Совсем недавно Израиль официально провозгласил свое право называться еврейским национальным государством, спровоцировав бурю возмущения среди зарубежных и местных борцов за равноправие. Этот статус вовсе не означает, что между евреями нет разногласий и споров, но мы сами разбираемся со своими внутренними раздорами. Что бы ни случилось, евреи не будут враждовать друг с другом, и никто из них не станет изгоем в еврейском доме.

Так было или мы хотели в это верить. Испытания, которые выпадали на долю нашей страны, усиливали ощущение единства и понимание, что только мы сами можем себе помочь, и для этого необходимо держаться вместе. Но в истории с "короной" произошло наоборот. Ультраортодоксальные евреи, которые и так стояли особняком по отношению к государству, постоянными нарушениями карантина навлекли на себя гнев остального населения. Сначала СМИ, а потом и простые граждане все чаще ставили на одну доску израильских арабов-мусульман, также не соблюдающих правила, и евреев-харедим. Эти два сектора противопоставляли "настоящему" Израилю - светскому и религиозно-сионистскому.

На долю ультраортодоксов выпало даже больше ненависти, поскольку от арабов априори не ждал лояльности к еврейскому государству и добровольного следования законам. Многие открыто заговорили о том, что не считают себя одним народом с обитателями Меа-Шеарим и Бней-Брака - а точнее, не считают их частью нашего народа. Эти высказывания не только не стихли, но даже зазвучали громче и раздраженнее после трагедии в Лаг ба-Омер. Об отсутствии сочувствия к жертвам заявляют не только недавние репатрианты, не успевшие проникнуться духом израильского единства, но и уроженец Тель-Авива публицист Ярон Лондон. На этом фоне жест жителей арабской деревни, приготовивших шатры и еду для эвакуированных с горы Мерон, символизирует сближение двух групп-изгоев и растущую пропасть, разделяющую израильское общество. Левые идеологи, которые выступают за мирное сосуществование евреев и арабов, вряд ли могли предположить, что оно примет именно такие формы.

Вначале казалось, что эта тенденция не распространяется на политику - во всяком случае, на итогах последних выборов она не отразилась. Партии ультраортодоксов не потеряли поддержки избирателей, а их основные противники не выросли в рейтинге. Все диаметрально изменилось, когда мандат на формирование коалиции перешел к Яиру Лапиду. "Правительство перемен" не скрывает, что оно предпочитает опираться на Объединенный список и РААМ, а не на ШАС и "Еврейство Торы". Показательно, что у архитекторов будущей коалиции нет никаких планов сближения и поиска общего языка с арабской общиной. Арабские партии интересуют их исключительно как альтернатива партиям харедим.

Впервые с 2003 года в стране целенаправленно формируется правительство без ультраортодоксов, и, судя по опросам, почти половина израильтян такое правительство приветствует. Пусть оно зависит от Ахмеда Тиби и Мансура Аббаса, которые открыто одобряют террор, но только не от людей в черных шляпах! Как же мы дошли до такой вражды и взаимной ненависти, что готовы отдать свою судьбу в руки пособников убийц, лишь бы лишить влияния своих собратьев, пусть иначе одетых и живущих по-другому?

Да, случается, что "чужие" оказываются преданнее и благороднее "своих", но это очевидно не тот случай. Харедим и их лидерам можно предъявить много претензий, и все же они никогда не проливали еврейскую кровь и не превозносили шахидов. И хотя среди израильских арабов немало достойных и лояльных граждан, их политические представители в Кнессете - по большей части явные или тайные ненавистники евреев и еврейского государства. Но об этом сегодня стараются не упоминать.

Не стоит обвинять в таком подходе только политиков. "Лагерь перемен" стремится избежать союза с ультраортодоксами прежде всего потому, что избиратели НДИ, "Еш Атид", "Аводы" и МЕРЕЦ не простят им такого союза. Что касается входящих в блок правых партий, то накаленная общественная атмосфера делает для них приемлемым прежде невозможный шаг, который в просторечии звучит как "заменить евреев арабами".

Немалую роль здесь играют и карьерные соображения. Ведь арабские политики готовы поддержать правительство, но не войти в него, а при таком раскладе освобождаются министерские и прочие высокие посты, прежде занятые представителями ШАС и "Еврейства Торы". Это важный фактор для будущих партнеров, которые стараются урвать побольше портфелей каждый для своей фракции.

И наконец, нельзя исключать желание отомстить ультраортодоксальным политикам за верность союзу с Нетаниягу. Из года в год их поддержка позволяла Биби формировать коалицию без оглядки на своих конкурентов. Та волна ненависти, которая обрушивается сейчас на харедим, порождена также ненавистью к Нетаниягу. Не случайно путь в коалицию сегодня открыт буквально для всех, кроме Биби и депутатов от партий ШАС и "Еврейство Торы". Нынешняя политика вся построена на вражде и ненависти.

Да, ультраортодоксы всегда добивались от власти больших преференций. Но требования арабских политиков обойдутся стране еще дороже, хотя об этом сейчас не принято говорить. Условия, выставленные Мансуром Аббасом, - от председательства в комиссиях до льгот арабскому сектору - кажутся незначительными на фоне глобальной задачи по созданию правительства, но это обман.

У ультраортодоксальной и арабской общин много общего в социальном плане, но не в политической деятельности. Вся политика харедим направлена лишь на добывание благ и льгот для своего сектора. У лидеров израильских арабов есть ясные политические цели, совершенно противоположные целям еврейского государства. Получив власть и влияние, они начнут добиваться этих целей гораздо активнее, чем прежде, когда их участие в правлении Израилем было чисто символическим. Трудно надеяться, что министры нового правительства, поглощенные своими интересами, смогут этому противостоять. И если коалиция "с арабами, без харедим" станет реальностью, мы скоро об этом горько пожалеем.