"Прежде, чем говорить о непримиримости этого человека, надо знать, кем он был и откуда его корни". В интервью "Деталям" раввин Элиягу Эссас, руководитель интернет-сайта www.evrey.com, рассказал о раввине Шмуэле Ойербахе, который скончался на 86-м году жизни от сердечного приступа.

На похороны руководителя так называемого "Иерусалимского крыла" ("Пелег ха-Иерушалми") в ультраортодоксальном движении десятки тысяч человек. Траурная процессия в минувшее воскресенье, 25 февраля, прошла от иешивы "Шаарей хесед" до кладбища "Ар ха-Менуха". Религиозный Израиль расстался, как многие считают, одним из самых непримиримых раввинов последнего пятилетия, приверженцем чуть ли не "фанатичной" линии среди "литваков", расколовшей их на два лагеря после смерти раввина Эльяшива в 2012 году. Но, по словам рава Эссаса, подобная характеристика грешит некоторой однобокостью, и не дает возможности понять, о личности какого масштаба идет речь.

- Его отец – Шломо Залман Ойербах, - рассказывает рав Эссас. - Он был одним из крупнейших религиозных авторитетов, знатоков традиционного еврейского права, законов и установлений. Он входил в число трех величайших еврейских мудрецов. Я был хорошо знаком с ним. Он скончался двадцать пять лет назад.

Дед Шмуэля Ойербаха – основатель йешивы и один немногих истинных каббалистов своего времени. Родные братья - тоже люди выдающиеся: один из них главный раввин Тверии, другой руководит большой йешивой. Это важно знать, для понимания того, в каком доме вырос этот человек. Шломо Залман и Шмуэль вместе руководили иешивой "Маалот Тора", я там бывал, и у меня до сих пор перед глазами образ Ойербаха-старшего: всегда доброжелательный, всегда встречавший посетителей и учеников дружеской улыбкой, он и постановления – "алахот" - принимал также доброжелательно, исходя из степени их важности и пользы для человека, или какого-то спорного случая, нуждавшегося в толковании. Вот эти качества – благожелательность, расположенность к людям – он передал своему сыну.

- Каким Шмуэль Ойербах был в быту и в работе?

- Крайне непритязательным. Хотя йешива, которой он руководил, считается весьма влиятельной в религиозном мире: здесь учатся молодые люди не только из Израиля, но также из США и стран Западной Европы. Знаете, я там всегда обращал внимание на одну любопытную деталь. Обычно руководитель иешивы сидит лицом к аудитории, чтобы его видели отовсюду и замечали входящие. Но Ойербах любил почему-то сидеть у окна, его фигура не бросалась особенно в глаза.

Он учил Тору по десять-двенадцать часов непрерывно. К сожалению, Всевышний не дал ему детей, но это обстоятельство трансформировалось в необычайное отношение ко всем молодым людям – к ним всем он относился, как к собственным детям. Выслушивал того или иного студента или посетителя, вместе с ним пытался докопаться до истины, и каждого – каждого! – встречал в приподнятом настроении. К тому же он помогал многим молодым людям материально. Ему доверяли очень многие богатые люди, как в Израиле, так и за рубежом, и жертвовали деньги адресно - туда, куда он указывал.

- Раввин Ойербах видится в вашем рассказе, безусловно, незаурядным человеком. Однако как быть с тем, что он практически объявил войну нашей армии, выступая против призыва молодых религиозных людей в ЦАХАЛ? Он вообще не хотел даже слышать о каком-то компромиссе. И не потому ли он покинул движение "литовских хасидов", чтобы создать "Иерусалимское крыло" вместе со своими последователями, фанатично ему преданными?

- Я попробую объяснить, почему это произошло. Наверное, прежде всего надо сказать, что раввин Ойербах болезненнее всего воспринимал вопросы, связанные с духовностью молодого поколения. Он стоял на страже этой духовности, считая, что подрастающее поколение должно быть передано "под крыло" Всевышнего в целости и сохранности.

- Какое отношение имеет к службе в армии?

- Самое непосредственное. Все семьдесят лет, начиная с момента создания государства, от Бен-Гуриона и дальше, существовал некий изначально установленный порядок, согласно которому человек, изучающий Тору, не может прерывать учебу. Никто не знает, когда у того, кто учит Тору, откроются глаза на истину. Это может случиться и в юношеском возрасте, и в среднем, и в зрелости. Потому договорились, что учащийся йешивы придет на призывной пункт, где ему будет дана отсрочка на год. А потом еще на год, и еще - все то время, пока он будет учить Тору.

В любой момент, как только он прекратит учиться, он, вне всяких сомнений, должен быть мобилизован на армейскую службу. Более того, армия проверяет, и это тоже нормально, соответствует ли действительности заявление учащегося. Так было до недавнего времени. Но последние десять-двенадцать лет армия стала проявлять не свойственную ей прежне активность по отношению к людям из йешив.

- В чем это проявилось?

- Раньше собеседование с "йешиботником" на призывном пункте проводилось чисто формально. Ограничивались проверкой документов, то есть армия держала нейтралитет в этом вопросе. Но в последнее время с молодыми людьми ведутся беседы определенного рода, больше напоминающие психологическую обработку. Этим ребятам говорят - мол, а не лучше ли вам послужить два-три года в армии, получить рабочую профессию, сделать карьеру, а затем, после мобилизации, найти работу с хорошей заработной платой?

Девяносто процентов наших раввинов считают, что эти беседы никакого особого влияния на учеников йешив не окажут, и ситуация скоро сама сойдет на нет. Однако раввин Ойербах так не считал, и это стало камнем преткновения в его отношениях с другими раввинами. Он был уверен, что за каждого религиозного юношу надо стоять стеной. Более того, он предложил, чтобы молодых людей не отправляли на призывной пункт, а передавали их данные, без их участия, в армейский компьютер для последующей проверки.

Позиция Ойербаха заключалась в том, что армейский активизм означает охоту за умами, а проигрывать эту охоту нельзя. И что дело не только в попытке склонить юношей-ортодоксов к службе в армии, сколько - к смене ими мировоззрения. И это был, по сути, единственный вопрос, в котором его невозможно было согнуть, сбить с пути, заставить изменить свое мнение. В отличие от всего остального - поверьте мне, как человеку, неплохо знавшему Ойербаха, во всем остальном трудно было найти покладистее него!

Кстати, представители его движения во время последних муниципальных выборов прошли в несколько городских советов. В том числе в Иерусалиме, в Петах-Тикве и ряде других городов. Там, где они оказывались в коалиции, лучших союзников мэру было не найти - и все благодаря Ойербаху, наставлявшего их быть гибкими и уметь сотрудничать с властью, находить с ней общий язык даже тогда, когда эта власть носит сугубо светский характер.

- "Сговорчивые" сторонники Ойербаха проводили манифестации, и страсти на них бушевали такие, что им, казалось, не будет конца. Как вы считаете, а сейчас, когда раввина Ойербаха не стало, страсти улягутся?

- Все зависит от дальнейшего развития ситуации. Ойербаха поддерживало от десяти до двадцати раввинов-"тяжеловесов", то есть тех, кто пользуется серьезным влиянием в религиозном мире. Его поддерживали руководители йешив, за ним как минимум несколько тысяч его сторонников. И это, используя современный язык - хорошо подготовленная "армия", которая знает историю вопроса, знает, против его она протестует, и знает, как себя вести.

- Иначе говоря, волнения продолжатся?

- До тех пор, пока армия не смягчит свою позицию и не вернется к ранее установленному порядку. Тогда страсти улягутся моментально.