Вчера кто-то написал в Х (бывший "Твиттер"): "Вы подсчитали, сколько раз мы уже ликвидировали главу системы противотанковой борьбы ХАМАСа?" Ну, я не считал, но до сих пор помню энтузиазм, вызванный у нас ликвидацией "Инженера", Яхьи Айяша, которая не особо сокрушила, мягко говоря, возможности террористов в Газе.

Я не буду здесь вдаваться в подробности политики ликвидаций, каждый, кто причастен к террору, заслужил смерть, и она найдет его, чем раньше, тем лучше. Этот факт следует принять во внимание тем, кто думает о военной карьере в одной из террористических организации, воюющих с Израилем.

Я лишь хочу оспорить предположение, что ликвидировать "старшего" террориста (в кавычках или без них, к сожалению, жажда достижений заставляет нас хвастаться даже сведением счетов с "полустаршими") — это не "раздавить голову змеи", как принято говорить в таких случаях. В лучшем случае такая ликвидация отрезает змее хвостик и на мгновение заставляет ее отвернуться, чтобы зализать рану, прежде чем вернуться к своим преступным действиям.

В переводе на язык действий: в отличие, возможно, от предыдущих "раундов", в которых устранение главарей террора было основной частью того, что мы могли считать "сдерживанием", теперь это всего лишь побочный продукт. Ихья Синуар, например, или Мухаммад Деф должен быть двумя трупами на куче, после того как ЦАХАЛ уничтожит все, что было под ними — полевых командиров, здания и убежища, где они прячутся.

А если на месте окажется мирный гражданин, который не является целью, мне кажется, что после двух недель, в течение которых ЦАХАЛ предупреждал так называемых "непричастных" (а в "черную субботу" резни мы видели, как в нее включаются и "непричастные", если у них появляется возможность) и призывал их переместиться на юг, где для них есть временное безопасное убежище, то эта моральная цена, которую Израиль, его армия и примерно 90% его жителей готовы вынести.

Мысли в сердце солдата

Я вижу, как генералы в телестудиях обсуждают то, что начинает выглядеть как топтание ЦАХАЛа на месте на границе с сектором Газа. Я не претендую на то, чтобы понимать так много, как они понимают в масштабном наземном маневре (хотя большинство из них говорят теоретически, так как такой маневр не проводился, кроме как на учениях, уже многие десятилетия).

Но вот мое слово, стареющего пехотинца, проделавший обычный маршрут пехотинца в ЦАХАЛе: каждый день без входа в Газу, мы теряем темп. Признаюсь сразу: определенно существует ситуация, когда предварительная координация между частями и соединениями, которые должны будут взаимодействовать в совместном наступлении, улучшается с каждым днем. Важное дело.

Разведка тоже, как нам объясняют, становится все лучше и лучше — и точно так же оттачивается применение спецсредств, от тех, которые ЦАХАЛ не раскрывает — и это правильно, до тех, которыми хвастается, чтобы улучшить настроение людей, например, новым бронетранспортером, который должен растоптать Газу своими гусеницами.

Но вот что важно. В нынешней войне рухнула не только сама исходная "концепция". Вместе с ней рухнули все системы: сбор разведданных и особенно их расшифровка и анализ, специальные средства наблюдения, препятствия на границе, строители которых (среди них два командующих нынешней кампанией: Бени Ганц на посту министра обороны в правительстве Беннета-Лапида и тогдашний глава оппозиции Биньямин Нетаниягу, который во время своего пребывания на посту премьер-министра начал этот проект) хвастались, что это непреодолимый барьер. А с ними и все военные силы, которые должны были встать между мирными жителями и убийцами.

На фоне позорного краха, который, естественно, еще будет расследован до мельчайших подробностей, выделяется единственный актив, который никогда не претендовал на бюджет, никогда не просил бюджетной пенсии, даже не был статьей оборонного бюджета: человеческий дух, который оказался железной стеной израильской обороны.

Отряды быстрого реагирования, ослабленные министерством обороны, солдаты, которые выстояли, единицы против десятков и сотен, выиграв драгоценное время для граждан, которых они защищали, и заплатившие своими жизнями.

К этому добавим полицейских, оказавшихся в эпицентре бури и проявивших фантастический героизм, и других, в форме и без нее, которые поняли, что происходит, когда политическая и военная элита все еще была в шоке, схватились за свое оружие и рванули на юг. Это тоже героические истории - и, к сожалению, также много жертв.

