На этой неделе Биньямин Нетаниягу неожиданно получил возможность вернуться в прошлое. Когда еще не было юридической реформы, право-религиозного правительства, многотысячных демонстраций на улицах, обвала в опросах, и Бени Ганца, которого многие израильтяне стали считать более подходящим на пост премьер-министра. События этой недели были далеко не всегда радостными и приятными, но хорошо Нетаниягу знакомыми. В таких ситуациях он неоднократно бывал и хорошо в них ориентируется.

В воскресенье Биньямин Нетаниягу и его министр финансов Бецалель Смотрич представили программу помощи родителям, чьи дети посещают ясли, стоимость которых контролируется государством. По мнению многих специалистов, речь идет о наскоро сшитой программе, с большим числом неясных моментов и неочевидным источником финансирования. Но кто, как ни Нетаниягу, умеет подать любую экономическую программу как подлинную революцию или, по крайней мере, первый шаг к ней?

На следующей день открылась летняя сессия Кнессета. На сей раз коалиция получила к этому дню роскошный подарок в виде визита в Израиль главы Палаты представителей Конгресса США. Кевин Маккарти прибыл не один, а во главе целой делегации конгрессменов, представляющих обе ведущие американские партии, что в немалой степени выбило из-под ног оппозиции трибуну, с которой ее представители убеждали народ Израиля в том, что Демократическая партия США отвернулась от еврейского государства. Визит высоких американских гостей более всего напоминал посещение работниками "гороно" советских школ: пока проверяющие там, ученики ведут себя идеально, а учителя не повышают голос; как только за инспекторами закрывается дверь, все возвращается на круги своя. В Кнессете было то же самое. Спикер парламента Амир Охана и премьер-министр Биньямин Нетаниягу произнесли пышные речи, и даже глава оппозиции Яир Лапид сказал все приличествующие моменту. Лишь один раз он "укусил" правительство, выразив надежду, что Америка и впредь будет иметь возможность называть Израиль демократическим государством. Как только американская делегация покинула зал, Кнессет вернулся к обычным дискуссиям и обычному стилю.

На следующее утро умер Хадр Аднан, активист "Исламского джихада", державший голодовку в израильской тюрьме. Эскалация на границе с Газой была неизбежна, но Нетаниягу не один раз сталкивался с такими ситуациями, и на сей раз вновь не дал ей выйти за рамки локального витка насилия. Он не стал созывать военно-политический кабинет, членами которого являются помимо прочих, Бецалель Смотрич и Итамар Бен-Гвир. Он отлично понимал, какими будут политические последствия - и сдержанности в ответ на запуск ракет в сторону израильской территории, и не привлечения к обсуждениям Смотрича и Бен-Гвира.

Трудно придумать что-то более привлекательное для политиков, чем нехлопотный способ заработать популярность у своего электората. Итамар Бен-Гвир немногого добился на посту министра национальной безопасности. Есть некая здравая логика и в словах его приближенных о том, что четыре месяца - не тот срок, которым оценивается работа министра, тем более в таком сложном министерстве как министерство национальной безопасности. Но полное отсутствие видимых результатов на фоне волны преступности, захлестнувшей в первую очередь арабский сектор, ударила и по рейтингу Бен-Гвира. Слишком много "неестественных" избирателей "Оцма Иегудит" отдали этой партии свои голоса в надежде на то, что лихой Бен-Гвир прижмет криминальные кланы. Этого пока не случилось, и результаты опросов однозначно говорят о провале министра. Выпады Бен-Гвира в адрес Нетаниягу после завершения витка эскалации в Газе были прозрачным политическим маневром. У "Оцма Иегудит" не было конкретного оперативного плана по изменению стратегической ситуации в Газе. Из уст министра национальной безопасности не прозвучало даже требования созыва военно-политического кабинета. Бен-Гвир был обижен, что его не позвали на совещание, возмущен тем, что абсолютно правое правительство в ответ на ракетные обстрелы демонстрирует слабость, и атаковал Нетаниягу.

