На протяжении всей нашей многотысячелетней истории суд был интегральной частью общественной жизни еврейского народа. И не важно, был ли это Санхедрин, заседавший в иерусалимском Храме, или бейт-дин в маленькой общине. Однако в последние десятилетия мы все чаще сталкиваемся с тем, что между системой религиозных судов Израиля и обществом остается все меньше взаимопонимания.

При этом наше общество продолжает быть достаточно традиционным и это видно по всем социологическим исследованиям, которые проводились в Израиле за последних два десятка лет. Я, разумеется, не имею в виду профессиональных борцов с религией, зарабатывающих на этом политический капитал или деньги, а также русскоязычный сегмент еврейского населения Израиля, который отличает гораздо больший радикализм.

Давайте попробуем разобраться, почему так произошло. В данном материале я буду касаться только религиозных судов Израиля, поскольку я не знаком в достаточной степени с религиозными судами общин диаспоры.

Что необходимо для того, чтобы стать даяном (религиозным судьей)? Надо много и долго учиться. Вначале 7-8 лет, чтобы получить сертификат раввина, а потом примерно столько же, чтобы получить сертификат даяна. И удается это далеко не всем.

Что должен знать даян? Он должен очень хорошо знать Талмуд с большим количеством комментариев, все четыре части "Шулхан Арух" и комментарии к ним, а также прецедентные решения раввинатских судов по тем или иным вопросам.

Что формально не должен знать даян и чему его никто не учит (по крайней мере, в Израиле)? Психологию, основы социальной работы, навыки общения с людьми из других секторов общества. Безусловно, есть немало даянов, которые могут это делать. Либо они получили нужные знания во время учебы, либо дошли свои умом. Но изначально никто не ожидает от даяна такой подготовки. Естественно, ему также нет необходимости иметь не только высшее, но даже среднее образование (хотя, безусловно, есть и те, кто его имеет).

Что сегодня представляет система религиозных еврейских судов в Израиле? Это одно из подразделений министерства юстиции, подобно системе обычных судов. В рамках этой же системы существует подразделение специальных судов по вопросам гиюра. Подобно тому, как существуют широко известная комиссия по назначению судей, существует такая же комиссия по назначению даянов.

Сегодня даян это государственный служащий и он подчиняется одновременно нескольким структурам: министерству юстиции, главному раввинату и управлению госслужбы. При этом, помимо религиозных судей, в религиозных судах работают и просто чиновники. То, что их внешний вид при этом не сильно отличается от даянов, ни о чем не говорит. По каким критериям отбираются эти люди, мне неизвестно.

Как происходит отбор кандидатов на должность даяна? Формальные требования я уже приводил, но помимо формальных, есть еще много неформальных и чаще всего именно они являются решающими. Как вы понимаете, всегда есть гораздо больше претендентов, чем ставок. Поэтому есть три варианта.

Либо претендент известен, как выдающийся знаток Торы, либо существуют некие политические договоренности между религиозными партиями о том, сколько мест каждая получит для своих представителей, либо "совершенно случайно" претендент является сыном, зятем, внуком кого-то из религиозного истеблишмента. Иногда претендент соответствует сразу двум из трех критериев. Можно называть это непотизмом или коррупцией, но это то, что есть.

Важно помнить, что система религиозных судов, подобно любым другим государственным структурам, должна профессионально оказывать услуги обществу (которые общество оплачивает из своего кармана, через налоги). К сожалению, обе стороны часто забывают об этом.

Я многократно сталкивался с системой религиозных судов, как обычных, так и по вопросам гиюра. Несколько раз я там был в статусе "клиента", иногда свидетеля "клиента". В религиозных судах по вопросам гиюра я представлял те структуры, которые готовили претендентов.

Также, как бывают разные врачи, учителя, адвокаты и судьи, так же и даяны бывают разные. Они тоже люди, со своим характером, темпераментом и мировоззрением. И эти качества зависят не только от того религиозного сектора, к которому они относятся. Во всех вопросах, рассматриваемых религиозными судами, многое зависит от личных качеств даяна. Прежде всего, это проверки еврейства (раньше такого практически не было, поэтому нет источников, на которые можно было бы положиться) и вопросы гиюра (а вот тут источников очень много и только от мировоззрения даяна зависит, какие из них выбрать).

Еще одна тема, это вопросы развода и гета. С одной стороны, существует огромный корпус галахической литературы, разбирающий все мельчайшие тонкости, с другой стороны, оформлять развод немедленно, или долго попытаться примирить супругов - это зависит исключительно от мировоззрения даяна. В подобных случаях наиболее сильно может проявляться отсутствие знаний в психологии и социальной работе.

Больше проблем возникает не с даянами, а именно с чиновниками религиозных судов. Поскольку критерии их отбора достаточно расплывчаты, то непотизма и коррупции, по моему мнению, там гораздо больше, чем при назначении даянов, а контроля меньше. Особенно часто это заметно с теми, кто сидит на своем месте уже ни один десяток лет, все ему давно надоело (кроме получения зарплаты и плюшек согласно статусу), а поскольку у него "постоянство", сделать с ним ничего нельзя.

К чему приводит данная ситуация? К тому, что имидж религиозных судов сегодня, к сожалению, ниже плинтуса. Как следствие этого, за последние годы наблюдается постоянное снижение количества пар, обращающихся в религиозный суд для заключения брака. Хорошо, что сегодня есть альтернатива - организация раввинов ЦОАР. С разводами дело обстоит сложнее, поскольку альтернативы государственной системе религиозных судов официально нет.

Кто виноват в сложившейся ситуации? Проще всего обвинить нашу политическую систему, усиление позиций религиозных партий, зависимость светских партий от религиозных при формировании коалиции и так далее. Но, как мне кажется, тут есть еще один важный фактор - речь идет об инертности самих израильтян.

Поскольку в Израиле религия не отделена от государства и в обозримом будущем этого не предвидится, то обществу следовало бы проявлять интерес к работает данной государственной структуры. Подобно тому, как общество часто и справедливо недовольно работой Института национального страхования или Налогового управления, оно не только может, но и должно проявлять недовольство работой религиозных судов.

В начале двухтысячных годов коллегия адвокатов периодически критиковала судебную систему за качество работы и поведение части судей. Несмотря на активное противодействие судебной системы, коллегии адвокатов удалось создать систему оценки работы судей по определенным критериям. А ведь в комиссии по назначению судей всегда сидят представители коллегии адвокатов и у них есть оценки того или иного судьи. После введения подобной системы работа судов несколько улучшилась. Сегодня редкий судья позволит себе некорректное обращение с участниками процесс или адвокатами. Но с религиозными судами ничего подобного не происходит.

Что можно сделать для улучшения сегодняшней ситуации? Во-первых, признать, что проблема существует. Во-вторых, изменить критерии для назначения как даянов, так и чиновников. В-третьих, максимально перевести судопроизводство в цифровой вид, подобно тому, как это происходит в обычных судах. А еще необходимо ввести ставку социального работника, который будет общаться с посетителями до заседания, и высказывать свое профессиональное мнение, на которое даяны будут опираться, вынося решение.

Общество не может обойтись без бюрократических процедур. Еврейское общество Израиля не может обойтись без системы религиозных судов. Общество не может вмешиваться в галахические аспекты работы этой структуры, подобно тому, как оно не может вмешиваться в профессиональные аспекты работы строителей или медиков. Но при этом общество имеет не только право, но и обязанность добиваться, чтобы оказываемые ему услуги соответствовали уровню всех прочих государственных услуг. Напомню, что мы живем в развитом государстве западного типа, а не в маленькой средневековой общине.