Я даже не буду претендовать на то, чтобы представить здесь понимание теории боевых действий, я только скажу о боевом духе. Вид массовых убийств (а если вы смотрите только традиционные новостные каналы, имейте в виду, что от самой ужасной части вы были избавлены) в приграничных поселениях вверг всю страну, включая солдат ЦАХАЛа, в особую ситуацию: настоящее желание вступить в бой и победить.

По мере того, как мы удаляемся от событий, а уже прошло две с половиной недели, даже самые сильные эмоции угасают. Более того, психология "простого солдата" такова (с небольшими личными нюансами): в первые дни вы чувствуете национальную миссию, на второй неделе вы еще сосредоточены на учениях и конкретных действиях, которые нужно отточить в ходе подготовки для наземной операции.

На третьей неделе мысли начинают блуждать к семье, подруге и т.п. У резервистов мысли возвращаются к рабочему месту: проект, который вы обещали начать "сразу после праздников" и который был заброшен, - повлияет ли он на мое дальнейшее продвижение по службе?

Или самостоятельные предприниматели, которые обеспокоены тем, что, учитывая, что нынешнее правительство вообще не функционирует на гражданском уровне, бизнес, который они построили с огромным трудом своими руками, разрушается в их отсутствие.

А бизнес в Израиле истекает кровью, ни у кого не должно быть сомнений. Такая ситуация может затянуться максимум на несколько недель, после чего мы станем свидетелями беспрецедентной волны увольнений.

И кстати: даже те, кто принимает тезис о том, что дальнейшее сокрушение Газы с воздуха необходимо до ввода пехоты и бронетехники, не могут не задаться вопросом — если это так, то почему это сокрушение настолько избирательное и не такое, что оставит солдатам в основном мелко измельченный бетон под ногами? Воздерживался ли ЦАХАЛ даже в это время от использования всего своего конвенциального потенциала по политическим причинам?

Похоже, так же, как и офицер в отпуске, который взял личное оружие и бросился к южным кибуцам, так и здесь общественность уже поняла то, чего еще не уяснили высшие деятели военно-политической системы: да, мы не хотим брать на прицел так называемых "непричастных". Но еще больше мы не хотим такой "хирургической" операции, что соображения снижения вреда гражданскому населению будут руководить ею больше, чем оперативная необходимость.

Даже те, кто обманывал себя, те, кто все еще мечтает о "новом Ближнем Востоке", понимают, что до тех пор, пока он не наступит, если вообще наступит, по законам старого Ближнего Востока, в котором мы живем, на этот раз удар должен также нанести необратимый ущерб гражданской инфраструктуре Газы.

Гуманитарная катастрофа? Сотни тысяч беженцев? Что ж - в глазах многих израильтян сегодня это уже не досадный побочный продукт боев, а часть цели, пусть и не та, которую должны заявить руководители страны.

Удар, нанесенный на юге, определит не только судьбу Газы — и, как следствие, судьбу Кфар-Азы, но и намекнет на судьбу Бейрута, если "Хизбалла" ударит по Кирьят-Шмоне. То есть он определит наше будущее во враждебном пространстве.

При всем уважении к нашим западным друзьям, это нам продолжать жить по соседству с теми, кто еще вчера отрубал голову плоду, вырванному из чрева матери, пока она истекала кровью (извините за шокирующие слова, но если есть кто-то, кто еще сохраняет искру эмоций по отношению к врагу, то, вероятно, только потому, что он еще не знаком со всеми ужасами).

К сожалению, мы уже поняли, что при всех обещаниях лучшего будущего для их детей, единственное, что действительно удерживает некоторых из них, — это смертельный страх перед нами. И если в арабском мире, Европе и США, думают иначе, они могут с любовью принять все сотни тысяч, если не больше, беженцев, которые сдадутся после войны, и дать им шанс на лучшую жизнь. Удачи им.

Это настоящее изменение в уравнении, это образ мышления, который проникает в то, что обычно называют "народом", это то, что подпитывает боевой дух солдат ЦАХАЛа - и пришло время, чтобы это подстегивало командиров и государственных деятелей, которые должны отдавать им приказы.

С умом, с хитростью, с хладнокровием, с искренней попыткой спасти человеческие жизни (в первую очередь, конечно, наши), но и с тем словом, которое так дорого премьер-министру: "решимость". Это то слово, ценность которого уменьшается, чем больше их используют только в громких заявлениях.


Источник: Walla!