В последние десять дней складывается впечатление, что премьер-министр Биньямин Нетаниягу принял несколько стратегических решений сразу. Прежде всего, глава правительства решил не пользоваться правом, предоставленным ему президентом США - отплатить ХАМАСу за нарушение им ультиматума, выдвинутого Трампом и поддержанного им самим. В прошлую субботу, 15 февраля, ХАМАС освободил трех заложников (не всех, как говорил Трамп, не девятерых, как того требовал Нетаниягу) и не только остался безнаказанным, но и получил всех, кого должен был получить. Нетаниягу тверд в своем намерении не срывать сделку, не выглядеть как тот, кто ее сорвал, даже ценой переговоров о втором этапе сделки.
Второе стратегическое решение, которое приняли в канцелярии премьера - это перевести противостояние с верхушкой оборонной системы в открытую фазу. Заявление - анонимное, разумеется - о том, что ускорение процесса освобождения заложников стало результатом изменения состава переговорной группы, не оставило места для сомнений: это был залп в сторону главы "Моссада" и главы ШАБАКа. Злые языки утверждают, что Нетаниягу был возмущен тем, что ШАБАК начал проверку "катарского скандала", в эпицентре которого находятся ближайшие советники премьера.
Одно остается неясным, и в Кнессете ответа на этот вопрос нет ни у кого: как собирается премьер-министр продлевать сделку с ХАМАСом, решать или не решать проблему закона о призыве и сохранять свою коалицию.
Сделка: от первого этапа к туманным перспективам
27 февраля завершится реализация первого этапа сделки с ХАМАСом. Террористы вернут Израилю тела последних четырех заложников, которые должны быть освобождены в рамках первого этапа сделки. Однако уже сейчас всех занимает вопрос - что дальше. Ответа на этот вопрос ни у кого нет, но более или менее понятно, чего хочет каждая сторона. ХАМАС хочет реализации второго этапа сделки, который предусматривает завершение военных действий, вывод ЦАХАЛа из сектора и начало восстановление Газы. Все это в дополнение к освобождению сотен террористов в обмен на израильских заложников.
Израиль со своей стороны, хочет освобождения заложников и отстранения ХАМАСа от власти в Газе. При этом, что немаловажно, США практически полностью солидарны с Израилем. Трамп, так, по крайней мере, говорят в политических кругах Израиля (причем не только в коалиции, но и в оппозиции), действительно намерен добиваться и поддерживать требование Израиля отстранить ХАМАС от власти в Газе.
Но Бог и дьявол в мелочах, а в политике - в формулировках. На этой неделе публиковалось сообщение о том, что ХАМАС готов отказаться от управления Газой. В Иерусалиме опасаются, что ХАМАС попытается разыграть "ливанский сценарий" - отказаться от власти де-юре, оставаясь властной структурой де-факто. Еще одно опасение в том, что Трамп, желающий завершить максимум войн в минимальные сроки, может поддаться на такое предложение ХАМАСа.
И есть еще один игрок, от которого зависит не так мало, как хотелось бы Биньямину Нетаниягу. Его зовут Бецалель Смотрич, и он последний, кто ограничится красивыми словами и обещаниями. Его требования по поводу дальнейших в Газе становятся все более серьезными, например возобновление полномасштабных военных действий, оккупация части территории Газы, аннексия ее. Даже если исходить из того, что Смотрич выдвигает требования, от части которых готов отказаться, он таким образом дает Нетаниягу понять, что у премьера есть только один легитимный, с точки зрения Смотрича, путь - возобновление войны, а не ее завершение. Парадоксальным образом, на данном этапе Трамп дает Нетаниягу возможность делать приблизительно то, чего хочет Смотрич. Нетаниягу этой возможностью не пользуется, понимая, что на карту поставлены жизни заложников, оставшихся в Газе.
Нетаниягу пытается выиграть время. Если ему удастся договориться с посредниками о продлении на несколько недель прекращения огня по модели первого этапа сделки, скажем в честь месяца Рамадан, который начинается 28 февраля, премьер-министр сумеет отложить решающий момент еще на какое-то время. Затем можно рассчитывать на неделю-две "сети безопасности" со стороны Бени Ганца и Яира Лапида. А там Кнессет уйдет на пасхальные каникулы... Но вся эта конструкция может рухнуть по причинам, которые далеки от войны, Газы и судьбы заложников.
Закон о призыве: время истекает, прогресса нет
Дискуссии по закону о призыве продолжаются в комиссии Кнессета по иностранным делам и обороне. Прогресса в ходе этих обсуждений нет, а на следующей неделе начнется обсуждение так называемых персональных санкций, иными словами тех наказаний, которым будут подвергаться учащиеся ешив, уклоняющиеся от службы. Для ультраортодоксального сегмента это одна из самых сложных составляющих закона: одно дело общие санкции в отношении ешив, а совсем другое - персональные санкции в отношении конкретных людей.
