Израильская атака на Иран, осуществленная в ночь на 26 октября, вызвала не только военные потери Исламской Республики, но и серьезную обеспокоенность ее руководства и общества. Уничтожение хваленых российских систем ПРО С-300, выведение из строя стартовых ракетных установок и головного предприятия по производству ракет и БПЛА практически лишили защиты иранскую энергетическую инфраструктуру перед будущими возможными атаками.
Взлом иранской системы обороны, которая включает в себя, среди прочего, более двух тысяч баллистических ракет большой дальности и самый значительный на Ближнем Востоке арсенал беспилотников, показал оперативную неполноценность Ирана, его уязвимость перед лицом воздушного нападения. И продемонстрировал всему миру военно-воздушное и разведывательное превосходство Израиля.
Несмотря на финансовую поддержку в десятки миллиардов долларов, которую власти Ирана передали в последние десятилетия "Корпусу стражей исламской революции" (КСИР), силам "Кудс" и террористическим организациям "оси сопротивления", сам Тегеран оказался бессильным перед первой же атакой. Не случайно британский "Телеграф" назвал Иран, чьи ежегодные расходы на оборону превысили 11 млрд долларов, "бумажным тигром".
Основные партнеры по "оси сопротивления" - "Хизбалла" и ХАМАС в течение длительного времени получили от Ирана экономическую и военную помощь в размере около 700 млн долларов и 100 миллионов в год соответственно. При этом внутренний валовой продукт Исламской Республики сократился с 2010 года на 40% и достигнет в этом году всего 388,8 млрд долларов (сравните с ВВП Израиля - 528,07 млрд долларов).
Иран страдает от резкого роста цен: на продукты питания они подскочили более чем на 90%, а на хлеб - на все 200% только за последний год. Курс американского доллара по отношению к риалу только за последние два месяца вырос почти на 10%. Иранская экономика считается одной из самых слабых в организации БРИКС (объединение девяти государств: Бразилии, России, Индии, КНР, ЮАР, ОАЭ, Ирана, Египта и Эфиопии, основанное в июне 2006 года - прим. редактора), к которой страна присоединилась в январе этого года.
Нет никаких сомнений в том, что экономика Ирана - или "экономика сопротивления" - стала, по сути, заложницей внешней политики Тегерана. Агрессивной политики, которая идет в ущерб политике внутренней и благосостоянию общества, приводит к усилению международной изоляции и дальнейшему ужесточению экономических санкций, наложенных на режим и его оборонные производства.
Эта деструктивная политика с самого начала направлена на подрыв стабильности региональной безопасности, на эскалацию любой ценой общего конфликта с Израилем, на атаки на израильские и американские объекты, - с тем, чтобы бросить вызов США, поджечь весь Ближний Восток и установить здесь свое влияние.
Вызовы и кризисы
При этом нельзя игнорировать тот факт, что Иран обладает обилием природных богатств и особенно энергоресурсов: он занимает второе место в мире по запасам природного газа и лития, четвертое по запасам сырой нефти. Это позволяет ему содержать вторую по величине после Египта (1,7 млн солдат регулярных и резервистских частей) армию на Ближнем Востоке - почти 1,2 млн служат в регулярных и резервистских частях. При этом Иран занимает 147 из 180 мест в глобальном индексе коррупции.
Опубликованный Международным институтом финансов (IIF) в начале этого года доклад отмечает, что экономика Ирана значительно ухудшилась за последнее десятилетие из-за ужесточения санкций, наложенных на страну после выхода США в 2018 году из ядерного соглашения, но главным образом из-за роста коррупции, сокращения инвестиций и финансовых резервов и провальной бюджетно-экономической политики.
Длительная девальвация иранского риала (которая достигла минимума в марте, когда он торговался на уровне 613 тысяч риалов за доллар США, что представляет собой изменение примерно на 21% по сравнению с январем), значительное снижение объемов импорта и инфляция на уровне 50% с 2021 года привели к огромным масштабам бедности в стране, которая выросла на 50% с 2017 года.
Недаром высокопоставленные представители Международного валютного фонда предупредили недавно, что в случае продолжения регионального конфликта инфляция в стране может превысить 100%, а ее экономика - сократиться на 5%. И это, не считая высоких рисков, свойственных периодам эскалации военных действий, которые могут вызвать серьезные нарушения на международных торговых и транспортных маршрутах в Красном море и Ормузском проливе.
Помимо финансовых проблем, Иран испытывает энергетический кризис, который сказывается на дефиците электроэнергии и газа, что обходится стране в 8 миллиардов долларов ежегодно.
40% ВВП Ирана приходится на промышленный сектор, и большинство его доходов поступает от нефтяной отрасли. Являясь одним из ведущих добытчиков нефти в мире, Иран вследствие международных санкций поставляет на экспорт всего около 3 млн баррелей сырой нефти в день, что составляет менее 3% мирового производства. При этом Тегеран несет тяжелые экономические потери в результате снижения общего объема торговли со своими основными партнерами. Например, в 2023 году его торговые операции с Турцией сократились на треть, с Индией - на четверть, с Россией - на 17%.
И мы даже не говорим об изменениях в отношениях с Китаем - основным импортером иранской нефти, на долю которого приходится около 90% ее экспорта. Эту нефть Поднебесная и так покупает по сниженной цене, да еще не за доллары, а за юани, а сейчас закупки еще и сократились из-за снижения спроса на внутреннем рынке. Но все это не останавливает агрессивных амбиций Тегерана: судя по недавнему заявлению иранского правительства об увеличении оборонного бюджета на 200%, экономические проблемы страны только усугубятся.
Более того, ее стремление достичь экономической стабильности и избежать региональной изоляции, особенно на фоне возобновления отношений с Саудовской Аравией (которые стали катализатором возобновления отношений с другими странами Ближнего Востока, включая Египет и Турцию) усиливает важность стратегических отношений с Россией и Китаем. Это критически важные отношения, как на двустороннем, так и на многостороннем уровне, отчасти в связи с их центральным положением в "оси зла". Но США могут поставить эти отношения под угрозу.
Геополитический центр
На этом фоне понятно стремление иранского руководства укрепить стратегические отношения с Россией и Китаем. Участие в недавнем саммите БРИКС, состоявшемся в Казани, стало для него очень важным событием. Тегеран воспользовался возможностью для продвижения торговых соглашений и финансового партнерства с членами организации, рассчитывая привлечь иностранный капитал и инвестиции.
С геополитической и стратегической точки зрения иранские власти преуспели в привлечении к себе международного внимания и широкой поддержки со стороны многих стран "глобального Юга", но при этом они вновь, уже с новой арены, бросают вызов США и их попыткам изолировать Иран.
Следует признать, что в краткосрочной перспективе все эти меры вряд ли приведут к экономическому развитию Исламской Республики. Однако стоит уточнить, что, несмотря на множество наложенных на нее ограничений и на внутренние кризисы, расширение международных связей является показателем способности режима противостоять экономическим санкциям и тем самым укрепить свой имидж среди стран южного полушария.
Читайте также
Это может принести ему дополнительные стратегические дивиденды в будущем, когда он решит использовать накопленный геополитический капитал для улучшения своих позиций на переговорах по новому ядерному соглашению или по мерам безопасности в отношении Израиля и ближневосточного региона в целом.
Источник: Маарив
Перевод: Яков Зубарев