"У добрых сила правоты иссякла, а злые будто бы остервенели!"

Можно ли лучше выразить то, что теперь происходит в Израиле?

Но эти слова написал почти сто лет назад ирландский поэт Уильям Батлер Йейтс.

Йейтс написал их вскоре после ужасного кровопролития и разрушений Первой мировой войны. Он думал, что мир приближается к своему концу, и ожидал второго пришествия Мессии.

Как часть хаоса, он предсказывал в том же стихотворении, что "держать не может центр". Думаю, что он увидел эту метафору на полях сражений прошлых веков, когда шеренги противоборствующих армий стояли друг против друга, основная сила находилась в центре, а фланги защищали ее.

В классическом сражении каждая сторона стремится разгромить фланги противника, чтобы окружить центр и атаковать его. Пока центр держится, исход сражения не решен.

В Израиле, как и в большинстве современных демократий, центр образуют одна или несколько сложившихся партий с немного левым или немного правым уклоном. Классической левой партией можно считать "Аводу", надевшую теперь маску "Сионистского лагеря" (что автоматически исключает из нее арабское меньшинство, примерно 20% электората). Правой партией является "Ликуд", современное воплощение прежней "ревизионистской" партии, основанной почти сто лет назад Владимиром Жаботинстким, либеральным националистом в стиле итальянского "рисорджименто" – возрождения.

Это был израильский центр, получивший поддержку некоторых конъюнктурных партий.

"Авода" и "Ликуд" управляли Израилем с момента его образования. Одна из них образовывала правительство, а другая – лояльную оппозицию. Раз в несколько лет, как и подобает при демократии, они менялись ролями.

На "флангах" находились арабские партии (теперь вынужденные объединиться), небольшой, но принципиальный "Мерец" – слева, и несколько религиозных и протофашистских партий – справа.

Это был "нормальный" расклад, как и во многих других демократических странах.

Его больше нет.

На линии "центр-левые" преобладают уныние и отрешенность. Старая партия попала в руки политических карликов, чья грызня между собой отодвинула на задний план все их другие функции.

Теперешний лидер, Ицхак Герцог, получил, согласно закону, титул "Лидера оппозиции", но даже не знает, что такое оппозиция. Некоторые называют его партию "Ликудом-2". По всем основным вопросам, таким как мир с палестинским народом и с арабскими странами, социальная справедливость, права человека, демократия, отделение религии от государства, коррупция – эта партия воды в рот набрала. В практическом смысле, она при последнем издыхании или того хуже.

"У добрых сила правоты иссякла", сокрушается Йейтс. Лучшие силы израильского общества пали духом, обескуражены и немы.

В "правом центре" картина еще хуже и гораздо опасней. "Ликуд", некогда либеральная, демократическая, правая партия, стал жертвой вражеского захвата. Его экстремистское крыло вытолкнуло всех других и теперь полностью овладело партией. По той же метафоре, правый фланг захватил центр.

"Злые будто бы остервенели!" Теперь правые радикалы совершенно распоясались. Они проводят в Кнессете чудовищные законы. Они одобряют и поощряют отвратительные акции полицейских и военных. Они подкапываются под Верховный суд и военное командование. Они стремятся к созданию новых и более крупных поселений. Эти опасные варвары действительно "остервенели".

Введение в правительство Авигдора Либермана дорисовывает эту пугающую картину. Даже бывший премьер-министр Эхуд Барак публично заявил, что наше правительство включает фашистские элементы.

Почему же это произошло? В чем главная причина?

Обычный ответ: "Люди сдвинулись вправо". Но это ничего не объясняет. Почему они сдвинулись вправо? Почему?

Некоторые ищут объяснение в демографическом расколе еврейской общины Израиля. Евреи-выходцы из исламских стран (так называемые, "мизразхим") отдают свои голоса в основном "Ликуду", а евреи из Европы ("ашкеназы") – преимущественно левым.

Но это не объясняет случай Либермана, партию которого образуют иммигранты из бывшего Советского Союза, полтора миллионов так называемых "русских". Почему столь многие из них – крайне правые, расисты и ненавистники арабов?

Отдельный класс – это молодые "левые", не желающие поддерживать ни одну из партий. Они склонны к беспартийной активности, часто образуют правозащитные и миротворческие группы. Они поддерживают палестинцев на оккупированных территориях, борются за "чистоту нашего оружия" и ведут тому подобную замечательную работу.

