Министерство сельского хозяйства кажется второстепенным, но переговоры между партиями о том, кто возглавит это министерство, были настолько ожесточенными, что даже возникла угроза того, что "правительство перемен" вообще не будет сформировано. Председатель НДИ Либерман, глава "Кахоль-Лаван" Ганц и председатель "Тиква хадаша" Саар боролись за этот портфель. В итоге Одед Форер (второе место в списке НДИ) получил заветный пост. Одед родившийся в семье фермеров - основателей Реховота, стал министром сельского хозяйства, развития Негева и Галилеи. Он объясняет почему ему было так важно занять эту должность.

- Я не фермер, но эта сфера очень близка мне. Министерство сельского хозяйства - одно из самых важных, и я не случайно требовал его во время переговоров. Оно напрямую связано с министерством развития Негева и Галилеи и это дает возможность развивать районы периферии, задействовав оба министерства. При поддержке минфина возникает сила, которая способна существенно помочь жителям этих районов".

- Тот факт, что Минфин находится в руках лидера вашей партии наверняка является преимуществом.

- Это огромное преимущество для министерства сельского хозяйства. Министерству требуются бюджеты, снятие разных ограничений. Важна также совместная работа с Финансовой комиссией Кнессета, во главе которой находится депутат НДИ Алекс Кушнир. И фермеры, и потребители выиграют от этого сотрудничества. НДИ - партия, которая ратует за свободный рынок, за конкуренцию. Так было всегда, вне связи с выборами. В то же время нам важны ценности сионизма и сельское хозяйство. Неслучайно в проекте госбюджета заложены огромные суммы, которые пойдут на развитие этого сектора. В течение всех моих каденций в качестве депутата Кнессета я возражал против реформ, которые увеличивали разрешенный импорт продукции, но не давали фермерам необходимые льготы и инвестиции.

Надо сказать, что израильские фермеры по-другому смотрят на предлагаемую реформу. Через короткое время после вхождения в должность министры Либерман и Форер объявили об изменениях, которые отменяют налоги на импорт сельскохозяйственной продукции и позволяют государству напрямую поддерживать фермеров. Вследствие этого заявления начались массовые протесты, и было принято решение убрать из реформы параграф, разрешающий импорт яиц. Либерализация рынка овощей и фруктов осталась частью реформы. В проекте также сказано, что фермеры получат поддержку в зависимости от площади обрабатываемой земли. Сами фермеры считают, что эта реформа нанесет сокрушительный удар по сельскому хозяйству и поставит под угрозу наличие необходимых продуктов питания в Израиле в случае кризиса.

- Вы понимаете мотивы фермеров, протестующих против реформы?

- Если бы я не инициировал никаких перемен или предложил бы "косметические" изменения на рынке, то возражений не было бы. Никто не любит перемены и необходимость выходить из зоны комфорта. Несомненно, реформа требует этого. Я не могу сказать ничего плохого о фермерах, которые десятки лет обрабатывают землю. Недавно я встречался с такими людьми в Иорданской долине. Некоторым 70 лет и больше, они продолжают работать, их достижения огромны. С другой стороны, для внедрения новых технологий в сфере сельского хозяйства необходимо молодое поколение. Ему нужна перспектива, возможность добиться экономических успехов и достичь морального удовлетворения. Сельское хозяйство должно стать такой же передовой сферой, как и сфера высоких технологий. Весь мир вкладывает огромные средства для решения проблемы питания растущего населения. Невозможно делать все по старинке. Без конкуренции мы отступаем, а не двигаемся вперед.

Несмотря на то, что действия Форера критикуют, он считает себя сторонником местного сельского хозяйства.

- Я всегда ценю именно израильскую продукцию и считаю, что наше сельское хозяйство - это неотъемлемая часть сионизма, - говорит он, - вместе с тем, когда я смотрю на нынешнюю ситуацию, я понимаю, что требуется реформа, цель которой - продвижение сельскохозяйственной индустрии. Еще одна важная цель - это материальная выгода израильского потребителя, который не должен платить бешеные суммы за овощи и фрукты".

- Что является слабым звеном отрасли сегодня?

