Прозрение Кораха

В недельной главе "Корах" рассказывается о поднятом Корахом мятеже против Моше и Аарона: "И отделился Корах, сын Ицара, сына Кеата, сына Леви, и Датан, и Авирам, сыны Элиава, и Он, сын Пелета, сыны (из колена) Реувена, И предстали пред Моше, и (с ними) двести пятьдесят мужей из сынов Израиля, начальники общины, призываемые на собрания, люди именитые. И собрались против Моше и Аарона, и сказали им: полно вам! ведь вся община, все святы, и среди них Господь! Отчего же возноситесь вы над собранием Господним? И услышал Моше, и пал на лицо свое, И сказал Кораху и всем сообщникам его, говоря: завтра утром Господь известит, кто Его и кто свят, того да приблизит к Себе; и кого изберет, того и приблизит к Себе. Вот что сделайте: возьмите себе совки, Корах и все сообщники его, и положите в них огонь, и кладите на них курения пред Господом завтра; и будет: человек, которого изберет Господь, тот свят. Полно вам, сыны Леви!" (16:1-7)

Обыкновенно это выступление Кораха, его апелляция к справедливости понимается как пустая отговорка, прикрывавшая зависть. Мидраши представляют аргументы Кораха как заведомо вздорные псевдодоводы, обслуживавшие его чисто политические амбиции. Но это все же не единственный подход. В целом традиция проявляет известную готовность видеть за выступлением Кораха также и элементы подлинного прозрения.

Так, комментируя слова "полно вам, сыны Леви" Раши, ссылаясь на мидраш Танхума, пишет: "Что толкнуло Кораха, который был умен, на такое безумие? Его прозорливость подвела его. Он увидел великую цепь поколений, происходящую от него, увидел в их числе пророка Шмуэля, великого, как Моше и Аарон. Сказал он: "Ради него я буду спасен". И еще увидел в числе сыновей своих двадцать четыре череды левитов, исполненных святым пророческим духом (I Диврей Аямим 25, 5). Сказал он: "Возможно ли, чтобы такое величие произошло от меня, и я буду молчать?" Поэтому он связал себя с ними, чтобы добиваться задуманного, ведь он слышал из уст Моше, что все погибнут, а один спасется: Кого изберет Господь, тот свят. Он счел это пророчество относящимся к нему. Однако он ошибся, потому что его сыновья раскаялись и не погибли вместе с ним (26:11); и именно от них произошел Шмуэль и двадцать четыре череды левитов".

Итак, Корах ошибочно проинтерпретировал пророческое видение, отнес к себе то, что касалось исключительно его праведных отпрысков. Однако речь здесь идет не только о том, что Корах оказался осведомлен относительно своих потомков, но и том, что в одном из них - пророке Шмуэле - фактически реализуется религиозно-политическая программа самого Кораха! При Шмуэле в Израиле действительно была упразднена всякая иерархия, при его правлении все были в равной мере святы. В период, наступивший после смерти первосвященника Эли и его сыновей, священство не совершало жертвоприношений, не было ни Сангедрина, ни царского правления. В самом деле, как это описывается в 6 и 7 главах 1-ой книги Шмуэля, после полугодового плиштимского плена Мишкан оставался безо всякого применения в течение двадцати лет, хранясь на задворках частного дома (1 Шмуэль 7:1-2). Тем не менее сам Шмуэль, будучи сыном Леви, приносил жертвы, взяв на себя тем самым полномочия потомка Аарона - первосвященника (7:9). Взял он на себя также и полномочия судьи, но… упразднив Сангедрин. В самом деле, важное отличие Сангедрина – это постоянство его местонахождения вблизи святыни, Шмуэль же странствовал и судил народ на местах (7:15-16), кроме того, этот пророк долгое время противился помазанию царя (8:5-7).

Подмечая все эти детали, рав Ури Шерки объясняет их как меру, необходимую для оздоровления выродившихся политических и религиозных институтов (распутные священники, насаждавшие тотемическое отношение к Мишкану). Пророк Шмуэль упразднил на двадцать лет все формы иерархии и центральной власти, чтобы со временем восстановить их на здоровой основе. Реформа, планировавшаяся его пращуром Корахом, пришлась здесь к месту.

Пророк и ясновидец

В этой интерпретации рав Шерки ограничивается лишь констатацией того, что Кораху была открыта действительность, которую он оказался не в силах адекватно осмыслить и воспринять. Между тем эта неспособность несколько напоминает по своему характеру другое явление – ясновидение народов. Действительно, ясновидение характеризуется прежде всего именно такой же фиксацией на деталях грядущего без их экзистенциального осмысления, без какой-либо привязки этих деталей к нравственным задачам и верности Богу.

Будущее, прозреваемое пророком, может быть тем же самым будущим, которое прозревает языческий ясновидец, между тем на каком-то уровне оно по-разному воспринимается тем и другим. Для пророка будущее - живое и открытое, более того, поставленное перед ним как его задача, для ясновидца - неумолимо-предрешенное.

Так, если кому-то предсказано "принять смерть от коня своего", то это, пусть даже и каким-то иносказательным образом, но все же случится. Пророчество, учитывая эту же предрешенность и эту же иносказательность, придает им совершенно другой смысл. Пророчество, являющееся одним из видов прозрения будущего, сбывается на высоте человеческого поступка.

В мидраше Пиркей де-раби Элиэзер рассказывается о том, как Аврааму, отправившемуся на гору Мориа, чтобы принести в жертву Ицхака, встретился по дороге сатана. После нескольких неудачных попыток сбить Авраама с пути, сатана открыл ему будущее. "Не Ицхак, а овен предназначен во всесожжение". "Такова участь лжеца, – ответил Авраам. – Даже если он скажет правду, ему не поверят".

И наоборот, когда прозрение будущего воспринимается как событие, гарантированное неким внешним ходом истории, судьбой, то оно на самом деле сбывается не так, как планировалось Всевышним. Использовать пророчество, полагаться на него как на внешнюю предопределенность, значит поставить его на грань срыва.

В мидраше говорится, что Давиду было пророчески открыто, что Бат-Шева предназначена ему. Однако вместо того, чтобы дождаться соответствующего момента, он форсировал события, и воспользовавшись условным разводом, в котором находилась Бат-Шева, овладел ей. Кончилось тем, что пытаясь исправить ситуацию, он послал на смерть ее мужа.

Результатом этой драматической истории явилась не только гибель первого сына Давида от Бат-Шевы, но (по свидетельству мидрашей) также и отсрочка избавления.

Формально пророчество сбылось: Давид вступил в брак с Бат-Шевой, но с искажением истинного Божественного замысла.

Пророчество – это некий мираж действительности, то есть созерцание истинной, а не фантастической картины. Однако это созерцание той действительности, которую человек все же призван создать (или отменить) сам, а не пассивно ее дожидаться. В противном случае имеет место ясновидение, подразумевающее неотвратимость события.

Если пророк, своим обличенным в слово прозрением, призван менять действительность, воздействовать на нее, то в ясновидении человек фиксируется на будущем событии, а не на своей миссии в этом мире. Это подобно тому, как заика фиксируется на произнесении слов, а не на их смысле.