После трагедии 7 октября, когда в Израиле начали бурно обсуждать провал концепции "управляемого кризиса", которой израильское руководство свято придерживалось на протяжении десятилетий. Начались поиски противников этой концепции и среди прочего, вспомнили про "письмо Либермана", которое он, будучи министром обороны, написал тогдашнему (и сегодняшнему) премьеру Нетаниягу. Этот документ уже известен и даже опубликован. В нем Либерман описывал сценарий того, что произошло 7 октября 2023 года.

Я поговорил с председателем партии "Наш дом Израиль" о том, на основании каких данных были сделаны его выводы, в чем они заключались и что нам делать дальше.

Подписывайтесь на телеграм-канал zahav.ru - события в Израиле и мире

- Что было написано в том письме?

- Оно было адресовано Нетаниягу, я лично его вручил ему в руки, это было 21 декабря 2016 года. Кроме Нетаниягу его получили начальник генштаба Гади Айзенкот и тогдашний начальник военной разведки Герци Ха-Леви. Помимо этого, я потребовал обсуждения этого документа на заседании кабинета и оно состоялось.

В письме все, что произошло 7 октября было описано один к одному. Не приблизительно, не примерно, не какой-то схожий сценарий, а буквально - один к одному. Что ХАМАС строит свою организацию, как армию. Структура, вооружение, какие учения они проводят, какие цели (военные и политические) они перед собой ставят. Единственная ошибка, которая там была - я написал, что свою масштабную атаку они проведут до конца 2022 года, но я не знал, что будет коронавирус и он сдвинул все эти события на год.

Я писал, что заградительные сооружения на границе не могут обеспечить нам полную безопасность. Никогда статичная оборона не могла сдержать противника, вспомните линию Бар-Лева и насколько она задержала египтян в 1973 году. Все, что происходит в Газе, утверждал я, количество, качество и вооружение формирований ХАМАСа, их структура - это уже не террористическая группировка, а террористическая армия. И что их задача - прорвать границу, захватить населенные пункты и заложников, чтобы шантажировать нас.

- На основе чего вы сделали такие выводы?

- На основе разведданных, к которым я, как министр обороны, имел доступ. Недостатка в них не было и нет. Но вопрос не в их количестве и даже не в качестве, а в интерпретации и выводах, которые из них делают. Люди в руководстве страной и армией не хотели замечать очевидное - они жили в своем мире, с очень высокомерным отношением ко всему, в том числе и к происходящим событиям. Мы тут боевые генералы, десятки лет в армии, все гораздо лучше понимаем, а ты пишешь какую-то чепуху.

- Вы вручили документ Нетаниягу, Айзенкоту и Халеви и что произошло дальше?

- Они сказали, "Нас это не впечатлило". На обсуждении говорили, что я все преувеличиваю, вижу исключительно в черном цвете, ничего такого не происходит и мы (то есть военно-политическое руководство) прекрасно владеем ситуацией. Короче, обвинили меня в алармизме

- Правильно ли я понимаю, что проблема даже не в конкретных личностях, а той самой пресловутой концепции, которая была принята в руководстве государства на протяжении многих лет - концепции управляемого кризиса?

- Что говорил Нетаниягу все это время - любой ценой сохранить тишину. Он ведь думает только о двух вещах: последнем опросе общественного мнения и следующих выборах. Все, что он хочет- тишина и спокойствие. Когда я ушел в отставку, это было 14 ноября 2018 года, накануне, 13 ноября состоялось заседание кабинета, после того как ХАМАС обстрелял юг Израиля, в том числе Беэр-Шеву, выпустив более 500 ракет. Я сказал, что для нас это шанс нанести мощнейший удар по ХАМАСу, мы не можем так жить дальше. Но на заседании Нетаниягу и Айзенкот, буквально повторяли друг за другом: зачем, нам это не нужно. А на севере как раз началась операция по ликвидации тоннелей "Хизбаллы" "Северный щит". И она буквально переключила на себя все внимание. Айзенкот как раз заканчивал свою каденцию на посту главы Генштаба и он не хотел рисковать. Ликвидируем тоннели "Хизбаллы", доложим об успехе и все нормально.

Кроме того, на том же заседании утвердили передачу катарских денег в Газу, чемоданами через наши КПП. Они тогда зарубили мое требование провести мощную операцию, вроде той, что мы проводим сейчас. На следующий день я собрал пресс-конференцию и сказал, что решение заключить перемирие с ХАМАСом и утвердить передачу наличных в Газу - это капитуляция перед террором. Вы покупаете тишину и спокойствие на короткий период и жертвуете национальными интересами и безопасностью в дальнейшей перспективе. И ушел в отставку. Отрывки из этой пресс-конференции сейчас опять активно расходятся, как цитаты.

В сентября 2016 года я провел совещание с ключевыми фигурами в армии и отставными генералами по поводу превентивного удара по "Хизбалле". Но там ситуация была еще хуже. Пришлось буквально доктора вызывать, там все были в предынфарктном состоянии после моих заявлений. Что ты несешь, какой превентивный удар, ты понимаешь последствия и все такое.