- Достаточно зайти в магазин и увидеть, сколько стоит килограмм винограда или персиков. Я видел, что в некоторых местах уже написана цена за 100 граммов. Из-за этого семьи покупают меньше овощей и фруктов, и моя задача - решить проблему высоких цен, в том числе, с помощью открытия рынка для импорта. В то же время, перед нами стоит проблема изменения климата, и не все фермеры понимают его угрозу. Я смотрю и на высокие цены, и на нужды фермеров. Мы не можем сказать им: вы сделали свое дело, а теперь вы свободны. Мне важно защитить их, но в то же время, я смотрю на 20-30 лет вперед и задаюсь вопросом: как обеспечить необходимыми продуктами растущее население с учетом небольшой территории и климатических изменений? Мы сможем решить эти задачи только при условии крупных инвестиций в развитие хозяйства и в инновации. Именно на это направлена реформа.

- Фермеры говорят, что импорт не создает настоящей конкуренции, и что торговые сети зарабатывают за их счет. Может ли случится, что покупатели будут выбирать более дешевую, а не израильскую продукцию?

- Задача министерства сельского хозяйства состоит в том, чтобы определить четкие правила, и в Законе о регулировании народного хозяйства, который должен быть принят в ноябре, они заложены. Потребитель не может зависеть от того или иного магната, который будет решать обеспечить его продуктами или нет.

- Что скажете по поводу поведения торговых сетей?

- Их деятельность тоже надо принять во внимание. Открытие рынка для импорта не означает, что будет постоянный импорт товаров из-за границы. Не так легко завезти все, что необходимо. Это тоже зависит от производителя и от сезона. Мы хотим прийти к ситуации, при которой ассортимент товаров увеличится, и предложение будет соответствовать спросу. Кстати, не все можно вырастить на израильской почве. Торговые сети - тоже часть реформы.

- Фермеры заявляют, что импорт овощей из Турции наносит сокрушительный удар по ним.

- Я стремлюсь к тому, чтобы фермеры могли произвести большее количество продукции при снижении расходов. В этом и заключаются инновации. Нужно поощрять израильских производителей - это то, что не делалось до сих пор. Потребитель будет знать, какой товар он покупает: экологически чистый израильский помидор с минимальным количеством пестицидов или зарубежный. Я - за то, чтобы он купил израильский товар, но должна быть свобода выбора.

Одед Форер (44) женат, отец трех дочерей, родился и вырос в Реховоте. В конце 2008 года перед выборами в Кнессет 18-го созыва он баллотировался в "Ликуде" на место представителя Реховота, но проиграл Яриву Левину. В 2011 году он перешел в НДИ и стал одним из создателей молодежного крыла этой партии. В 2013 году Форер был назначен на пост гендиректора министерства интеграции во главе с Софой Ландвер, а в 2015, перед выборами в Кнессет 20-го созыва, получил восьмое место в списке НДИ. В сентябре 2015 года он стал депутатом после отставки депутата Шарона Галя. В Кнессете 23-го созыва Одед был назначен председателем временной Финансовой комиссии.

В 2020 году о Форере заговорили после того, как он был назначен главой Комиссии Кнессета по гендерному равноправию. Соцсети бушевали, женские организации выступали с гневными речами, и никто не мог понять, каким образом мужчина назначен на эту должность. Форер остался невозмутимым под шквалом критики.

- Мое назначение указало на то, что равноправие женщин не является вопросом, которым должны заниматься только женщины. Все израильское общество должно озаботиться этой проблемой, - говорит он. Сегодня, по прошествии времени, критики Форера могут забрать свои слова обратно, потому что среди достижений председателя Комиссии - закон о лишении права на опекунство мужчин, обвиненных в убийстве, попытке убийства или изнасиловании жены и выделение специального бюджета на оказание психологической помощи пострадавшим от насилия в семье.

- На всех моих должностях я всегда старался упорно идти к цели и, в тоже время, сотрудничать со всеми, кто связан с решением той или иной задачи, - отмечает Одед.

После вхождения на пост министра сельского хозяйства в июне 2021 он назначил нового гендиректора министерства - Нааму Кауфман-Пас.

