Когда арабские депутаты Зуаби, Захалка и Гатас посетили семьи террористов и почтили их память минутой молчания (по сути, выразив поддержку террору), это возмутило даже левый лагерь. Однако наказания за такой поступок законом не предусмотрено. Депутат обязан сложить с себя полномочия, лишь если суд признает его виновным в преступлении, несовместимом с пребыванием в Кнессете. Кроме того, он может быть лишен права на выступления на пленарных заседаниях в течение полугода. Но скандальная слава, которую приносят арабским политикам подобные демарши, затмевает неудобство таких ограничений.

По следам этого события в парламентскую комиссию по законодательству от имени коалиции был подан законопроект, позволяющий уволить депутата за деятельность, наносящую ущерб государству Израиль. Однако многие из тех, кто совсем недавно требовал наказания для Зуаби и компании, его не поддержали и даже выступили против. На удивление, среди главных критиков законопроекта оказались высокопоставленные чиновники правящей партии Ликуд - президент Реувен Ривлин и спикер Кнессета Юлий Эдельштейн. Последний даже заявил, что пока он занимает должность спикера, закон в его нынешнем виде принят не будет.

Суть спорного законопроекта состоит в том, что 90 депутатов (то есть три четверти состава Кнессета) получают право лишить парламентских полномочий своего коллегу. Основанием для такого решения может служить поддержка любой формы вооруженной борьбы против еврейского государства, подстрекательство к расизму либо отрицание демократического и еврейского характера Израиля. Процедура в целом совсем не проста. Сначала не менее 61 депутата должны подать жалобу в комиссию Кнессета по регламенту, где проводятся слушания, возможно, с участием адвоката. Для передачи жалобы на пленарное заседание нужно решение трех четвертей членов комиссии, Только после этого 90 депутатов могут голосовать за увольнение парламентария.

Цифра 90 взята не с потолка. Именно таким количеством голосов Кнессет может отправить в отставку спикера и самого президента.

Что же не нравится в этом законопроекте президенту Ривлину? В отличие от немногословного Эдельштейна, он высказался на эту тему не раз, однако смысл всех его заявлений примерно один: предложенный закон отражает неправильное, узкое, ограниченное понимание демократии. Нельзя трактовать демократию только как власть большинства и в связи с этим навязывать волю большинства обществу. Неправомочно уравнивать лишение депутатских полномочий с увольнением президента и спикера, поскольку оба они избираются Кнессетом. Что касается депутатов, то они получают мандат от избирателей, и лишить их этого мандата – "грех" перед Кнессетом и всей парламентской системой. Каждый парламентарий представляет интересы определенной части общества, чье мнение мы не можем игнорировать.

Коротко говоря, поскольку Кнессет не выбирает депутатов, то Кнессет не может их увольнять без ущерба для демократии.

Такого рода заявления легко делать и трудно оспорить, поскольку не существует единого общепринятого определения демократии. Тем не менее, во всех ее трактовках так или иначе присутствует такое понятие, как законность.

В Израиле есть закон о Кнессете, причем депутаты, вступая в свои полномочия, отдельно подписывают обязательство соблюдать следующие его пункты: не отрицать еврейский и демократический характер государства, не пропагандировать расизм, не поддерживать враждебные Израилю организации и страны и не посещать эти страны.

Нетрудно заметить, что это те же моменты, которые отражены в новом законопроекте. Почему же понадобилось их дублировать? Разве депутат не может быть наказан за нарушение уже существующего закона? Как выяснилось, нет, поскольку в законе о Кнессете не оговорено наказание за его несоблюдение. Вспомним, что понадобилось целых четыре года, чтобы лишить депутатских полномочий Азми Бшару, который сначала посетил Бейрут, а потом и вовсе сбежал в Катар. В итоге был принят специальный "закон Бшары", который позволяет уволить парламентария – нет, не за нарушение закона о Кнессете, а за неявку на допрос или побег из-под ареста.

Иными словами, сегодня, почти 60 лет спустя (закон о Кнессете был принят в 1958 году), парламентарии просто попытались восстановить законность в полном объеме. Но им объяснили, что это идет вразрез с понятием демократии. Таким образом, у государства нет никакой возможности препятствовать враждебной деятельности, которую ведут арабские депутаты. А ведь в "послужном списке" одной только Ханин Зуаби - участие в рейде "Мави Мармара", оскорбления и угрозы в адрес полицейских, отстаивание права Ирана на ядерное оружие. Все это – без каких-либо последствий, за исключением условного срока и символического штрафа.

Стоит ли удивляться, что арабы Израиля, глядя на своих лидеров, начинают относиться к государству все враждебнее, а умеренные арабские политики либо уступают место экстремистам, либо, чтобы не потерять поддержку общины, высказывают все более радикальные взгляды. Удивительно другое - что президент и другие "защитники демократии" не видят прямой связи между ростом экстремизма среди израильских арабов и безнаказанными выходками их избранников.

Помимо всего прочего, демократия требует от оппозиции отстаивать интересы своего электората законным путем. А президент Ривлин, по сути, предлагает нам признать право определенной части общества нарушать закон.

Но вряд ли Ривлин действительно не понимает разницы между демократией и вседозволенностью. И он, и другие противники законопроекта, среди которых есть и левые парламентарии, и депутаты-ультраортодоксы, скорее просто боятся изменить существующую систему, надежно защищающую членов Кнессета. Ведь закон, который сегодня направлен на борьбу с враждебными действиями арабских депутатов, завтра может обернуться против кого-то еще.