30 ноября глава правительства Нетаниягу обратился к президенту Герцогу с просьбой о помиловании, о прекращении трех "тысячных дел", слушания по которым продолжаются с интенсивностью по три-четыре в неделю.

По словам премьера, этот недавно установленный судьями ритм не оставляет ему времени для решения насущных государственных дел.

Обращение вызвало ярость у противников Биби, ожидающих для него сурового приговора, и разочарование - у сторонников, пять лет следящих за процессом и ожидавших полного оправдания премьера.

И то верно: одно из "коррупционных" деяний Биби состояло в том, что он угощался сигарами своего друга Милчена (дело "1000"). В ходе суда выяснилось, что исходно заявленная сумма "взятки" (700 тысяч) включала в себя все квитанции на все сигары и шампанское, приобретенные Милченом в тот период.

Два других "преступления" Нетаниягу сводились к якобы предпринимавшимся им попыткам повлиять на владельца "Едиот ахронот" Мозеса (дело "2000") и на новостной портал Walla (дело "4000") с целью улучшения своего медийного образа.

В ходе процесса по "делу 4000" выяснилось, что портал освещал политику Нетаниягу негативно (в то время как его противников - Герцога, Лапида и Ганца - благосклонно).

С другой стороны, обвинению также не удалось показать, что Биби чем-то Walla "вознаграждал".

Но главное, судебный процесс выявил многочисленные правонарушения. Ари Хару, Шломо Фильбер, Шауль Алович, Нир Хефец, Давид Шаран, Мики Ганор и другие предполагаемые "свидетели" бибиных злодеяний подвергались незаконным арестам, многочасовым допросам, лишению сна и лекарств, запугиванию, причем не только их самих, но и членов их семей.

Преступления полиции и прокуратуры оказались зафиксированы в многочисленных показаниях как свидетелей, так и самих следователей (вызванных защитой в качестве свидетелей). Так в прошлом месяце сотрудник подразделения "Лахав 433" Цахи Хавкин открыто признал, что дела "шились" посредством шантажа и замалчивания неудобных улик и показаний.

Еще два года назад судьи уведомили прокуратуру, что у нее "нет шансов доказать обвинение в коррупции по делу 4000".

В эти дни многие сторонники Нетаниягу с горечью говорят, что его помилование, если президент его утвердит, явится помилованием Шая Ницана, Лиат Бен-Ари, Рони Альшейха, Авихая Мандельблита и прочих инициаторов его уголовного преследования.

Между тем месяцем ранее (28 октября) 55 депутатов обратились к президенту с просьбой помиловать еврейских террористов, по меньшей мере один из которых убийца не больше, чем Нетаниягу - мафиози.

Вспомнить о нем тем более уместно, что в эти декабрьские дни процесс Амирама Бен-Улиэля отмечает свое десятилетие.

В ночь на 31 июля 2015 года в арабском селе Кфар-Дума были брошены две бутылки с зажигательной смесью в два дома, принадлежащих семейству Давабше. Обитатели одного из домов не пострадали, жители другого - семейная пара и их полуторагодовалый сын - погибли.

Поджоги в этом селе совершались враждующими кланами многократно и до, и после 31 июля (в частности, 20 марта 2016 года).

Но этот поджог было решено повесить на поселенцев.

Основания для подозрения имелись: на стенах домов были оставлены надписи на иврите: "Месть" и "Да здравствует Царь-Машиах", а сам поджог был произведен ровно через месяц после совершенного неподалеку теракта, унесшего жизнь Малахи Розенфельда.

Версия того, что это мог быть ложный след, оставленный поджигателем-арабом, не рассматривался. Министр обороны Буги Яалон громогласно заявил, что знает из какого форпоста вышли убийцы.

К концу лета десятки подростков получили предписания, ограничивающие передвижение по Иудее и Самарии. Некоторые подверглись домашнему и тюремному административному аресту.

Наконец, через четыре месяца, 30 ноября, СМИ сообщили о "драматическом прорыве" в расследовании "еврейского террора", а 3 декабря было разрешено к публикации, что по делу о поджоге были задержаны четверо ребят, лишь один из которых был совершеннолетним.

