Президентом Ирана во второй раз стал Хасан Роухани. Первый раз он был избран президентом Ирана в 2013 году, пообещав покончить с международной изоляцией страны и создать свободное общество.

Через два года правительство Ирана заключило историческое соглашение с шестью мировыми державами, согласно которому Иран согласился частично свернуть ядерную программу в обмен на отмену экономических санкций.

Однако немедленного и радикального улучшения уровня жизни большинства иранцев с ослаблением санкций не произошло, а экономические показатели страны, хотя и лучше, чем в санкционные времена, все же недостаточно хороши. Для дальнейшего уверенного роста требуется время.

Судя по результатам голосования, иранцы готовы потерпеть еще - политике президента Роухани выдан еще один кредит доверия. Как им распорядиться? Обозреватель Би-би-си Михаил Смотряев беседует со старшим научным сотрудником Института востоковедения РАН, профессором Владимиром Сажиным.

Владимир Сажин: Президент Роухани будет продолжать ту внутреннюю и внешнюю политику, которую он вместе со своей командой проводил на протяжении последних четырех лет. Здесь особых отличий не будет, если не учитывать факт, что на президента оказывалось очень сильное давление со стороны его критиков, радикальных консерваторов, что особенно проявилось в предвыборной борьбе. Конечно, некоторые моменты во внутренней и внешней политике Роухани будут несколько смикшированы. Ему будет сложнее придерживаться той линии, которую он проводил предыдущие четыре года.

Дело здесь, главным образом, в экономике. Главный удар оппозиция нанесла именно по экономической политике Роухани и его кабинета. За эти четыре года президент сделал много. Правда, после того как вступило в силу соглашение по иранской ядерной программе в январе прошлого года, иранский народ пришел в состояние эйфории и ожидал, что буквально на следующий день экономика будет завалена огромными инвестициями, появятся сотни тысяч рабочих мест, безработица и инфляция уйдут в прошлое. Но этого не случилось. Международные санкции - это сложное, многослойное явление, так же как и процесс снятия санкций, пожалуй, санкции легче вводить, чем снимать.

Поэтому ожидания народа и политиков были явно завышены. Но все-таки Роухани удалось за это время снизить инфляцию с 40% до 8%, в 2013 году темпы роста ВВП Ирана были отрицательные, а в 2016 году превысили 4%, а МВФ прогнозирует еще более высокие темпы роста. Однако экономическая сфера по-прежнему остается предметом постоянной критики оппозиции. И в следующие четыре года Роухани надо доказать состоятельность его экономической программы. Это очень важно.

Би-би-си: Следует ли ждать изменений во внешней политике Ирана?

В.С.: Роухани много критиковали, особенно перед выборами, за то, что он установил слишком дружественные отношения с Западом, и не отстаивает в должной мере интересы Ирана. Здесь ему тоже придется проводить определенную коррекцию.

Здесь есть очень важный момент: Дональд Трамп и его администрация. Барак Обама тоже не особенно любил Иран, но такие откровенные анти-иранские заявления, как Трамп, себе не позволял. Перед Роухани стоит задача каким-то образом реагировать на анти-иранские выпады американского президента. Здесь важно понимать, что президент Трамп, по большому счету, своей риторикой действует скорее в пользу противников Роухани. Образованная, городская часть населения Ирана, конечно, хорошо относится и к США, и к Западу в целом. Собственно, опираясь на них, президент Роухани и строил свою политику потепления отношений с Западом. Теперь же, в связи с анти-иранской риторикой Трампа, ему будет непросто удерживать эту линию. И отношение к Западу у образованной части населения Ирана может быть порядком подпорчено.

Би-би-си: Изменится ли курс Тегерана в отношениях с Москвой?

В.С.: Отношения Ирана и России останутся в прежних рамках, будут развиваться. Я не думаю, что найдутся быстрые решения существующих сейчас проблем в российско-иранских отношениях, надо сказать, трудно решаемых, но, во всяком случае, будет конструктивный диалог. Торгово-экономические отношения будут развиваться постепенно и позитивно.

Би-би-си: Давайте взглянем на региональный расклад сил. В день выборов в Иране президент США Дональд Трамп находился с визитом в Рияде. Официальные чины в Иране и Саудовской Аравии снова обмениваются очень резкими заявлениями. Добавим к этому Израиль, который к Ирану относится без любви, кто бы его ни возглавлял. Роухани удавалось лавировать в этом лабиринте в прошлый срок. Как будет развиваться ситуация теперь?

В.С.: Ему придется столкнуться с тем, что и Саудовская Аравия, и Израиль - и так не дружественно относящиеся к Исламской республике Иран, - теперь будут пользоваться большей поддержкой Вашингтона. При Обаме отношения США и с Израилем, и с Саудовской Аравией, в общем, ухудшились. Тегерану это, безусловно, было на руку, и президент Роухани вел свою региональную политику так, чтобы по возможности восстановить отношения с Риядом.

Сейчас создается другая ситуация, причем инициирует ее не только Дональд Трамп, но и ситуация в Сирии. Вопрос в том, продолжится ли военное присутствие Ирана в Сирии после какого-то относительного урегулирования сирийской проблемы, вернее, ее военной фазы. Поэтому сейчас организуется такой анти-иранский блок, куда входят и Израиль, и Саудовская Аравия, и в какой-то степени Египет и Иордания, не говоря уже о других монархиях Персидского залива. Отношения этих стран с Ираном будут накаляться, да и с Турцией отношения у Ирана не блестящие. Все это накладывает большую ответственность на президента Роухани.

Но тут я бы хотел отметить следующее: все-таки важными проблемами в отношении позиции Ирана на мировой арене занимается верховный лидер страны, аятолла Хаменеи, и его люди. Отступать иногда от генеральной линии Роухани может себе позволить, но вразрез с общей политикой, выработанной Хаменеи, не пойдет. Он будет находиться в рамках решений верховного лидера, а вот каким будет это решение в связи с создающейся вокруг Ирана ситуацией - это вопрос. Роухани, очевидно, не будет доводить дело до серьезного обострения, и будет делать все возможное, чтобы смягчить ситуацию.