Тот факт, что французское правительство социалистов Франсуа Олланда недавно заблокировало плохую сделку с Тегераном, таким образом став героем женевских переговоров, с одной стороны, оказалось большой неожиданностью. С другой, это логически вытекает из пассивности администрации Обамы.

Нынешняя американская внешняя политика находится в беспрецедентном свободном падении и беспомощный и сбитый с толку Белый Дом едва уделяет внимание внешнему миру. Когда же он это внимание уделяет, то действует непоследовательно, слабо и причудливо. Если попытаться определить нечто грандиозное под названием "доктрина Обамы", то она бы гласила: "Отдалять друзей, приближать противников, обесценивать американские интересы, искать консенсус и действовать непредсказуемо".

Наряду со многими другими критиками я сожалею о таком положении дел. Но действия французов показывают, что оно имеет и положительные стороны.

После Второй Мировой войны и до прихода Обамы американское правительство установило модель поведения, при которой США брали на себя ведущую роль в международных делах, а затем их подвергали за это критике. Три примера: во Вьетнаме американцы посчитали необходимым убедить своих южновьетнамских союзников противостоять Северному Вьетнаму и Вьетконгу. В течение большей части холодной войны они оказывали давление на союзников по НАТО противостоять советскому влиянию. В 1990-х они призвали государства Ближнего Востока сдержать и наказать Саддама Хусейна.

В каждом случае американцы следовали нелогичной модели поведения, сначала самостоятельно бросаясь вперед, а впоследствии упрашивая союзников присоединиться к борьбе против общего врага. Близкие и слабые вьетнамцы, европейцы и арабы должны были опасаться Ханоя, Москвы и Багдада больше, чем далекие и сильные американцы. Местное население должно было бы упрашивать янки о защите. Почему же постоянно происходило обратное?

Потому, что правительство США, убежденное в своей правоте и высшей морали, повторяло одну и ту же ошибку: видя союзника в качестве замедляющей и запутавшейся помехи, а не как полноценного партнера, оно отодвигало его на обочину и взваливало на себя основные обязанности. За редкими исключениями (Израиль, и, в меньшей степени, Франция), американцы бездумно инфантилизировали своих меньших союзников.

Это привело к неблагоприятным последствиям: союзники осознавали свою ненужность под надежной защитой. Почувствовав, что их действия не имели большого значения, они могли себе позволить политическое безрассудство. Не неся ответственности за свою собственную судьбу, они свободно вдавались в антиамериканизм и другие виды дисфункционального поведения, такие, например, как коррупция во Вьетнаме, пассивность в НАТО и жадность на Ближнем Востоке. В одном из наиболее ярких воплощений этой проблемы датский политик Могенс Глиструп (Mogens Glistrup) предложил в 1972 году, что датчане смогут сэкономить налоги и распустить армию, заменив ее автоответчиком в Министерстве обороны, который будет играть одно и то же сообщение на русском языке: "Мы сдаемся!"

Благодаря подходу Барака Обамы, Соединенные Штаты сдвинулись со своей обычной роли взрослого и присоединяются к детям. По-разному реагируя на кризисные ситуации в каждом конкретном случае и предпочитая консультироваться с правительствами других стран, Обама предпочитает "вести сзади" и быть лишь одним из упряжки, будто бы он премьер-министр Бельгии, а не президент Соединенных Штатов.

По иронии судьбы, эта слабость имеет и некоторое благотворное влияние, поскольку она послужила оплеухой союзникам, пробудив их к тому факту, что Вашингтон слишком долго баловал их. Завистливые партнеры - такие, как Канада, Саудовская Аравия и Япония - пробуждаются к реальности, в которой они не могут безнаказанно позволять себе выпады в сторону дядюшки Сэма, всегда уверенные в том, что он защитит их от самих себя. Новый отрезвляющий опыт показывает, что действия приводят к последствиям. Например, турецкие лидеры пытаются подбить американскую администрацию вмешаться в сирийскую гражданскую войну.

Таким образом, неумелость Обамы несет в себе возможность превратить неохотных, эгоцентричных партнеров в более серьезных, зрелых участников. В то же время, его некомпетентность обещает изменить репутацию США с властной няньки на весьма ценного коллегу, тем временем уменьшая гнев на американцев.

Конечно, слабая внешняя политика увеличивает опасность катастрофы (например, способствование иранскому ядерному прорыву или неспособность сдерживания китайского акта агрессии, ведущего к войне), так что эта положительная сторона является крошечной по сравнению с основной проблемой, которую предпочтительнее избежать, если возможно. Тем не менее, при двух необходимых условиях - отсутвие серьезного инцидента, пока Обама у руля, и его преемника, который сможет восстановить американскую силу и волю - возможно, что американцы и их союзники будут вспоминать этот период времени как нечто, принесшее положительное наследие.

Перевод с английского И. Эйдельнант