Ровно полвека назад, 15 июля 1969 года, израильские газеты сообщили, что Советский Союз представил новый план всеобъемлющего урегулирования ближневосточного конфликта. В соответствии с ним, под наблюдением представителей ООН Израиль должен был поэтапно вывести войска со всех территорий, занятых в ходе Шестидневной войны – из сектора Газа, Западного берега реки Иордан, Синайского полуострова и Голанских высот. В течение всего этого времени стороны должны были неукоснительно соблюдать соглашение о прекращении огня.

Затем на границах Израиля с арабскими странами планировалось разместить войска ООН. В советском предложении особо отмечалось, что это и будут те самые "надежные, признанные международным сообществом границы", о необходимости создания которых говорится в резолюции Совета безопасности номер 242. В сектор Газа и в район Шарм аш-Шейха планировалось направить специальные группы наблюдателей ООН.

Вообще, Организации Объединенных Наций отводилась центральная роль в достижении и реализации "пакетной сделки" – именно так называли в израильской прессе советскую инициативу. Мирные переговоры должны были проходить при посредничестве специального представителя ООН на Ближнем Востоке Гуннара Ярринга. В соответствии с советским предложением, изначально Израиль и арабские страны должны были представить в Совет безопасности декларацию о принятии условий "пакетной сделки". Это декларация служила бы обязывающим документом для всех участников конфликта. После этого ООН должна была представить график вывода израильских войск. Его первый этап предлагалось начать спустя два месяца после публикации графика.

По завершении вывода войск к границам, существовавшим до 5 июня 1967 года, "пакетная сделка" предусматривала прекращение состояния войны между Израилем и арабскими странами и признание ими суверенитета друг друга. Стороны должны были гарантировать свободу судоходства в Суэцком канале и Тиранском проливе, а также обеспечить "справедливое урегулирование проблемы беженцев".

Это предложение советские представители в ООН передали американским, британским и французским дипломатам, которые ввели в курс дела и Израиль. Первым официально прокомментировал советскую инициативу министр обороны Моше Даян. Выступая в Кнессете, он заявил, что "пакетная сделка" ни в коей мере не может быть служить основой для достижения мира.

Даян подчеркнул, что в советском предложении говорится лишь о прекращении состояния войны, а не о нормализации отношений между Израилем и арабскими странами. Он также отметил, что присутствие международных наблюдателей в регионе не может служить гарантией мира. Даян напомнил, что войска ООН были дислоцированы на Синайском полуострове с конца 1956 года, но это не предотвратило очередную войну.

В это время помощник государственного секретаря США Джозеф Сиско находился в Москве и обсуждал условия "пакетной сделки" с министром иностранных дел СССР Андреем Громыко. Признавая необходимость выполнения 242-й резолюции, американцы предложили внести в советскую инициативу некоторые коррективы. В частности, они поддержали требование Израиля о ведении прямых переговоров между еврейским государством и арабскими странами. США также предлагали отложить решение таких сложных вопросов, как судьба Иерусалима, на более поздний этап. Для Советского Союза эти не слишком значительные, казалось бы, детали носили принципиальный характер. Разорвав дипломатические отношения с Израилем в 1967 году, Москва формально не вступала в прямой диалог с еврейским государством. Поэтому требование о ведении прямых переговоров было неприемлемым не только для арабских стран, но и для СССР.

В то же время, и после разрыва дипломатических отношений Советский Союз и Израиль поддерживали определенные контакты, и не только с участием международных посредников. Так, в конце 1968 – начале 1969 года в кулуарах Организации Объединенных Наций состоялись три встречи между заместителем министра иностранных дел СССР Владимиром Семеновым и постоянным представителем Израиля в ООН Йосефом Ткоа. Как пишет историк Нина Семенченко, советский политик попытался убедить Ткоа в необходимости выполнения 242-ой резолюции Совета безопасности. На это израильский дипломат в ходе первой же встречи ответил: "Сначала СССР должен возобновить отношения с Израилем, а потом уже можно будет обсуждать какие-либо советские предложения".

