Партия Бени Ганца, набравшая в последнее время популярность в опросах, она как гостиница. Солидный, респектабельный отель для вменяемых правых, которые в ужасе шарахаются от нынешнего "Ликуда". От лидера партии, загнанного в угол и ставшего заложником безумных машихистов. От министров "Ликуда", которые изгаляются с трибуны кнессета над окровавленным стариком-демонстрантом . От старших офицеров полиции, которые соревнуются, кто затопчет лошадьми и отхлещет нагайками больше протестующих, чтобы угодить министру-садисту и занять место генинспектора. От выпущенного из бутылки этнического джинна. От Смотрича, от Струк, от Пиндруса. От Готлиб и Караи, которые орут во весь голос, и их соратников по фракции, которые молчат и прячутся по углам, как марраны в Испании.

Сейчас, если избиратель поднимает трубку, а это опрос общественного мнения, то на вопрос он отвечает, что если бы выборы состоялись сегодня, он бы проголосовал за партию Ганца, потому что другой нет. Но в том-то и дело, что выборы не сегодня - еще не вечер.

На этой неделе депутат Кнессета Гидеон Саар изменил название своей фракции. Отныне вместо "Новая надежда - единство Израиля" фракция будет называться "Новая надежда - государственные правые". Накануне выборов, при создании блока Ганц- Саар, обсуждалась возможность слияния партий "Кахоль Лаван" и "Новая Надежда". Но реальность диктует вектор, в точности противоположный.

Вы можете сказать - а какая разница? Страна в огне. В полицейской верхушке хотят отличиться к избранию генерального инспектора и ради этого кровь льется на площадях. "Нью-Йорк Таймс" публикует леденящую кровь статью: союз Израиля с США под угрозой. А мы тут семантику обсуждаем ?

Ответ прост: важно читать между строк. Термины в политике имеют огромную силу . В частности, термины "левый" и "правый".

На днях у меня была дискуссия на моей странице в ФБ по вопросам наших отношений с Белым домом. Я поместила пост о том, что из-за строительства в Иудее и Самарии противостоять Вашингтону можно, а иногда и нужно, но противостоять США, чтобы топтать лошадьми протестующих и узаконить коррупцию, это попросту дикость.

Один из сторонников плана Левина-Ротмана ответил мне примерно так: вы думаете, что строительство пятидесяти домиков возле Шхема важнее, чем способность правительства назначить лидера важной партии на должность министра? Вот вам изменение критериев и понятий. Правые когда-то ставили на первое место целостность страны. "Ямин аль мале " ставит на первое место свободу коррупции.

И в этой подмене терминов ключ к успеху блока ультраортодоксов-"хардальников" и "Ликуда" на последних выборах. Нетаниягу удалось заменить содержимое, сохранив упаковку. Слова "правый" и "левый" не имеют больше политического или экономического значения. Вот так и получается, что правительство, которое обещает заморозить строительство в Иудее и Самарии, правительство, которое состоит, в основном, из социалистических партий (ШАС, "Яадут ха-Тора" и борцы с "привилегированными ашкеназами), называет себя "полностью правое". Как будто политика - это футбол и единственное, что важно, это название команды - "Бейтар" или "Ха-Поэль".

Распад партии "Ямина" не оставил адекватным правым времени организоваться заново в канун выборов. Беннет ушел. Саар решил баллотироваться в блоке с Ганцем. Освободившуюся электоральную нишу поспешили занять "Ликуд" и Смотрич, выдававший свою партию за национально-религиозную. Вязаные кипы (как уже упоминалось, не "хардальники") лишились политического дома и разбрелись между "Государственным лагерем", "Ликудом" и фальшивым "Религиозным Сионизмом".

Правда, "Ямина" распалась, но "Новая надежда" сохранила фракцию и базу. Если бы эта партия баллотировалась на выборах вместе с Матаном Каханой и Йоазом Генделем, это не лишило бы ликудо-ультраортодоксальный блок власти, как в 2021 году, но, без сомнения, минимизировало бы ущерб. Нетаниягу создал бы правительство на основе 61 или 62 мандатов. Да, министры блока ели бы бурекасы на заседаниях. Да, правительство доило бы казну, чтобы ублажить секторальные партии, но это, пожалуй, и все. Левин и Ротман не подожгли бы страну, потому что не было бы безудержного опьянению властью.

Главное оружие Нетаниягу, как и инициаторов юридического путча, — ложное деление на левых и правых. На первый взгляд, при чем тут смена режима, которую пытается осуществить коалиция. Своих намерений она и не скрывает: министр Амихай Элиягу открыто подтвердил это в интервью Шимону Риклину . И все же инициаторы путча сумели придать протесту отчетливо политический оттенок и применяют определение "левые" к демонстрантам, ко всем демонстрантам.

Гидеон Саар должен сделать то, что он сделал на выборах 2021 года и чего не сделал на выборах 2022-го: предоставить вменяемым правым альтернативу

Я не буду обсуждать здесь и сейчас увлекательный вопрос, а кто же будет первым. Хоть Беннет, хоть Саар, хоть один из оставшихся ликудников, если "Ликуд" расколется. Я этого не знаю, но я знаю одно. Кто-то должен предоставить политический дом двум коленам Израиля, оставшимся на улице,- вменяемым правым и "вязаным кипам", традиционным мафдальникам, которых светлой памяти Ури Орбах называл "нормальными религиозными".

Политики должны обеспечить этим двум группам дом. Лидеры протеста должны предоставить этим двум группам платформу и нишу. В противном случае Нетаниягу или, что еще хуже, Левину-Ротману-Амсалему удастся выдать проест за бунт "левых". И они смогут вернуть обратно голоса, которые сегодня дожидаются лучших времен в респектабельной гостинице Бени Ганца.

Что тут поделаешь, мы страна колен. И каждому колену нужен шатер.