раз основополагающий принцип оставался неизменным - сотрудничество.

Без сотрудничества мы рассыпемся как социум. А в постоянно воюющей стране это еще и вопрос физического выживания. Поэтому конечно же необходим закон о всеобщей воинской обязанности - для всех граждан Израиля. Изучение Торы - это безусловно важнейший духовный путь, но он не должен мешать выполнению базовых обязанностей любого гражданина. Приоритет в данном случае - не духовность, а сама жизнь. За идеалы, конечно, можно и умереть, но что это дает в конечном итоге? Армия может быть и справится без ультраортодоксов, а может быть и нет, но я о другом - принципиальное участие всех граждан в жизни государства - это обязательное условие для сохранения общества. И конечно же в этом смысле нужно призывать и арабов тоже. И это будет долгий путь. Но и ультраортодоксальные евреи более не могу жить в своих параллельных мирах. Любая задача кажется сложной или даже невыполнимой - пока ты не начинаешь ее решать. Маленькими шагами, постепенно, делаешь то, что в моменте возможно, выстраивая диалог. И так постепенно ты ее и решаешь в итоге. И этот конструктивизм, что самое главное, приводит к взаимному доверию друг к другу. Посмотрите на батальон "Хашмонаим".

Мы все знаем про такого еврейского персонажа как Иисус Навин. Сначала скромный ассистент Моисея, а потом внезапно - генерал с лицензией на захват Ханаана. Парень буквально провел кампанию под лозунгом "С Богом и мечом!" - и не в метафорическом смысле. Но когда Второй Храм был разрушен, иудеи перестали быть "народом земли с армией" и стали "народом книги с диаспорой". Модель "военного вождя" сменилась на "раввина-экзегета", который изобрел целую науку о том, как трактовать древние тексты. Стать мудрецом стало круче, чем стать воином. Воевать уже не с кем - тебя уже и так изгнали. И вот и появилась традиция "учебы ради спасения мира". Позиция может выглядеть дико, но она логична внутри их системы координат. Они буквально считают, что духовный фронт важнее физического. Это - "бой за душу": было "с богом в атаку", стало "с богом в ешиву". Этот подход может и был логичным в годы еврейского изгнания. Но не после того, как появилось государство Израиль. Родину надо защищать, а не перекладывать эту работу на остальных.