После начала российского вторжения в Украину и разрыва Москвы с Западом Ближний Восток стал занимать все больше места в политике и экономике России, превратившись во второго по значению партнера после Китая. Торговля с ближневосточными странами быстро растет, через них в Россию прокладываются новые транспортные коридоры, в регионе с местными ВНЖ и паспортами оказались сотни тысяч россиян, бежавших от войны и мобилизации, а российские СМИ и соцсети много и охотно обсуждают ближневосточные конфликты. Чем дальше, тем больше новая роль Ближнего Востока трансформирует саму Россию, которая постепенно перенимает ближневосточные практики, говорится в статье Carnegie Politika.

Второй после Китая

Россия вышла на ближневосточную арену еще несколько лет назад — в 2015 году, когда начала военную кампанию в Сирии. С тех пор Москва из пассивного наблюдателя превратилась в одного из активных участников политических процессов в регионе.

Однако до 2022 года Ближний Восток был для России лишь одним из многих направлений во внешней политике. Все изменила война с Украиной: последовавшая за ее началом изоляция со стороны Запада заставила Россию спешно искать альтернативных партнеров в самых разных сферах, и всего через год ближневосточные страны стали уступать по своему значению для Москвы разве что Китаю.

Больше всего впечатляет торгово-экономический скачок в отношениях с Турцией. Товарооборот с ней за 2022 год вырос примерно в два раза, приблизившись к $70 млрд. Больше РФ теперь торгует только с КНР. К тому же Турция стала для России незаменимым партнером в самых разных сферах — от авиаперелетов до высокотехнологичного импорта.

Качественно изменились отношения с Ираном, который выступает важным военным союзником России в украинском конфликте. Помимо наделавших шуму дронов, иранцы поставляли российской стороне бронежилеты, каски, снаряды, ракеты для систем залпового огня и патроны.

Резко выросло значение Объединенных Арабских Эмиратов. Мало того, что торговый оборот вырос на 68%, до $9 млрд, страна стала важным звеном в цепочках параллельного импорта электроники, в первую очередь микрочипов, а также одним из главных направлений для эмигрирующих и просто выезжающих за рубеж российских граждан.

Новую важность обрели отношения с Саудовской Аравией. Москва теперь координирует с Эр-Риядом и свою стратегию в экспорте нефти, и подходы к ближневосточным конфликтам.

Сюда можно добавить целый ряд масштабных проектов России на Ближнем Востоке, которые уже реализуются или будут запущены в ближайшее время. Это, например, транспортный коридор "Север — Юг" через Азербайджан и Иран к Индийскому океану и газовый хаб в Турции.

Наконец, никуда не делась и Сирия, где по-прежнему находится единственная военная база России за пределами постсоветского пространства. Москва вольно или невольно остается непосредственным участником урегулирования многолетнего сирийского конфликта.

Широта контактов

Еще одним новым обстоятельством в отношениях России с Ближним Востоком стало появление в регионе огромной российской диаспоры. В 2022 году в первую десятку стран по числу российских релокантов вошли Турция и ОАЭ. Точной статистики количества переехавших нет, но одна только Турция за прошлый год выдала гражданам России более 150 тысяч видов на жительство. В 2023 году получить или продлить этот документ стало значительно сложнее, но число россиян в стране все равно остается на порядок больше, чем в довоенные годы.

В ОАЭ в 2022-2023 годах в разы выросло не только количество российских туристов и релокантов, но и число зарегистрированных россиянами компаний. Еще одним важным направлением стал Израиль, куда с начала 2022-го по середину 2023 года репатриировалось в общей сложности более 60 тысяч россиян. В целом же война в Украине привела к тому, что несколько сотен тысяч россиян переехали жить на Ближний Восток.

Неудивительно, что российские СМИ начали гораздо активнее обсуждать ближневосточные конфликты. В регионе проживает много россиян, а у них в России осталось еще больше друзей и родственников, для которых Ближний Восток теперь гораздо ближе.

Правда, война заставила Москву радикально изменить свой подход к конфликтам в регионе. Если раньше она стремилась занимать равноудаленную позицию, то теперь сдвигается к одной из сторон. Риторика российских властей пока не стала откровенно антиизраильской, но Москва все больше солидаризируется с исламскими странами Ближнего Востока. И это тоже неслучайно, учитывая их растущее значение для России.

Результаты этого проявляются самым неожиданным и временами шокирующим образом. Толпа агрессивных демонстрантов под антиизраильскими лозунгами громит посольства и аэропорты с криками "Такбир" — обычно такие сюжеты приходят в мировые СМИ именно из стран Ближнего Востока. А теперь еще и с российского Северного Кавказа.

Влияние и практики

Обилие связей на различных уровнях, большая диаспора россиян, возросшая роль региона для России — все это делает взаимное влияние неизбежным. Ближневосточная культура в самом широком ее понимании неизбежно будет проникать в Россию больше и глубже, чем когда-либо ранее.

В 2000-е годы поток побывавших в Турции и Египте российских туристов узнал о кальянах, которые быстро появились в ресторанах по всей России. А сейчас речь идет о гораздо более масштабном движении людей, которые погружаются в ближневосточную реальность намного глубже залетных туристов. Так что дело не ограничится арабскими ресторанами или восточной музыкой.

Вместе с участившимися контактами будет перениматься бизнес-культура, а также специфика финансового сектора. К последствиям уже можно отнести эксперимент по внедрению исламского банкинга, который стартовал в России 1 сентября. Экономическая составляющая проекта сомнительна, зато не вызывает вопросов его символическое значение. Еще важнее то, как ведутся переговоры, каким образом выстраивается рабочая иерархия, как решаются спорные вопросы — все это аспекты, которые будут испытывать влияние ближневосточного вектора.

Контакты с Ближним Востоком участились не только среди российских релокантов и бизнесменов, но и среди чиновников. Иными словами, влияние будет ощущаться и в государственных институтах.

После распада СССР Россия активно заимствовала западные, прежде всего европейские, практики в судопроизводстве и работе бюрократического аппарата. Но теперь европейский вектор, похоже, окончательно угас и на смену ему идут другие образцы. Авторитарная модернизация в Саудовской Аравии, ОАЭ и Катаре вполне может восприниматься в России как опыт, достойный подражания. Не говоря уже о том, что весь 2022 год российские эксперты и чиновники усердно изучали опыт Ирана в обходе санкций.

Во взаимодействии разных обществ действуют те же закономерности, что на уровне отдельных людей: с кем вы больше общаетесь, тот на вас больше и влияет. Резкий поворот России к традиционным ценностям сюда хорошо вписывается. Отношение к семье, религии, роли женщины в обществе — на Ближнем Востоке есть что позаимствовать в рамках этого курса. А растущая из-за демографии и миграции доля мусульман в российском обществе создает еще более благоприятную почву для заимствований ближневосточных реалий.

Наконец, для жителей России Ближний Восток превращается еще и в социальный лифт. Если бизнес и государство переориентировались с Запада на Турцию, ОАЭ и Иран, то туда же отправляются и молодые кадры в поисках зарубежной карьеры. Спрос рождает предложение, а значит, востоковедческие специальности будут обеспечены желающими на годы вперед. Так что новая эпоха может подарить России талантливых арабистов, иранистов, тюркологов. Правда, получится это, только если ослабленные утечкой мозгов высшее образование и наука не будут окончательно перемолоты авторитаризмом, доминирующим и на Ближнем Востоке, и в России.