Глава комиссии Юлий Эдельштейн вызвал огонь на себя. Ранее на этой неделе он публично заявил, что закон этот обязательно будет включать персональные санкции. Ответ ультраортодоксов не заставил себя ждать В "Яадут ха-Тора" тут же заявили, что высказывания и шаги Эдельштейна приведут в конечном счете к обвалу правительства. На главу комиссии Кнессета по иностранным делам и обороне это особого впечатления не произвело, и он объявил, что на следующей неделе вопрос персональных санкций начнет обсуждаться. То ли Эдельштейн не верит в серьезность угроз со стороны "Яадут ха-Тора", то ли решил идти напролом. Как бы то ни было, следующая неделя обещает быть очень бурной.
Она обещает быть бурной еще и потому, что на следующей неделе истекает период отсрочки, предоставленной БАГАЦем перед вступлением в силу экономических санкций в отношении учащихся ешив. Главный удар, который их ожидает - лишение субсидий на детские сады и ясли для тех, кто учит Тору. Депутат Кнессета Моше Рот ("Яадут ха-Тора") уже заявил на этой неделе, что, если вопрос не будет разрешен в ближайшие недели, коалиция развалится.
Означает ли это какие-то конкретные шаги со стороны "харедим" - неясно. В их распоряжении находится очень мощная дубина в виде не голосования за бюджет. Это оружие "судного дня", его применение означает развал коалиции и досрочные выборы. Этот вопрос станет актуален в конце марта. К тому моменту и вопрос второго этапа сделки окажется на повестке дня. Есть те, кто не исключают, что Нетаниягу, как он неоднократно делал, примет решение взять инициативу в свои руки и объявит о досрочных выборах.
Нетаниягу против силовиков
На этой неделе произошло почти беспрецедентное событие. Анонимный, но высокопоставленный источник в канцелярии премьер-министра выступил с заявлением, резко, хоть и завуалированно критикуя главу службы внешней разведки "Моссад" Давида Барнеа и главу общей службы безопасности (ШАБАК) Ронена Бара. Источник обвинил рабочую группу, которая вела переговоры о первом этапе сделки с ХАМАСом, в том, что она не проявила достаточно твердости, а также в том, что ее участники проводили закулисные брифинги, на которых выступали с нападками на премьер-министра и политическое руководство.
По поводу второй части обвинений со стороны "источника" - в них определенно есть доля истины. На протяжении всего процесса переговоров в прессе то и дело появлялись слова тех или иных анонимных, но осведомленных фигур, которые обвиняли Нетаниягу и других министров в том, что те затягивают переговоры, не проявляют достаточной заинтересованности и тому подобное. Можно предположить, кто был источником этих утечек.
По поводу "капитулянства" со стороны Барнеа, Бара и работавшего с ними генерал-майора Ницана Алона - они действовали исключительно в рамках того мандата, который предоставляли им кабинет и премьер-министр.
Проблема заключается не в разногласиях между силовиками и правительством. Такие разногласия случаются часто и являются почти рутинным делом. Проблема начинается там, где эти разногласия обсуждаются публично путем обмена выпадами, причем анонимными. Это свидетельство, причем не первое, крайне нездоровой атмосферы в отношениях правительства и силовых структур.
У этой атмосферы есть несколько причин. Профессиональные разногласия по ходу переговоров с ХАМАСом, безусловно, имели место, но дело не только в них. Еще со времен борьбы вокруг юридической реформы в окружении премьер-министра сформировалась твердая убежденность в том, что военные и силовые структуры в целом являются прямыми союзниками митинговавших против реформы. Это недоверие сыграло не последнюю роль в том, как формировались отношения в этих структурах перед войной. Есть те, кто убеждены, что такая напряженность сыграла не последнюю роль в неготовности Израиля к войне.
Однако поводы для напряженности сохраняются и по сей день. Прежде всего, силовики и политики активно перекладывают ответственность друг на друга за провалы, предшествовавшие войне.
Читайте также
А в последние недели к этому добавился скандал, в эпицентре которого находятся ближайшие советники премьер-министра, якобы получавшие деньги от катарской фирмы. Отношения между Нетаниягу и главой ШАБАКа Роненом Баром резко ухудшились еще и на фоне того, что ШАБАК начал проверку деталей этой истории. На этой неделе сообщалось, что канцелярия Нетаниягу требует от ШАБАКа завершить внутренние расследования в ближайшие дни. Нет сомнений, что речь идет о подготовке почвы для смены главы общей службы безопасности. Будет ли следующим глава "Моссада", пока не ясно. Учитывая, что начальник генерального штаба Герци Халеви уже объявил об уходе в отставку, речь идет о почти полном обновлении высшего командного состава силовых структур.
Тем временем продолжаются конфликты между правительством и его юридическим советником. На последнем заседании военно-политического кабинета разгорелся конфликт между Гали Баарав-Миарой и министром иностранных дел Гидеоном Сааром. Согласно опубликованной информации, Баарав-Миара заявила, что прежде, чем министры обсуждают детали плана Трампа по расселению жителей Газы в другие страны, необходимо серьезно обсудить юридическую основу этого плана. Глава "Ямин Мамлахти" резко сказал, что правительство может самостоятельно решать, что и как обсуждать.
Стоит напомнить, что именно Саар был тем, кто будучи министром юстиции в правительстве Беннета-Лапида, инициировал и продвигал назначение Баарав-Миары на должность. Он защищал ее от нападок примерно до того момента, как вошел в правительство. Как говорится, то, что видно отсюда, не видно оттуда.