Сектор Газы. Комбат после ночи без сна. Изнуряющая жара. Батальон завершил бой, он движется по палестинской территории в постоянной готовности к внезапной встрече с боевиками ХАМАСа, которые могут появиться из руин или из туннелей. Он держит трубку радиостанции, слушает сообщение командира роты о раненых в подразделении. Нажимает кнопку PTT (press to talk) и говорит: "Каково их состояние? И где находится врач?"

Бойцы пытались пробить стену из бетонных блоков в соседнем доме, где укрывались боевики, но пули укороченной винтовки М16 калибра 5,56 мм не смогли ее пробить. Из желания двигаться быстрее они решили использовать подствольный гранатомет М203 калибра 40 мм. Граната ударила в стену, и осколки полетели в их сторону. Позже на разборе они сказали: "Если бы у нас была М4 с "зеленым патроном", мы бы пробили стену без проблем…" (имеется в виду патрон НАТО M855 с зеленым наконечником, он содержит стальной сердечник для поражения легко бронированных целей и различных укрытий - прим. mnenia.zahav.ru). Раненых эвакуировали, а бойцы батальона продолжили движение вперед среди руин.

Пот струился по лицу комбата, он посмотрел на часы, затем заметил, что портативный термометр Kestrel показывает 40 градусов жары, а влажность растет. Из укрытия комбат наблюдал, как солдаты идут вперед в облаках "пудры", поднятой танками и бронетранспортерами. Он уже получил сообщение, что у большинства потертости и сыпь после нескольких особенно тяжелых ночей.

Снова взяв в руки PTT, комбат сказал: "Здесь кодкод… будьте внимательны на углу улицы, боевик может появиться на несколько секунд, реагируйте быстро…". Он вообразил, что у него есть достаточно ударных дронов и БПЛА, может, ракета или минометная мина высокой точности. Хотя бы, чтобы отпугнуть боевиков. Но он быстро вспомнил, что даже если такие боеприпасы поступят, они останутся у командира бригады, который сохранит их для исключительных случаев.

Отдав приказы командирам рот, комбат вспомнил, как вел бои вместе с оператором БПЛА, сидевшем в трейлере или с пилотом боевого вертолета. "Я прошу тебя зачистить этот район. Здесь последний рубеж наших сил… между этой точкой и этой точкой. Все остальное в этом районе - враг… твоя задача - его уничтожение. Удачи, докладывай по результату…".

Комбат усмехнулся, вспомнив первые дни учебы в БАХАД-1 (офицерская школа - прим. mnenia.zahav.ru), где рассказывали о "единоначалии… передаче приказа сверху вниз… ". Все это сильно поблекло с тех пор, а пилоты и операторы дронов не раз оспаривали его команды.

По его словам, некоторые из них отказывались от выполнения задания, ссылаясь на этические соображения, а не на безопасность сухопутных войск. Разговор, рассказывает офицер, перерастал в громкий спор в эфире, на фоне взрывов, выстрелов и криков комбата двигаться дальше.

"Нелогично, что определяет значение миссии тот, кто находится далеко от сектора Газа, а не комбат, командир бригады или командир дивизии. На мой взгляд, определять важность миссии может только тот, кто находится boots on the ground (ботинками на земле)", - сказал старший офицер запаса, участвовавший в принятии решений о воздушном и наземном огне во время войны. Он также отметил, что хотя ВВС нанесли беспрецедентное количество ударов по целям в секторе, возникает вопрос: "Есть ли соответствие между оперативной необходимостью комбата уничтожить угрозу - и теми целями, которые ВВС намечали перед атакой? Нет. Во многих случаях боевики успевали атаковать наши подразделения или исчезнуть".

Все взгляды обращены к "посреднику" обсуждаемого процесса в Генштабе - командующему Сухопутными войсками и его штабу. По мнению командиров батальонов, они должны стремиться сократить время между вызовом поддержки и ударом по цели. И, кроме того, спустя более 690 дней боев обеспечить батальонам больше огневой поддержки с воздуха и земли.

"Допустим, я обращаюсь к оператору БПЛА "Зик" и прошу ударить по цели. А у него есть свои задачи. Он может сказать комбату, что сейчас занимается только сбором разведывательной информации. Может сказать: "Я не выполняю такую задачу…". К сожалению, разговор может закончиться резкой фразой от офицера по радио: "Если ты не выполняешь задачу - убирайся с моей частоты и из моего сектора".