Сейчас мы имеем на севере полномасштабную войну. В течение последних недель я несколько раз был на севере и то, что я там увидел, просто не поддается описанию. Мошав Кфар-Юваль, например. На соседнем холме с ливанской стороны стоит огромная наблюдательная вышка, с которой просматривается каждый уголок поселка. Буквально, каждый квадратный метр. И наши военные там передвигаются практически ползком. Жителей там нет, ворота закрыты и, чтобы туда попасть, объезжают какими-то козьими тропами. Ежедневные обстрелы. Они просто методично уничтожают дома в поселениях, людям просто некуда будет вернуться. По Кирьят-Шмоне прилетает каждый день.

Туда стянуты колоссальные силы армии, стотысячная группировка, но она буквально бездействует и это крайне удручающе действует на людей. Два с половиной месяца сидят под обстрелами и ничего не делают.

Больше сотни тысяч человек на севере превратились в беженцев, экономическая жизнь там совершенно парализовано, урожай на плантациях пропадает и гниет.

- Сейчас много обсуждают какое-то решение по поводу севера - например, отход "Хизбаллы" за линию реки Литани, то есть просто выполнение резолюции 1701 Совбеза ООН от 2006 года.

- Но "Хизбалла" сама никуда не отойдет. То, что попытаются сделать, как мне кажется, ввести туда ливанскую армию, которая по моему мнению является придатком "Хизбаллы", может французские части. Там же есть подразделения UNIFIL, и что? Кроме как путаться под ногами и мешать нам - они ничем не занимаются. Ни разу не сумели ничего предотвратить и, самое главное, обеспечить выполнение резолюции 1701, для чего их туда, собственно, и вводили.

Израиль должен восстановить сдерживающий потенциал и вернуть гражданам веру в способность армии обеспечить безопасность, вернуть нам чувство национального достоинства.

На севере, без конкретных действий, а именно - без сухопутной операции, без выхода на линию Сидон - Джеззин, мы не сможем обеспечить безопасность и вернуть тот самый фактор сдерживания. Понятно, что сегодня мы это сделать не можем, но мы можем и должны начинать к этому готовиться. Причем, вчера. Если мы хотим, даже через год провести такую операцию, я пока не вижу никакой подготовки к этому. Сейчас все планы - отвечать огнем на обстрелы, ну может провести какую-то ограниченную операцию и уговаривать мировое сообщество повлиять на "Хизбаллу". Это все пустое и лишь вернет нас в ту точку, с которой мы начали. Если ничего такого не произойдет, это фактически означает, что север просто "слили", как в свое время "слили" Сдерот.

Более того, для того, чтобы провести такую операцию, нам нужно перевести военную промышленность в режим "военного времени". Круглосуточный график работы и сейчас заказать те вооружения и боеприпасы, которые нужны. Накануне я говорил с руководителями нашей военной промышленности - ничего такого и близко нет.

Что касается юга, точнее, сектора Газа. Сегодня мы ведем войну на севере и двигаемся на юге анклава. Начали движение в центре - район Дир-эль-Балаха, Нусейрата и так далее. Но мы действуем шаблонно, а надо было атаковать всю территорию сектора одновременно. Но главная проблема там - юг, а точнее, коридор "Филадельфия". Без контроля над ним мы своих целей не добьемся, там все изрыто тоннелями.

С моей точки зрения, нам нужно проложить там канал и пустить воду из Средиземного моря. Я серьезно, тогда не получится прокладывать там тоннели, а контроль над границей будет проще осуществлять. Вот мы обнаружили самый большой тоннель в Газе, 4 километра длиной, 70 метров глубиной - колоссальное сооружение. Чтобы проложить его, нужно было вынуть гигантское количество грунта, куда он весь делся, как мы могли такое не заметить. Это провал, один из многих.

Есть и другие провалы, но менее заметные взгляду. Например - мы постоянно бьем тревогу по поводу изучения основных предметов. Вот иллюстрация - все израильские вузы, вместе взятые в год выпускают 7 тысяч инженеров. В Иране - 230 тысяч. 70 процентов из них - женщины. Национальная безопасность - это не только количество солдат и ракет. Но и интеллектуальная база, инженерная база. Когда такие пропорции - 7 тысяч и 230 тысяч, так мы жить не можем.

- А как вам видится ситуация на самом дальнем юге, с хуситами?

- О, это отдельная история с хуситами. 120 обстрелов с их стороны, судоходство парализовано, порт Эйлата почти стоит без работы. А мы ждем, что кто-то решит эту проблему за нас.

Давайте напомним, что война Судного дня закончилась на 19-й день, когда мы были по дороге в Каир и Дамаск. Не может быть, что наша армия не может справиться с бандой террористов. Мы превратились в мальчиков для битья в регионе, в том числе и потому, что никак не реагируем на атаки хуситов. Очень важно, чтобы именно Израиль, а не США, дал отпор хуситам, иначе в глазах всего Ближнего Востока мы будем выглядеть слабыми и неспособными ни на что без своего "старшего брата".