Продолжающаяся война в Газе, приход к власти в Сирии исламистов и общая нестабильность на Ближнем Востоке в разы ускорили и так давно уже идущий процесс сокращения местного христианского населения. В Газе нынешнее Рождество будут отмечать всего несколько сотен человек. Вероятно, к следующему Рождеству там может не остаться уже ни одного последователя Христа. В других местах региона христианские общины могут исчезнуть в ближайшие десятилетия, а то и в ближайшие годы. Об истории зарождения этих общин и положении, в котором они оказались сегодня, рассказывает журналист Юрий Мацарский, долгое время работавший на Ближнем Востоке.

Каждый вечер около 7 часов во дворе единственного католического храма Газы - церкви Святого Семейства - собираются десятки верующих на церемонию, ставшую традиционной с начала последней войны между Израилем и правившим до недавних пор в Газе ХАМАСом. Уже больше года на связь с местными католиками ежевечерне выходит глава Римско-католической церкви Папа Франциск. Таким образом он поддерживает верующих, оказавшихся в эпицентре самой настоящей гуманитарной катастрофы. Война оставила Газу без коммуникаций (связь с Папой поддерживается благодаря европейским гуманитарным организациям), уничтожила большую часть зданий региона, принесла голод и эпидемии.

Подписывайтесь на наш телеграм-канал

Вряд ли можно сказать, что война как-то особенно болезненно сказалась именно на христианах Газы, ведь пули и снаряды убивают представителей всех конфессий без разбора, но именно местным католикам, православным и протестантам грозит полное уничтожение. Их и до войны было совсем немного и, к сожалению, каждый день становится все меньше.

В мае этого года сам Франциск оценивал число своих единоверцев в Газе в шестьсот человек. Это довольно смелая оценка, учитывая, что до войны общая численность христиан во всем регионе сектора Газа вряд ли превышала тысячу. Это при общем числе жителей региона в 2 млн человек. Большинство местных христиан - католики или православные, последователи церквей, существующих на Ближнем Востоке уже много столетий. Но есть и несколько десятков протестантов - потомков местных жителей, обращенных в свою веру американскими миссионерами, прибывшими сюда только в конце XIX − начале XX веков.

У каждой из общин есть свой храм в историческом центре Газы. Они все существенно различаются внутренним убранством - молельный дом протестантов-баптистов простой и светлый, в нем нет ни икон, ни фресок, лишь нарисованный на стене крест, католическая церковь украшена яркими фресками с изображениями Христа и ангелов, в православной церкви святого Порфирия есть и фрески, и иконы, а еще мощи того самого Порфирия Газского, в честь которого храм получил свое имя. Конечно же, различаются и религиозные доктрины местных христиан, но все же общего у них куда больше, чем различий.

Главное, что их объединяет - одна на всех история преследований со стороны исламских радикалов. Формально ХАМАС, правивший в Газе с 2007 года, не запрещал христианские ритуалы и службы в церквях, однако не сильно мешал тем, кто хотел видеть Газу исключительно мусульманской. Так, подчиненная ХАМАС полиция десять лет не могла найти убийцу продавца единственной в Газе христианской книжной лавки.

Он все же попал за решетку, но, похоже, обвинение в убийстве христианина ему добавили для того, чтобы оправдать смертный приговор. Главным же его преступлением в глазах местных властей было покушение на функционера ХАМАС. Кстати, сам убийца тоже принадлежал к этой группировке. Те христиане, которые смогли вырваться из сектора Газа, рассказывали, что власти требовали от них принять ислам, угрожая упорствующим тюрьмами и пытками.

При этом ХАМАС с самого начала своего владычества в Газе использовал христиан в качестве прикрытия для своих террористических действий. Дело в том, что установленная после 2007 года блокада Израилем региона существенно ограничивала для местных жителей возможности выезда из Газы. Одной из немногих лазеек было паломничество в Иерусалим и Вифлеем для местных христиан на Рождество и другие праздники. И ХАМАС требовал от священников включения в списки паломников своих боевиков, которых хотел отправить за пределы Газы.