Только через три недели адвокатам впервые была предоставлена возможность встретиться с обвиняемыми. И тут выяснилось, что на протяжении всего этого времени арестованных не только лишали сна, душили и избивали, что было вполне ожидаемо, но подвергли также "специальным методам воздействия", т.е. пыточным приемам, используемым в ситуации крайней оперативной необходимости ("тикающая бомба"), для предотвращения теракта.

На основании вырванных под пыткой признаний, один подросток был обвинен в драке с бедуином, другой в краже арабской пшеницы. Еще один несовершеннолетний задержанный признался в причастности к планированию поджога и нескольких акциях "таг-мехир".

Но от Амирама Бен-Улиэля (21) следователи потребовали признания в убийстве.

Свидетели-арабы говорили о двух поджигателях в балаклавах, приехавших и уехавших на машине. Об этой детали сообщалось даже в СМИ.

Почему следователи вложили признание в уста лишь одного задержанного, можно только догадываться. Возможно, они опасались слишком большого числа нестыковок в показаниях.

Как бы то ни было, 3 января Бен-Улиэлю было выдвинуто обвинительное заключение, в котором утверждалось, что он проник в Кфар-Думу пешком, сделал две надписи на стенах и бросил бутылки с зажигательной смесью в два дома, в одном из которых в результате возгорания погибли трое.

Само по себе применение "специальных методов" для выяснения обстоятельств уже совершенного преступления (а не для предотвращения готовящегося) беспрецедентно. За всю историю Израиля оно применялось лишь в этом единственном случае, по отношению к этим четырем подросткам.

На каком уровне было принято решение, неизвестно.

Через два года в преддверии суда Бецалель Смотрич писал в своем обращении к министру юстиции Айелет Шакед и генеральному прокурору Авихаю Мандельблиту: "Я не знаю, обманули ли следователи ШАБАКа сотрудников Генерального прокурора, заставив их поверить, что это расследование действительно направлено на нейтрализацию "тикающей бомбы", а не на вынесение обвинительного приговора по делу относящемуся к прошлому, или же сотрудники Генерального прокурора знали правду в режиме реального времени и не сообщили ее руководящему политическому эшелону. Оба варианта не дают мне спать по ночам".

Суд не должен был принимать к рассмотрению такого рода материалы, и размышлял, что ему с ними делать, более двух лет.

Тем не менее сама возможность рассмотрения была достигнута за счет циничной казуистики, основанной на том, что ШАБАК принудил Амирама подтвердить "признание" в полиции без непосредственно пыточного вмешательства, но под его угрозой.

Вот как описывает эти события Бецалель Смотрич в своем обращении к Айелет Шакед и Авихаю Мандельблиту: "Насколько мне известно, следователи Шин-Бет потребовали от Амирама Бен-Улиэля повторить признание следователю полиции, но когда тот прибыл, Бен-Улиэль заявил ему, что показания, которое он дал ШАБАКу, были ложными, так как давались под воздействием непереносимой пытки.

Руководитель следственной группы Шин-Бет был вызван обратно в комнату для допросов, после чего Бен-Улиэль вернулся к сотрудничеству. Он согласился участвовать в следственном эксперименте, после того как руководитель следственной группы угрожал ему применением уже испробованных им средств".

Вопреки процессуальным нормам, в следственном эксперименте участвовал тот же следователь, который вытрясал показания, а сам эксперимент оказался отмечен рядом нестыковок.

Между тем, суд пришел к выводу, что признание Амирама, данное следователю полиции, было чистосердечным, а противоречащие ему свидетельства очевидцев (что поджигателей было двое и они передвигались в машине) не являются достоверными.

Суды всех следующих инстанций подтвердили приговор.

Свидетельство Орианы Бен-Улиэль - жены Амирама, что ее муж находился в ночь поджога дома с ребенком, также были отвергнуты судом, а предложенное Орианой алиби, по-видимому, просто не рассматривалось.

Помилование Амирама, если Герцог на него решится, оставляет в силе законность этой судебной расправы. Но если за освобождение частного лица такую цену заплатить извинительно, то заговорщики против законно избранного правителя рано или поздно должны за все ответить.

Продолжающийся пять лет фарс, по-видимому, пришло время прекратить, но придет и время суда.

Кстати, судебное преследование Нетаниягу в эти дни также отмечает свое десятилетие. Первый допрос бывшего советника премьера - Ари Хару состоялся 16 декабря 2015 года.