Контакты между Семеновым и Ткоа не были секретными, но советская пресса хранила по этому поводу гробовое молчание. Зато израильские газеты помещали соответствующие сообщения на первых страницах. Хотя особого оптимизма в связи с фактом проведения советско-израильских встреч никто не выражал. Газета "Давар" 20 декабря 1968 года сообщила о состоявшейся беседе между Семеновым и Ткоа под заголовком: "Иерусалим: в позиции Советского Союза нет серьезных перемен".

Любопытно, что в тот же день на первой странице "Давар" поместила еще одну новость, связанную с советско-израильскими отношениями: "Еврейский студент из Москвы объявил себя израильтянином". "Студент Московского университета направил в Верховный совет СССР письмо протеста против антисемитской политики Советского Союза, - говорилось в нем. – В своем послании Яков Иосифович Казаков отказывается от советского гражданства и провозглашает себя гражданином Израиля. Казаков, которому 21 год, пишет, что не хочет быть гражданином государства, проводящего политику геноцида в отношении еврейского народа". Вряд ли Яков Кедми, выводя эти строки, мог представить себе, что полвека спустя он станет любимцем российских "ура-патриотов". Хотя, может быть, догадывался уже тогда.

Джозеф Сиско, вернувшись из Москвы в Вашингтон, проинформировал о деталях советской инициативы посла Израиля в США Ицхака Рабина. Но судьба "пакетной сделки" была предрешена. Ни Израиль, ни США не испытывали ни малейшего доверия к исходившим из Кремля инициативам. Стояло лето 1969-го, год спустя после ввода советских войск в Чехословакию, знаменовавшего полный конец хрущевской "оттепели". Надежды на построение "социализма с человеческим лицом" в Европе рухнули. А на берегах Суэцкого канала продолжалась война на истощение, где с помощью советского оружия египтяне практически ежедневно обстреливали позиции израильской армии.

О предложенной Советским Союзом "сделке века" вскоре забыли. Впрочем, вряд ли в самой Москве верили в ее успех. Всем было очевидно, что Израиль не согласится на отступление с занятых в ходе Шестидневной войны территорий без нормализации отношений с арабскими странами. Но в 1969 году никто из соседей Израиля к этому готов не был. Постановления Хартумской конференции, отказавшей еврейскому государству в праве на существование, никто в тот момент отменять не собирался.

На смену советской инициативе пришла американская, вошедшая в историю как "план Роджерса". Ее основные положение изложил в конце 1969 года государственный секретарь США Уильям Роджерс. Американцы предлагали урегулировать арабо-израильский конфликт на основе принципа "территории в обмен на мир". В отличие от советской "пакетной сделки", американская инициатива предполагала не "прекращение войны", а "установление мира" между Израилем и арабскими странами. В обмен Израиль должен был выполнить 242-ю резолюцию Совета безопасности и вывести свои войска с занятых в 1967 году территорий. В соответствии с "планом Роджерса", судьба Иерусалима должна была быть решена отдельно, в ходе прямых переговоров между Израилем и Иорданией.

В конце концов, американскую инициативу постигла та же участь, что и советскую. Руководство Израиля сочло, что "план Роджерса" не предоставляет еврейскому государству необходимых гарантий безопасности. Посол в Вашингтоне Ицхак Рабин также призвал кабинет министров отвергнуть американские предложения.

В Москве, увидев, что "план Роджерса" терпит крах, решили реанимировать "пакетную сделку". В январе 1970 года СССР напомнил о своих сделанных полгода назад предложениях. В это время на территории Египта уже полным ходом шло развертывание советской группировки войск ПВО в составе трех зенитно-ракетных бригад и двух полков истребительной авиации. Несмотря на завесу секретности, окутывавшую этот процесс, в Израиле прекрасно знали о происходящем. Советская "сделка века" была похоронена во второй раз, теперь уже окончательно.