Как Фейглин пытался поставить вопрос в Кнессете и попал на Храмовую гору

На этой неделе не удалось провести в Кнессете обсуждение положения на Храмовой горе. Оно было инициировано зам.председателя Кнессета, депутатом от Ликуда Моше Фейглиным и касалось реализации израильского суверенитета в этом важном для всех евреев месте. Пока что обсуждение отложено на неделю, и будем надеяться, что вопрос о Храмовой горе, наконец, будет обсуждаться не в какой-либо специальной комиссии, а на общем, пленарном заседании Кнессета.

Комиссия по внутренним делам, например, уже неоднократно обсуждала дискриминационные порядки, принятые полицией, которая ограничивает доступ туда именно евреям и запрещает им проносить с собой израильские флаги и «предметы культа», запрещает молиться даже про себя и т.д. и т.п. Такие запреты полиции не имеют под собой никаких законных оснований и сводятся к ссылке на невозможность другим образом обеспечить «общественное спокойствие» и удовлетворить Вакф. Мусульманский Вакф, де-факто управляющий Храмовой горой, в свою очередь пытается уменьшить и без того небольшой ручеек еврейских посетителей и провоцирует скандалы и арабские бесчинства. В данном случае при обсуждении в Кнессете главным является даже не явная дискриминация еврейских граждан, а принципиальный вопрос: кому принадлежит Храмовая гора? Действительно ли она «в наших руках» или не дожидаясь конца переговоров и формального утверждения соглашений, ее уже тихой сапой отобрали у еврейского государства и передали Иордании, как это утверждают высокопоставленные представители ПА и министры короля Абдаллы.

Стоило только попытаться поднять вопрос о Храмовой горе в Кнессете, как иорданские дипломаты приравняли это чуть ли не к объявлению войны. Впрочем, они и ранее возражали против присутствия там израильской полиции, видеокамер и других признаков еврейской власти.

Почему так важно поднять вопрос о Храмовой горе именно теперь? Может быть, наоборот, именно сейчас стоит проявить сдержанность? Ведь на карту поставлено будущее страны, которое Керри пытается поставить под угрозу своими «рамочными соглашениями».

Что мы можем противопоставить Керри? В случае срыва переговоров нас пугают бойкотами и прочими неприятностями. В случае подписания соглашения с ПА неприятности не надо даже предсказывать - мы их вдоволь навидались за 20 лет «процесса Осло», а то, что нам грозит, может быть намного хуже.

В такой ситуации важно найти непараллельный ответ - играть, с одной стороны, не нарушая навязываемых правил, но, с другой, не следуя навязываемой нам логике.

Вы хотите переговоров? Биби не может (или не хочет) противиться американскому давлению? Но вопрос о Храмовой горе грозит быть решен не в нашу пользу еще до всякого обсуждения. С другой стороны, трудно придраться к выдвинутой в Кнессете инициативе, которая звучит как предложение премьер-министру «воплотить израильский суверенитет на Храмовой горе, прекратить там дискриминацию, и позволить каждому подниматься на Храмовую гору через любые ворота независимо от религии, расы, пола и национальности - в полном соответствии с основными законами Израиля».

Важно, чтобы Кнессет утвердил данную резолюцию, но даже если этого пока не произойдет и израильские власти не прекратят дискриминацию евреев на самом святом для нас месте, принципиальное значение будет иметь сама постановка этого вопроса на голосование. Такое обсуждение будет означать право израильской власти решать этот вопрос и подтвердит израильский суверенитет в сердце Иерусалима. Именно это право пытается узурпировать Абу Мазен, когда заявляет, что он «разрешает евреям молиться у Стены плача». Такое утверждение наших прав скорее сорвет переговоры, чем уловка (если это действительно была уловка) с передачей евреев, живущих в Иудее и Самарии, под власть Абу Мазена. В случае с Храмовой горой мы естественным образом апеллируем к нашему праву, акцентируя внимание не на нем, а на равенстве. Предложение же оставить евреев на произвол Абу Мазена, чтобы показать всему миру его антиеврейскую сущность, кроме глубокой моральной ущербности страдает еще и полной нелогичностью. Если Абу Мазен не соблюдает минимальных правил и приличий и требует «юденфрай», то как с ним можно вообще иметь дело? А ведь мы сами согласились с ним «переговариваться».

Вопрос о Храмовой горе в Кнессете демонстрирует правила «ближневосточного базара» и в отношении Фейглина лично. После годового перерыва сегодня Фейглин, наконец, смог вновь подняться на Храмовую гору.

До своего избрания в Кнессет Фейглин регулярно (раз в месяц) поднимался туда. Он ходил с группой, соблюдая все накладываемые на евреев ограничения, и давал желающим исторические пояснения. После того, как Фейглин стал депутатом, он попытался воспользоваться своей депутатской неприкосновенностью и пройти к «Куполу Скалы» (или «Золотому куполу»), куда не пускают обычные еврейские группы. «Купол скалы», в отличие от мечети Аль-Акса, не является мечетью, и арабы позволяют посещать его не мусульманам, например, туристам-неевреям. Но в визите депутата-еврея мусульмане усмотрели угрозу своей власти на Храмовой горе и не замедлили устроить беспорядки. Под их давлением израильская полиция под различными предлогами перекрыла Фейглину доступ к святому месту.

Такой запрет не имел под собой никаких законных оснований. Фейглин поднимал вопрос об этом в комиссии Кнессета по внутренним делам и доказал высшим представителям МВД, что это не только нарушение его прав обычного гражданина, но и вопиющее ограничение прав депутата. Он посылал депутатские запросы, обращался лично к премьер-министру, но до сих пор все было тщетно. Сейчас, когда он потребовал гораздо большего, он, наконец, получил свое.

Может пора вспомнить в Кнессете о еврейской земле и по ту сторону Иордана?