До недавних пор численность местных христиан постоянно сокращалась, но довольно медленными темпами. Люди уезжали из негостеприимного региона, как только у них появлялась такая возможность. А появлялась она нечасто и далеко не для всех. Найти новый дом за границей, да еще и получить разрешение на выезд сразу от ХАМАС и от Израиля (или от Египта, который контролирует южную границу сектора Газа) удавалось считанным единицам местных христиан.

Война же многократно ускорила темпы сокращения христианского населения. Как из-за смертей, так и из-за миграции, которая, которая, как это не парадоксально, выросла в разы. После начала боевых действий в Газе в соседнем Египте довольно быстро была налажена сложная коррупционная схема, открывающая путь за границу всем способным за это заплатить. Стоимость прохода через границу может достигать 10 тыс. долларов с человека. И те христиане, у которых такие деньги были, покинули сектор. Остальные же часто надеются на помощь родственников из-за границы или иностранных благотворителей.

Подсчитать количество уехавших и погибших христиан Газы сейчас, когда боевые действия все еще продолжаются, просто невозможно.

Но очевидно, что число последователей Христа в многострадальном регионе сократилось на несколько сотен человек. Возможно, уже вдвое. Если так пойдет и дальше, то к следующему Рождеству в Газе, христианская история которой начинается как минимум в V веке, может не остаться ни одного человека, который будет считать этот день праздничным.

На Западном берегу реки Иордан - еще одном (вместе с сектором Газа) палестинском регионе - ситуация с правами христиан заметно лучше, однако тоже далеко не идеальна. В противном случае тамошние христиане вряд ли бы так массово покидали родные края, да еще и так тесно связанные с их религией. По некоторым данным, в отдельные годы сразу несколько тысяч христиан навсегда уезжали с Западного берега. С учетом того, что сейчас общая численность христианского населения региона оценивается в 45 тысяч человек, даже одна тысяча уехавших в год - это очень много.

Местные исследователи объясняют массовое бегство христиан прежде всего продолжающейся оккупацией региона израильской армией и связанными с ней проблемами: сложностями с передвижением людей и товаров, обысками и арестами, ограничением политических и экономических свобод, насилием со стороны израильских поселенцев на землях, которые и палестинцы, и евреи считают исконно своими. К слову, арабам-христианам зачастую проще найти новый дом за границей, чем их соотечественникам-мусульманам.

Происходит это потому, что на Западе действует немало христианских фондов и благотворительных организаций, ориентированных на помощь своим единоверцам. В результате, в палестинской диаспоре в США христиан насчитывается более 20%, тогда как у себя на родине их численность меньше 1% от общего населения.

В США и Европу они бегут с Западного берега от бедности, неустроенности и погромов. В обычной для региона атмосфере хаоса и насилия относительно немногочисленные и разделенные конфессионально христиане часто стают жертвами грабежей и беспорядков. В последние годы было зафиксировано несколько нападений на церкви со стороны радикалов, причем как минимум однажды это нападение сопровождалось требованиями погромщиков обложить христиан особым налогом - джизьей.

Джизья - это повышенный денежный сбор, который немусульмане обязаны были платить за возможность жить и работать среди мусульман. Налог этот существовал с ранних веков ислама, но не применялся как минимум с начала XX века и аж до появления ИГИЛ. Хотя западные журналисты считают, что особая - нематериальная - джизья давно уже взимается с палестинских христиан. Ею они зовут публичные выступления христианских политиков Западного берега, в которых те утверждают, что между мусульманами и христианами региона царит полное взаимопонимание и две общины отлично ладят между собой.

Поверить в такие заявления мешают данные социологических исследований, согласно которым, больше 40% палестинских христиан считают, что мусульмане хотели бы видеть Палестину без иноверцев, а даже большее число признается, что в регионе присутствует дискриминация по религиозному признаку.

В результате, в одном из центров христианского мира - городке Вифлеем, где, согласно Евангелиям от Матфея и Луки, появился на свет Иисус Христос, - доля христианского населения неуклонно снижается.

Если в 1950 году католики, православные и протестанты составляли 86% населения городка, то в 2016 христиан в Вифлееме было только 12%. Сейчас, вероятно, еще меньше.

Вместе с тем доля христиан Западного берега куда лучше, чем у их единоверцев из Газы, и вряд ли им грозит полное исчезновение уже в ближайшие годы. Однако в перспективе одного-двух поколений христиане на родине Христа рискуют превратиться в совсем уж экзотическое меньшинство, вроде их соседей-самаритян, которых на свете осталось всего 800 человек.