Но премьер слишком давно в политике, чтобы волноваться по таким поводам. Он отлично понимает, что Бен-Гвир не собирается выходить из правительства или обваливать коалицию. С другой стороны, сам Нетаниягу также не может уволить Бен-Гвира. Ни у того, ни у другого нет альтернативы. И будучи вынуждены оставаться в одном правительстве, политики обменялись символическими "ударами" ("Бен-Гвир может уволиться", "Если Нетаниягу хочет, он может уволить меня"), надеясь лишь на то, что избиратели этот поединок заметят и оценят.

Две опасности есть для коалиции в этом политическом спектакле. Иногда политики заигрываются, и ситуация выходит из-под контроля. Отказ Бен-Гвира от голосования с коалиций в минувшую среду особых последствий не имел: речь шла о голосованиях в предварительном чтении по частным законопроектам. Однако, если в "Оцма Иегудит" войдут во вкус, все может стать гораздо серьезнее. До голосования по бюджету осталось совсем мало времени.

Вторая опасность заключается в заразительности примера. В "Ликуде" Нетаниягу критикуют пока вполголоса. Только Дани Данон открыто говорил о "мягкотелости" правительства при ответе на обстрелы из Газы. Но Нетаниягу знает, что именно говорят за его спиной не те, кто действительно расходятся с ним в мировоззрении, а те, кто хотят свести с ним счеты за место на праймериз, за должность (или не полученную должность) в правительстве, за замораживание юридической реформы и др. И если, как утверждают в "Ликуде", глава правительства намерен потратить ближайшие месяцы на стабилизацию коалиции, начать ему стоит со стабилизации собственной партии.

Неизвестно, впрочем, будет ли у него для этого время. Если конфликт с Итамаром Бен-Гвиром вполне можно определить как театральный, то с "Яадут а-Тора" ситуация сложнее. Слухи о том, что харедим вошли в положение Нетаниягу и готовы отложить голосование по закону о призыве до того момента, когда будет утвержден государственный бюджет, оказались сильно преувеличенными. Яснее всего высказался на эту тему министр Меир Поруш. "Если Нетаниягу боится, пусть не будет премьер-министром", - сказал он. Ультраортодоксы, как и "Оцма Иегудит", не заинтересованы в крахе нынешнего правительства. Ничего хорошего на выборах, а особенно после них, "Яадут а-Тора" и ШАС, по-видимому, не ждет. Но в отличие от партии Бен-Гвира, являющейся сугубо политической структурой, за политиков от харедим решают их духовные лидеры. Какое решение они примут, особенно главы хасидов "Агудат Исраэль"? Скорее всего они ("так уж и быть") позволят своим политикам остаться в коалиции, потребовав взять за это основательную мзду. Так, например, обсуждается возможность того, что на ближайшем заседании правительства будет принято решение о продвижении проекта строительства "кошерных" электростанций - подобных той, решение о строительстве которой было принято в Лоде. В оппозиции с нетерпением ждут возможности вновь обвинить Нетаниягу в том, что он все время идет на поводу у харедим.

В коалиции намерены утвердить бюджет 22 мая, на неделю раньше крайнего срока. До этого обсуждаться будут лишь те законопроекты и предложения, по поводу которых есть согласие с оппозицией. Не исключено, что с оппозиционерами Офиру Кацу будет договориться легче, чем с некоторыми депутатами от коалиции.

В оппозиции, в свою очередь, опасаются неожиданностей сразу после принятия бюджета. Там убеждены или делают вид, что убеждены, что коалиция возобновит продвижение законов по юридической реформе сразу после утверждения бюджета. Несколько косвенных факторов играют на руку этой теории: вопрос о комиссии по выбору судей должен быть так или иначе решен в ближайшее время, иначе уже в октябре мы можем оказаться в ситуации, когда Эстер Хайют уходит на пенсию, назначения волею Ярива Левина заморожены, и Верховный суд государства Израиль останется без председателя. Ситуация не фатальная, но весьма проблематичная даже с точки зрения имиджа властной системы страны.

Парадоксально, но ультраортодоксы также заинтересованы в скорейшем завершении переговоров, так как от его результатов зависит будущее закона о призыве. А сами переговоры идут медленно, почти в режиме симпозиума. В четверг стороны закончили представлять свои позиции по всем вопросам реформы. Однако на уходящей неделе стало ясно, что некоторые участники начинают терять терпение и произошло это среди представителей "Махане Мамлахти", что было неожиданным для многих. Сначала Бени Ганц на заседании фракции заявил, что никакого прогресса на переговорах нет. Затем Гидеон Саар в ярости покинул помещение, где шли переговоры. "Они сумасшедшие, с ними нельзя иметь дело", - кричал Саар, которого вскоре убедили вернуться за стол переговоров.

