Попытка йеменского движения "Ансар Аллах" (хуситы) стать частью антисионистского фронта и атаковать все суда, следующие в Израиль, привела к решительному ответу США. Американцы вместе с британцами нанесли серию ударов по инфраструктуре организации. Россия ожидаемо решительным образом осудила происходящее. Но на деле Москва вряд ли возражает против того, чтобы США навели порядок в Красном море и защитили транзит через Суэцкий канал, где среди прочего проходит важный маршрут поставок российской нефти в Индию, говорится в статье Carnegie Politika.

Риторические громы

Удары США и Великобритании по хуситам в Йемене вызвали шквал критики со стороны российских официальных лиц. Кремль назвал эти действия нелегитимными, Госдума призвала привлечь Джо Байдена к уголовной ответственности, а МИД запросил срочное заседание Совбеза ООН, где еще раз осудил действия Вашингтона и Лондона.

Впрочем, от Москвы сложно было ожидать другого поведения. Игра с нулевой суммой давно стала базовым принципом в российских отношениях с США, поэтому любой резкий шаг Вашингтона — это априори плохо. К тому же Москва сейчас активно поддерживает антиколониальный дискурс, пытаясь заручиться симпатиями Глобального Юга с помощью критики американской гегемонии.

Подписывайтесь на наш телеграм-канал: zahav.ru - события в Израиле и мире

Помимо обязательной критики любых действий США, российское руководство также пытается представить, что обострение в Красном море выгодно России экономически. Ведь российская торговля во многом переориентировалась на порты Дальнего Востока и железнодорожный транспорт в Китай, так что через Суэцкий канал проходит не более 10% от внешнеторгового оборота России. И даже эти грузы пока не сталкиваются с серьезными проблемами.

Зато выросшие риски в Красном море могут подтолкнуть перевозчиков активнее использовать Северный морской путь, о чем уже заявили и Владимир Путин, и МИД РФ. Москва также продвигает еще один маршрут, который задумывался как альтернатива Суэцкому каналу, — транспортный коридор "Север — Юг" из России через Иран к Индийскому океану. По мнению лидера ЛДПР Леонида Слуцкого, суэцкий транзит теперь направится именно по этому пути, "который станет новой логической инфраструктурой для Евразии".

Иными словами, на уровне риторики Москва пытается представить кризис в Красном море как очередной пример кризиса американской гегемонии, который играет только на руку России. Однако реальные российские действия говорят о другом.

Показательно, что Россия не стала никак мешать действиям США в Красном море, хотя такие возможности у нее были. Вашингтон создал коалицию для противодействия атакам хуситов месяц назад, 18 декабря 2023 года. Еще до ударов по Йемену эта коалиция потопила три катера хуситов и сбила около двух десятков дронов и ракет.

Этого оказалось недостаточно, чтобы остановить атаки, поэтому 11 января Вашингтон инициировал в ООН резолюцию 2722, чтобы легализовать удары по инфраструктуре хуситов в Йемене. Россия, вопреки своему обыкновению, не стала накладывать вето на эту резолюцию, которая была принята. На следующий день, 12 января, США и Великобритания нанесли первые удары по хуситам.

Тогда Россия начала настаивать, что принятая резолюция не дает права наносить удары по Йемену. Однако сложно представить, что, голосуя по этому вопросу в Совбезе ООН, российская сторона не догадывалась о том, что американцы могут расширенно истолковать пункт о "необходимости устранить коренные причины, приводящие к усилению региональной̆ напряженности и дестабилизации ситуации с безопасностью на море". Очевидно, что уже во время голосования было понятно, что дело идет к ударам, однако Москва позволила принять резолюцию.

Позиция России становится более ясной, если посмотреть заявления ее представителей в ООН. Эти моменты не так гремели в официальной риторике, но Москва последовательно осуждала действия хуситов, призывая обеспечить "свободное и безопасное судоходство в регионе". Кремль также подчеркивал, что неоднократно призывал хуситов отказаться от подобной практики и считает ее чрезвычайно неверной.

Российская выгода

Причина такой сдержанности России в том, что Москва тоже опасается за свои экономические интересы в Красном море. Да, рассуждения о том, что текущий кризис стимулирует развитие Севморпути и коридора "Север — Юг", не лишены определенных оснований. Но речь идет о возможных долгосрочных последствиях. Прямо сейчас никаких изменений не ощущается: объемы транзита на этих направлениях не изменились.

Также Россия могла бы получить выгоду от роста цен на нефть, которые чутко реагируют на ближневосточные кризисы. Но история с хуситами лишь незначительно повлияла на котировки: они подросли всего на 5-7% в декабре, а сейчас уже почти вернулись на докризисные уровни. Мировой рынок нефти остается "слегка профицитным", и, пока нет прямой угрозы мировым поставкам, трейдеры относят напряженность на Ближнем Востоке к фоновому шуму.

Зато возможные потери России в случае перекрытия Суэцкого канала могут быть весьма ощутимыми. По этому маршруту идет почти вся нефть в Индию — крупнейшему импортеру российских углеводородов на текущий момент. Речь может идти о 2,5-3 млн баррелей в сутки, то есть примерно трети российского нефтяного экспорта.

Если канал будет перекрыт, Москве придется отправлять танкеры в обход, огибая весь африканский континент. Имеющихся в распоряжении России мощностей для этого недостаточно, поэтому придется экстренно пополнять танкерный флот. Причем делать это в момент, когда танкеры срочно потребуются всем — ведь через Суэцкий канал возит нефть не только Россия.

Пока нефтяные риски от хуситов для Москвы невелики. Россия стала единственной страной, которая не снизила транзит нефти через Красное море на фоне ударов: теневой танкерный флот продолжал идти этим путем. Не исключено, что йеменские боевики осознанно не выбирают в качестве целей российские корабли — Москва через Иран может передавать информацию хуситам о маршрутах своих танкеров, чтобы исключить ошибку. Но даже если это так, надежной защитой от масштабного обострения это не назовешь. 14 января хуситы уже нанесли удар по танкеру, который перевозил российскую нефть.

Иными словами, выгода России от обострения в Красном море достаточно сомнительная. Зато риски в случае дальнейшей эскалации более чем существенные. На этом фоне попытка Вашингтона разобраться с проблемой не выглядит чем-то неприемлемым для Москвы. Понятно, что открыто поддержать такую инициативу в условиях российско-американской конфронтации Кремль не может. Зато может не мешать Вашингтону наводить порядок, параллельно призывая мир решительно осудить "нелегитимные действия американского гегемона".