Эта мучительная ситуация, когда комбат нуждается в поддержке с воздуха, земли или даже с моря и всегда сталкивается с бюрократией. Другой офицер сказал: "Начнем с того, что корень проблемы в языке. Комбат говорит на одном языке, артиллерист или пилот - на другом. Всем рассказывают про взаимодействие, а я говорю: на деле это разные миры. Почему комбату, главному на поля боя, не дают права решать, что можно, а что нельзя? В итоге невозможен быстрый, эффективный и смертоносный маневр. Поэтому ЦАХАЛ обязан дать больше самостоятельности комбату. Как? Больше дронов разных типов и размеров. Пока контроль у комбата - задачи выполнятся быстрее".

Да, начальник Генштаба и генералы могут сказать комбатам, что их полномочия ограничены. Но в первую очередь именно комбаты несут ответственность. Кто больше влияет на поле боя в реальном времени? Командир бригады? Командир дивизии? На каждое видео, где комбат совершает ошибку, можно привести миллион успешных и эффективных действий, приведших к разгрому врага.

Один из примеров, который привел офицер, участвующий в командовании бригадой: вот клиника, признанной "чувствительным объектом", она пустует уже полтора года. Из здания ведут огонь по нашим подразделениям, которые отвечают огнем пулеметов и танков. Подразделение не в состоянии подавить боевиков. Комбат по радио просит авиацию атаковать здание, но получает ответ: объект чувствительный, атаковать нельзя, как и пространство в радиусе 300 метров. После инцидента офицеры проверили, сколько времени нужно, чтобы снять со здания этот статус, раз здание используется боевиками как укрытие. Выяснилось, что даже спустя несколько дней однозначного ответа на такой запрос нет.

"Если спустя почти два года боев в ЦАХАЛе не обеспечили батальонные тактические группы достаточной огневой мощью, а вместо этого дают "всего по чуть-чуть", это отражает состояние все ведущейся операции, а не только комбатов, - сказал офицер-резервист, воюющий сейчас секторе Газа, - Батальон по сути зависит от милости других. Даже с танками так: думаете, что экипаж подчинен комбату? И это под вопросом. Почему? Потому что количество снарядов сократили. Когда говорят, что рота танков боеспособна - это значит, что она может ездить, но не то, что она реально может действовать".

У офицеров на передовой есть еще одна проблема: постоянное стремление бригад и дивизий контролировать ресурсы и контролировать темп продвижения. Для комбатов этот контроль оборачивается задержками. Они настаивают, что именно они несут ответственность за жизни сотен солдат, за те физические и моральные трудности, с которыми солдатами предстоит столкнуться, и они первые отвечают за все.

Старший офицер Сухопутных войск, пытавшийся ответить на претензии комбатов, объяснил, что за время войны прилагались большие усилия восполнить нехватку вооружений. Пытались добавить много дронов разных типов и расширить обучение, чтобы они стали органичной частью батальона и повысили эффективность его действий. Но он добавил: "Думаю, процесс идет недостаточно быстро. Мы все еще не имеем достаточного количества дронов. С другой стороны, есть прогресс в минометах высокой точности. Они у комбата. По артиллерии у нас есть проблемы с боеприпасами. Это общемировая проблема, но за последние два года мы сильно увеличили запасы и будем продолжать. Есть и другие огневые возможности, но они не у комбата, а больше в арсенале комбрига. Но мы пытаемся добавить больше ракет".

Офицер также коснулся "языкового разрыва" между комбатом и командирами артиллерийских батарей: "Мы приложили много усилий, чтобы изучить потребности батальонных тактических групп и батарей и сблизить их".

Вопрос огневой поддержки сухопутных войск снова и снова обсуждается последние недели в Южном военном округе, особенно накануне операции по захвату города Газа. И все же складывается впечатление, что прямо перед этой операцией, настоящий бой комбатов идет не только против ХАМАСа. Он идет против военной бюрократии, против неспособности ЦАХАЛа измениться и против нежелания или неспособности высшего командования делегировать полномочия тем, кто ведет бой с врагом
.
Источник: Walla