"Махане Мамлахти" ведет очень осторожную политическую игру. До сих пор партия Ганца набирала очки в общественном мнении Израиля именно благодаря декларативной готовности к компромиссам. В то же время, в среде протестующих на улицах многие опасались чрезмерной "гибкости" Ганца, Айзенкота, Саара и других. Очень может быть, что в окружении бывшего министра обороны было решено "показать зубы".

На следующей неделе переговоры продолжатся. Все еще неясно, как позиция "Махане Мамлахти", где говорят об ограниченных договоренностях, и позиция "Еш Атид", где требуют едва ли не договоренности об основах Конституции, могут ужиться вместе и позволить прийти к соглашению. Добавьте к этому позицию НДИ, где вообще отвергают саму идею переговоров, требуют их немедленно прекратить и сфокусировать усилия на вопросе призыва харедим на военную или альтернативную службу, и станет ясно, насколько сложна задача прийти хоть к какому-то компромиссу.

Разногласия имеют место не только в оппозиции. В рабочей группе коалиции сформировались два лагеря. Министр стратегического планирования Рон Дермер возглавляет "фракцию" тех, кто стремится к компромиссу. Доктор Авиад Бакши, глава юридического отдела форума "Коэлет", настаивает на "программе максимум", во всяком случае в том, что касается комиссии по выбору судей.

Сейчас никто не знает, сколько времени реально есть у сторон для переговоров. Премьер-министр Нетаниягу не хотел бы заниматься реформой в обозримом будущем. Он не слишком верит в возможность прийти к соглашению и определенно не хочет идти на односторонние шаги, предвидя обострение уличных - и не только уличных - протестов. Как поведут себя в случае провала Ярив Левин и Симха Ротман? Сейчас сказать трудно. Левин, как все слышали в записи его разговора с ультраортодоксальными активистами, большую долю вины возлагает на противников односторонних шагов в своей собственной партии. В частности, критике с его стороны подвергается глава комиссии Кнессета по иностранным делам и обороне Юлий Эдельштейн, заявивший, что в случае провала переговоров он примет решение о своих дальнейших шагах в зависимости от того, кто, по его мнению, будет виновником провала. "Это не позиция, а манипуляция", - заявляют в окружении министра юстиции.

Есть те, кто утверждают, что Ярив Левин готовит выступление своего лагеря против лагеря Биньямина Нетаниягу в том случае, если после ожидаемого провала на переговорах реформа не будет продвигаться. Как бы то ни было, в "Ликуде" сделают все, чтобы отодвинуть момент развязки и попытаться найти "творческое решение". Одной из таких попыток поиска являются переговоры, которые, согласно сообщению журналистки Дафны Лиэль, Левин ведет с исламистской партией РААМ о возможности поддержки ею реформы. Кто сейчас вспомнит, что полгода назад ликудники называли РААМ "партией сторонников террора"? Остается лишь гадать, позволят ли оппозиция и президент продолжать переговоры без ясной перспективы прийти к соглашению.

В политической системе говорят о том, что новая волна протестов, на сей раз посвященная дороговизне жизни, начнется в июне-июле месяце. Нетаниягу сделает все, чтобы погасить эту волну, а не усиливать ее односторонними шагами по юридической реформе. Однако в условиях такого количества неизвестных планы премьер-министра имеют лишь ограниченное значение.

И последнее. На этой неделе секретарь правительства Йоси Фукс распорядился вернуть графы "отец" и "мать" в анкеты нового типа, где родители фигурируют под титулом "родитель алеф" и "родитель бет". Новые анкеты остаются, в них лишь возвращаются изначальные определения родителей. Тем не менее, мэр Гиватаима Ран Куник заявил, что речь идет о "мракобесии". По словам Куника, в его городе изменений в анкетах не будет. В этой, казалось бы, незначительной, второстепенной, несущественной дискуссии, как в капле воды, отражается раскол между традиционным и ультралиберальным Израилем. Дискуссия вокруг юридической реформы - лишь частный случай этого раскола.