Недавний юбилей Хрустальной ночи, как именуется серия массовых погромов евреев в Германии и Австрии в ноябре 1938 года, и продолжающиеся многочисленные антисемитские инциденты заставляют евреев Германии двояко реагировать на происходящее. Политолог Роберт Огман, проживающий в Германии, описывает в "ХаАрец" сложную ситуацию местной еврейской общины.

В немецком городе Констанц недавно прошло праздничное шествие по старому городу в честь открытия новой городской синагоги. Однако, как пишет Огман, празднование были примечательно не только этим. Оно стало ярким ответом агрессивному национализму, преследующему нынешнюю Германию.

Автор приводит данные немецкой разведслужбы, сообщившей, что в стране насчитывается 24 000 ультраправых экстремистов, половина из которых имеет склонность к насилию и применению оружия. Министр внутренних дел Германии Хорст Зеехофер объявил о «повышенном» риске правого терроризма: это означает, что атака может произойти «в любой момент». Огман показывает, что появилась отчетливая тенденция к активному сопротивлению еврейской общины - вместе со многими неевреями - антисемитским действиям. Последнее было продемонстрировано в недавние выходные, посвященные юбилею Хрустальной ночи, когда 15 000 человек противостояли неонацистскому маршу в Билефельде и образовали живую цепь вокруг синагоги.

Фактически, восстановление еврейских общин является коллективным актом сопротивления перед лицом враждебности, олицетворяемой партией, пользующейся растущим влиянием - «Альтернатива для Германии». На фоне явной враждебности вице-президент Центрального совета евреев в Германии Авраам Лерер заявил со сцены новой синагоги: «Мы не собираемся паковать чемоданы». Он выразил настроения той части общины, которая противостоит ультраправым и намеревается строить и укреплять свои связи с Германией, несмотря на окружающую агрессию.

Однако, как указывает политолог, хотя многие евреи действительно укоренились в Германии, не может быть полной уверенности, что история не повторится. Как пишет Огман, "ни для кого не секрет, что немецкие евреи рассматривают возможность отъезда на крайний случай". И это вторая главная тенденция, которая определяет жизнь еврейской общины. В доказательство он приводит многочисленные высказывания ее лидеров. После нападения на синагогу в Галле глава еврейской общины Макс Приворожский заявил в интервью, что уже не первый год он рассматривает возможность эмиграции.

В начале ноября председатель общины Дюссельдорфа Одед Горовиц сказал в интервью, что члены общины обсуждают, не пора ли уезжать. Сам он считает, что признаки катастрофы налицо и будут еще очевидней, если ультраправые укрепятся на парламентских выборах 2021 года: «Если мы хотим действовать ответственно, как лидеры еврейской общины, мы должны срочно призвать наших членов покинуть Германию, пока они еще могут ".

Огман обращает внимание на социологические опросы, которые говорят что каждый четвертый немец может представить возможность повторения Катастрофы. Отсюда понятно, что в еврейской общине нет абсолютной уверенности в том, что немецкое общество сделает достаточно, чтобы остановить антисемитизм.

Из наличия двух тенденций - к сопротивлению и к отъезду - автор делает такой же двойственный вывод: "лучшее, что могут сделать люди, когда они не хотят жить в страхе или не готовы проявлять героизм, -это готовиться к обеим возможностям - жизни в Германии или жизни за границей".

С нашей точки зрения, двусмысленная ситуация еврейской общины Германии, включая тех русскоязычных евреев, которые уехали туда по разным причинам, отлично показывает, что тема "актуальность Катастрофы" отнюдь не сошла с повестки дня.

Неслучайно, что книга Зигмунта Баумана с таким названием появилась в 1989 году, более чем через полвека после Катастрофы, когда стало очевидно, что геноцид - это не трагическая ошибка истории, которая более невозможна. Последовавшая вскоре война в Югославии с ее жестокими этническими чистками подтвердила правоту социолога.

Смысл его тезисов состоял в том, что проблема Катастрофы - это не вопрос плохих немцев и хороших евреев. Катастрофа, по утверждению Баумана, не уникальная трагедия еврейского народа. В самой Катастрофе было не больше безумия, чем в любой современной избирательной системе. Движущая сила этой машины смерти — рационализм индустриального века.

В современную эпоху достаточно научно обосновать необходимость и эффективность того или иного процесса, чтобы он был одобрен. Например - процесса уничтожения неугодных общественных или национальных групп, будь то евреи или «враги народа».

Рационализм современного человека - главный союзник любого тирана, полагает Бауман. Уничтожение евреев было организовано, как стандартный индустриальный процесс эпохи модерна. Здесь был и генеральный план, и заключения экспертов, тщательная организация и управление, а также новые научные разработки.

В принципе еще до Баумана примерно об этом же писала в своей книге "Банальность зла" Ханна Арендт. Она показала, как этот процесс был организован на примере конкретного человека. Главный эксперт по "еврейскому вопросу" Адольф Эйхман не считал себя антисемитом, напротив - он любил цитировать книгу Герцля "Еврейское государство", читал газеты на идише и советовался с еврейскими лидерами, как эффективнее для всех решить еврейский вопрос. Он даже приехал в Освенцим по просьбе одного из своих прежних еврейских советников и уговорил коменданта лагеря дать тому работу полегче. "Но освободить его я не мог, таков был приказ"- объяснял он на суде.

Идея "Банальности зла" заключается в том, что зло совершают обычные люди, принимающие, как норму, установленный в обществе порядок и добросовестно выполняющие обязательства, предписанные им действующим законом. Проблема в том, что и в современном обществе по-прежнему мало обращается внимание на "внутренний моральный закон", а все направлено на то, чтобы гражданин подчинялся формальным законам и порядкам.

Поэтому не случайно, что каждый четвертый немец (а также любой член еврейской общины) может легко себе представить, что партия "Альтернатива для Германии" в обозримом будущем законным образом придет к власти и обнародует свою версию "Нюрнбергских законов".