- Я назначил ее на этот пост не потому, что она женщина, а потому что она наиболее подходящий кандидат, - говорит министр сельского хозяйства.

Наше интервью проходит в канцелярии министра в Тель-Авиве, и незадолго до него Авиад Моше был признан виновным в попытке убийства Ширы Исаков. Именно этот случай послужил катализатором закона о лишении опекунства.

- То, что произошло с Широй произвело на меня сильное впечатление, - признает Одед, - Я приехал тогда в больницу и разговаривал с матерью Ширы. Она рассказала мне, что требуется разрешение человека, который пытался убить ее дочь, если она хочет отвести ребенка Ширы к врачу или к психологу. В ходе этой беседы я впервые осознал проблему опекунства и был поражен. Я решил, что нужно изменить эту ситуацию.

- Это не прошло гладко.

- Благодаря упорству и вере в правоту нам удалось осуществить необходимые изменения. Это также большая заслуга Ширы Исаков, которая согласилась рассказать всей стране о том, что произошло и взбудоражить общественное мнение. Кнессет был тогда очень разобщен, правительство было не в состоянии провести ни один закон. Была даже попытка забрать этот законопроект у нашей комиссии, но в итоге, он прошел, несмотря на все препоны.

- Наверняка, законодательная деятельность может довести до отчаянья.

- Главное - знать, как действует система сдержек и противовесов. Торпедировать и тормозить - не решение проблемы. Например, сейчас оппозиция принимает все в штыки и надо четко понимать, чего ты хочешь добиться, за что ты борешься. Это займет месяц или год, а иногда даже несколько каденций, но если ты прав, то ты победишь.

- В 2011 году мы были свидетелями социального протеста, но с тех пор жизнь только дорожает. Есть надежда на изменения?

- Главная надежда - это устойчивое правительство и утвержденный бюджет. Последние три года не было бюджета и не было стабильности в деловом секторе. Я уже не говорю о ситуации с коронакризисом, которая вызвала гнев очень многих людей. Это тоже повлияло на дороговизну жизни. Правительство занимается вопросами экономического роста и производительности труда, старается создать ситуацию, при которой каждый из нас сможет зарабатывать больше за час своей работы, сможет купить все необходимое, пользоваться транспортом и не стоять в пробках. Когда я занял должность министра, в глаза бросились данные: за последние двадцать лет цена фруктов повысилась на 100%, цена овощей - на 80%. Это доказывает, что проблема существует, и ей нужно заниматься.

Борьба за свою правоту не пугает Форера. По его словам, на каждой должности, которую он занимал, он не боялся затронуть проблемы, которые обходили его предшественники.

- Я мог бы быть фотогеничным министром сельского хозяйства, - говорит он, - я бы ездил по стране, фотографировался с фермерами, говорил бы им то, что они хотят услышать, и все хлопали бы в ладоши. Никто бы на меня не нападал. При этом, ничего бы не изменилось. Я чувствую ответственность по отношению к гражданам. Несмотря на возражения, я убежден в необходимости реформы, и мы проведем ее ради потребителей и фермеров. Постепенно, и те, и другие поймут, что изменения необходимы.

- Насколько вы прислушиваетесь к голосам на местах?

- Очень прислушиваюсь. Это - один из залогов успеха. Я встречаюсь с представителями фермеров и их организаций, но мне важные и личные встречи с аграриями, чтобы понять их проблемы, задуматься над решением. Я верю, что общими усилиями нам удастся изменить ситуацию к лучшему.

- Как вы попали в НДИ? Ведь, это не семейная традиция.

- Я - из семьи правых либералов. Мой отец Шуки Форер (бывший мэр Реховота) состоял в Либеральной партии, которая присоединилась к "Ликуду". Я был членом Центра "Ликуда", но более 10 лет назад я увидел, что он отходит от право-либеральных традиций. Партия, которая четко придерживается идеологии Жаботинского - это НДИ. Я стал ее активистом, возглавил молодежное крыло и чувствую полную солидарность с ее взглядами. Когда-то "Ликуд" был праволиберальной партией, но сегодня его сменил "Наш дом Израиль".