Тем более современная история знает пример почти полного исчезновения некогда процветающей христианской общины буквально за пару десятилетий. Речь идет об Ираке, где еще 20 с небольшим лет назад жило порядка полутора миллиона христиан, многие из которых играли важную роль в экономике, политике и культурной жизни страны. Однако американское вторжение, гражданская война, появление ИГИЛ и политика центральных властей привели к почти полному исчезновению этой общины.

Сейчас в Ираке живет всего 150 тысяч христиан (то есть 90% представителей общины уже покинули страну), причем очень многие из них вынуждены были бежать из родных мест на юге или в центре страны в автономный Курдистан на севере. У курдов более лояльное к религиозным меньшинствам законодательство, которое не требует, как в "большом" Ираке, например, немедленного отказа от своей веры детей тех христиан, которые перешли в ислам. Но даже там они не чувствуют себя в безопасности, поэтому отток христианского населения из Ирака, куда слово Иисуса еще в I веке принес апостол Фома, продолжается.

Многие из тех, кто сейчас бежит с Ближнего Востока на север - в США или Европу - это потомки тех, кто чуть больше 100 лет назад искал спасения от гибели и бежал с севера на юг. Речь идет о христианах Османской империи, в первую очередь армянах, которые вынуждены были бросить свои дома в турецких регионах и перебраться в арабские или курдские, где гонения на них были не столь жестоки. В результате массового переселения беженцев в Ираке и - особенно - в Сирии появились целые новые христианские кварталы и даже города.

Беженцы довольно быстро интегрировались в новые общества и смогли найти общий язык с тамошними властями уже после обретения ближневосточными государствами независимости в середине XX века. При этом христиане всегда были в меньшинстве, что позволяло правителям тех стран, где они жили, изображать из себя их защитников и благодетелей. В таком образе время от времени представал иракский диктатор Саддам Хусейн, а для беглого сирийского тирана Башара Асада роль защитника меньшинств была основной.

По крайней мере, во вторую половину его правления, на которую пришлась гражданская война. Государственная пропаганда с самого начала антиправительственных выступлений в 2011 году описывала оппозиционеров как исламских радикалов, бредящих изгнанием или уничтожением всех сирийцев-немусульман. А Асад, соответственно, был представлен как единственная их надежда на спасение.

Церковные иерархи проводили молебны за его благополучие, в церквях порой даже вешали портреты Асада, а священники открыто выступали в поддержку властей, в чем их охотно поддерживали верующие. Не все, конечно, были и исключения. Например, еще в 2014 году сирийские христианские интеллектуалы подготовили обращение к нации, в котором обвинили режим Асада в пытках и убийствах людей, в бомбардировках мирных кварталов и в превращении церкви в пропагандистский отдел власти.

Священников, поддержавших Асада, в этом обращении называли "врагами Христа, христианства и всех сынов сирийского народа". Но все же стоит признать, что большинство тамошних христиан (а заодно и представителей других религиозных меньшинств) видели в Асаде меньшее зло по сравнению с "Аль-Каидой" и другими радикальными группировками, ведущими борьбу за власть в стране.

Сейчас, когда власть в стране буквально за считанные дни до Рождества получила группировка "Хайят Тахрир аш-Шам", начинавшая свой боевой путь как "отросток" "Аль-Каиды", у сирийских христиан определенно есть поводы для беспокойства. И хотя новая власть давно уже отказалась от таких радикальных идей, как насильственное обращение в ислам и отъем собственности у тех, кто этому обращению сопротивляется, беспокойство это все еще сохраняется.

85% христианского населения Сирии бежали за границу с начала гражданской войны, сейчас местная община вряд ли больше иракской. Дамаск и другие города страны сегодня украшены к Рождеству и шумно отмечают зимние праздники, но вопрос сохранения христианской общины стоит как никогда остро: стена недоверия между повстанцами, каких-то десять лет назад выгонявшими христиан из их домов за отказ принять ислам, и христианами, вряд ли забывшими это, никуда не делась. И если ничего не предпринять, оставшиеся христиане могут отправиться за границу, закончив начавшуюся пару тысяч лет назад историю христианской Сирии.