Существуют десятки, а, возможно, и сотни таких ассоциаций. Некоторые из них получают поддержку из-за рубежа и делают много полезного. Но они избегают политической арены, не вступают ни в какие партии и, тем более, не объединяются с такой целью.

Думаю, что именно это явление лучше всего объясняет тенденцию. Все больше и больше людей, особенно молодых, вовсе отворачиваются от "политики", понимая под ней партийную политику. Не то, чтобы у них "не было убеждений", но они уверены, что у политических партий нет честных убеждений, и не желают иметь с ними ничего общего.

Они не осознают, что политические партии – необходимый инструмент осуществления перемен в условиях демократии. Они видят в них лишь группы коррумпированных лицемеров, не имеющих настоящих убеждений, и не хотят оказаться в такой компании.

Так, мы сталкиваемся с поразительным фактом: происходящее в Израиле сходно с процессами во многих других странах, не имеющих наших особенных проблем.

Несколько дней назад в Австрии прошли президентские выборы. До настоящего времени президентский пост в Австрии, как и в Израиле, был церемониальным и переходил от одной ведущей партии к другой. Но на этот раз случилось небывалое: в последний тур вышли крайне "правый" и "зеленый". Всех кандидатов из центра избиратели отвергли. Хуже того, близкий к фашизму правый кандидат проиграл ничтожным числом голосов.

Австрия? Страна, в которой лишь 80 лет назад люди с энтузиазмом встречали (австрийца) Адольфа Гитлера, и полной мерой поплатившаяся за это.

Единственное объяснение в том, что австрийцы, как и израильтяне, пресытились устоявшимися партиями. Обе нации примерно одинакового размера, не имеющие, кроме размера, ничего общего, одинаково ощутили сложившееся положение.

Во Франции торжествует крайне правый политик и борец с устоями Марин ле Пен. В Испании, Голландии и некоторых скандинавских странах побеждают партии, выступающие против стоящих у власти сил.

В Соединенном Королевстве, родоначальнице демократии, общество может проголосовать за выход и Еврозоны, принадлежность к которой поддерживают верхи. Выход из Европейского Союза представляется (по крайней мере, мне) крайне нерациональным. Но есть вероятность того, что это произойдет.

Зачем же вести речь только о странах, не самых больших? Взглянем на сверхдержаву, США.

Несколько месяцев мировая общественность со все возрастающим удивлением наблюдает невероятное восхождение Дональда Трампа. День ото дня эта драма, сперва выглядевшая комедией, становится все более пугающей.

Что, бога ради, стряслось с этой великой нацией? Как случилось, что многие миллионы ее граждан столпились под знаменами вульгарного и невежественного крикуна, главное – и, вероятно, единственное – достоинство которого состоит в том, что он отстранился от всех политических партий? Как он сумел взять верх в Великой Старой Партии (республиканской) и фактически разрушить эту часть американской истории?

На другой стороне оказался Берни Сандерс, личность гораздо более приятная, но предложивший повестку дня, далекую от представлений большинства американцев, и отвергаемый его собственной партией.

Между этими кандидатами есть лишь одно сходство: они испытывают отвращение к собственным партиям, а их собственные партии – к ним.

Тенденция представляется всемирной. По всей Южной Америке, не так давно бывшей оплотом левизны, левые партии отбрасывают, а их место занимают правые.

Приняв во внимание, что такие процессы происходят одновременно в десятках больших и малых стран, не имеющих между собой ничего общего – у всех у них разные проблемы, разные задачи, разные ситуации – это не может не удивлять.

Для меня это загадка. Каждые несколько десятилетий возникают новые идеи и заражают значительную часть человечества. Демократия, либерализм, анархизм, социал-демократия, коммунизм, фашизм, опять демократия, а теперь нагрянувший хаос, большей частью, радикально-правый, становятся мировыми тенденциями. И они еще не обрели своего имени.

Я знаю, что у многих, марксистов и прочих, есть готовые объяснения. Они меня не убеждают. Я просто озадачен.

Возвращаясь к нам, несчастным израильтянам, я недавно опубликовал в "Ха-Арец" практический план, как остановить этот потоп и обратить его вспять.

И все же я остаюсь оптимистом.