Навальный и еврейский раскол

Наконец-то это произошло, и сладкий период страусиной политики пришел к своему вынужденному финалу. Это я по поводу взрывоопасной темы: Навальный и евреи, точнее, широкой поддержки узкими еврейскими интеллектуальными массами кандидата на пост мэра Москвы Алексея Анатольевича Навального. Заместитель главреда «МК» Айдер Муждабаев всенародно призвал оные еврейские массы Навального за его расистские взгляды «лишить огня и воды». Этому предшествовала следующая свински-скандальная история: якобы Навальный, приглашенный на 15(70)-летний юбилей The New Times, поднял – явно утомленный предвыборными баталиями – шуточный тост «за Холокост». Рядом случился то ли журналюга, то ли сплетник, и история попала в Jerusalem Post – с соответствующим набором ксенофобских перлов. В ответ на это Евгения Альбац, обращаясь «к читающим Тору», призвала не верить «мерзким слухам». Когда левитка, призывая Тору в свидетели, такое заявляет – это очень серьезно.

Происходящее выявило серьезный философско-нравственный конфликт в еврейской среде. Говоря в данном случае о национальности, я имею в виду именно приверженность традиции, сформированной последовательностью экзистенциальных выборов поколений. У русских позади ордынское иго и Куликовская битва, опричнина Ивана Грозного, попытка строительства евразийской империи. У евреев – разрушение римлянами Храма, опыт 19 веков рассеяния, давление антисемитизма и ассимиляции, Холокост.

Так вот, спор о поддержке Навального – это обращение к двум различным еврейским традициям, и этим он столь драматичен.

В Талмуде сформулирован четкий принцип: закон страны (проживания евреев) должен чтиться как еврейский закон (dina d'malkhuta dina). В расширительном толковании он уже лет 200 понимается как нравственный императив для евреев - поддерживать освободительную борьбу и чаяния приютивших их народов. С этой точки зрения еврей обязан поддержать движение за демократизацию России, одним из признанных лидеров которого, бесспорно, является Навальный.

Однако у евреев существует религиозный запрет на мигрантофобию. В обобщенном виде он формулируется так: «пришельца в стране своей не обижай, ибо кому, как не тебе, знать душу пришельца». Позднее появились «узкие» толкования, толкующие «пришельца» только как новообращенного в иудаизм, поселившегося среди евреев. Но когда забота о пришельцах провозглашалась, обращение шло к опыту людей, только-только избавившихся от египетского рабства и отлично помнивших и свое бесправие в стране фараонов, и то, как важно было сочувствие простых египтян.

Развитие европейского гуманизма превратило еврейских интеллектуалов в носителей антиксенофобских настроений. Религиозное требование к евреям быть «народом священников» трансформировалось в моральный «категорический императив» быть носителями освободительных идей – либеральных, радикальных, сверхрадикальных… Дина Рубина называет это – «проклятый ген социальной справедливости». Кстати, в иврите – справедливость, милосердие и праведность – синонимы.

И вот сейчас российских евреев накрыл «разрыв шаблона» - самое мощное выступление против деспотии путинизма означает поддержку самой вульгарной ксенофобии. Происходит столкновение двух моральных требований – помощь народу в освобождении и защита гонимых меньшинств. В этом смысле нравственный выбор 30-х и 80-х годов был куда проще – Гитлер, идя походом на коммунизм, «евреев с собой не брал»; демократические движения несли в себе диссидентский космополитизм.

Отвратительность сегодняшнему соблазну придает то, что нынешние охотнорядцы готовы принять евреев – чтобы вместе «гонять черных». Словом, мы оказались перед жуткой дилеммой, которую великий антисемитский писатель Достоевский сформулировал бы приблизительно так: сколько слез таджикских дворников можно положить в фундамент победы над Собяниным?