- У вас хорошие отношения с Либерманом?

- Безусловно. Я горжусь тем, что мне представилась возможность работать с Авигдором. Он - особенный человек: хороший руководитель, способный принимать решения на длительную перспективу. Мы договариваемся по вопросам политики и экономики, вместе идем к цели, несмотря на возражения со всех сторон. Я очень доволен сотрудничеством с ним.

- Сегодня тяжело игнорировать нападки и возражения.

- Это - главная задача любого политика. Министерство ведет к переменам, и я принимаю тот факт, что есть возражения. Я не злюсь, если нападки находятся в пределах разумного. Я выслушаю тяжелые вопросы и резкие заявления, но они не сдвинут меня с пути к цели.

61 голос

- Некоторое время назад вы выступали против того, как ведется борьба с пандемией коронавируса. Год спустя, вы чувствуете, что произошли изменения?

- Всегда есть критика, но я думаю, что, в отличие от предыдущего правительства, это правительство контролирует ситуацию. Оно принимает решение на основании данных, а не того или иного давления. Правительство поддерживает экономическую деятельность, стремится к стабильности. Это непросто, потому в вопросе заболеваемости не все зависит от нас, но в кабинете по борьбе с коронавирусом принимаются взвешенные решения. Есть споры и дискуссии, но в итоге мы стремимся к сотрудничеству между министрами. Я не являюсь членом кабинета по короне, но уважаю все его решения.

- Что вы скажете о критике в адрес представителя вашей партии Эли Авидара после того, как он был назначен министром без портфеля?

- Авидар - часть коалиции, и вместе с ним у нас 61 голос для проведения бюджета. Это - самое главное.

- Есть мнение о том, что хорошие специалисты не задерживаются в запутанной политической системе.

- Работа в политике связана с риском, но я горжусь тем, что я политик, считаю, что мне выпала большая честь. Останусь в этой сфере, пока я буду чувствовать, что от меня многое зависит, что я могу на что-то повлиять, изменить реальность. Каждое утро я напоминаю себе, за что я борюсь. В предыдущей каденции мы доказали, что отстаиваем свои взгляды. У меня нет 61 мандата, и я не могу обещать стопроцентного успеха. Мы делаем стопроцентные усилия, и многого удается достичь.

- Вы всегда стремились к общественной деятельности?

- Безусловно. После демобилизации из военно-морских войск ЦАХАЛа (Форер был инструктором и командиром военного корабля - прим. автора) я пошел учиться на первую степень по юриспруденции и политологии в Междисциплинарный колледж Герцлии, параллельно работал советником Лимор Ливнат, которая была тогда министром образования. Это то, чего я добивался: заниматься общественной деятельностью, влиять на жизнь людей.

- Чувствуете ли вы разочарование политической системой?

- Самое большое разочарование было во время последних предвыборных кампаний. От раза к разу выстраивалась шеренга людей, которые отправляли страну на выборы ради своих интересов. Это было неприятно, потому что человек не идет в политику для того, чтобы заниматься выборами. Избиратели недовольны, они тоже страдают от бесконечных выборов, и политики не в состоянии осуществить свои планы.

- Вам удается совмещать работу и личную жизнь?

- Спросите у моей жены. Это непросто. У нас 3 дочери, старшей - 14 младшей - 5 лет, и я стараюсь быть с ними как можно больше. Иногда я отменяю какие-то планы, чтобы побыть дома с семьей.

- Вам не кажется, что это коалиция не протянет долго, несмотря на все планы?

- Это не исключено, но я надеюсь, что нам удастся провести и этот, и следующий бюджеты. Мы стремимся закончить полную каденцию и осуществить хотя бы 80% того, что обещали избирателям. Политики не должны искать поводы для ссор, это задача СМИ… Всегда есть споры, в том числе, в НДИ. Это нормально, но, в конечном итоге, нужно принять решения и двигаться вперед.

- Непросто вернуть доверие к политикам.

- Время расставит все по своим местам. Поэтому нам необходима полная каденция, мы хотим увидеть плоды наших усилий.

Источник - Маарив