Великий уравнитель

Известную фразу "Бог создал людей, а полковник Кольт сделал их равными" нередко повторяют, имея в виду не знаменитый револьвер, а ядерное оружие. И то и другое называют the great equalizer ("великий уравнитель"). Обладание ядерным оружием позволяет нивелировать превосходство противника в конвенциональных вооруженных силах, подобно тому, как кольт 45-го калибра позволил слабым успешно противостоять сильным: побеждал не тот, кто физически мощнее, а тот, кто успевал выстрелить первым.

Но ядерное оружие, как и любое другое, только в руках жертвы является средством защиты, а в руках бандита — инструментом разбоя. Развязав войну против Украины, Россия с удручающей регулярностью угрожает Западу применением ядерного оружия, если тот решится выступить в поддержку жертвы агрессии. Очередной демарш такого рода был сделан недавно, когда Путин объявил о размещении российского ядерного оружия в Беларуси. Это, естественно, удерживает Запад от массированной военной помощи Украине и участия своих вооруженных сил в боевых действиях. Никому не хочется подставить свои города даже под ограниченный российский ядерный удар.

Справедливо и другое: если бы в первой половине 1990-х годов Россия, США и Великобритания не выкрутили руки Украине и не заставили ее передать ядерный арсенал Москве, Путин вряд ли решился бы на аннексию Крыма в 2014 году и на полномасштабную войну в 2022 году. "Я чувствую личную ответственность, потому что я заставил их [Украину] отказаться от своего ядерного оружия. И никто… не верит, что Россия провернула бы этот трюк, если бы у Украины все еще было оружие", — признал бывший президент США Клинтон, один из авторов печально известного Будапештского меморандума, зафиксировавшего отказ Украины от ядерного оружия в ответ на гарантии территориальной целостности со стороны США, Великобритании и России. Гарантии, как известно, оказались никуда не годными.

В целом если жертва агрессии уступает агрессору по обычным вооруженным силам, но имеет ядерное оружие, то риск вторжения заметно снижается или вообще равен нулю. Из этого следует очевидный вывод: соседи России, остро осознающие исходящую от нее угрозу, скорее рано, чем поздно почувствуют потребность в собственном ядерном оружии. Этому способствует неспособность Совета безопасности ООН пресечь российскую агрессию против Украины, а также неуверенность в том, что США или другие ядерные державы готовы рискнуть своей безопасностью ради защиты жертвы агрессии. Ядерный кольт предотвратит российское вторжение намного надежнее, чем резолюции Совбеза, коммюнике Группы семи или возмущенные голоса миролюбивой международной общественности.

Распространение ядерного оружия, если оно начнется, вряд ли будет ограничено Центральной и Восточной Европой: пример может оказаться заразительным. Оно наверняка охватит зону Персидского залива, где Иран уже давно стремится к ядерному статусу. "Если Иран получит ядерное оружие, все ограничения будут сняты… Страны региона сделают всё для обеспечения своей безопасности", — предупреждал в декабре прошлого года министр иностранных дел Саудовской Аравии. При этом уже давно ходят слухи о том, что Эр-Рияд финансировал пакистанскую ядерную программу и взамен получил десяток-другой ядерных боеприпасов. За Саудовской Аравией могут последовать Египет и Турция. Другой очаг вполне может возникнуть в Азиатско-Тихоокеанском регионе, где немало стран опасаются китайской военно-политической экспансии. А опыт Пакистана, Индии и Северной Кореи показывает, что далеко не самые развитые в научно-технологическом отношении государства могут изготовить ядерное оружие — были бы деньги и политическая воля.

Иными словами, война в Украине запустила своего рода цепную реакцию. Один из ее итогов — разрушение режима ядерного нераспространения, основанного на Договоре о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), к которому с момента его подписания в 1968 году присоединились почти все страны мира.

ДНЯО и созданный им международно-правовой режим часто называют одним из краеугольных камней международной безопасности. Это явное преувеличение. Предотвратить распространение ядерного оружия он не в состоянии: после его подписания ядерное оружие приобрели упомянутые выше Индия, Пакистан и Северная Корея, а также Израиль, хотя последний и не подтверждает свой ядерный статус.

Присоединение к ДНЯО добровольное и свидетельствует лишь о принятом на национальном уровне решении не приобретать и не создавать ядерное оружие. Причин для этого может быть две: либо соответствующее государство не видит в нем необходимости, либо не имеет технической возможности. Возможен также выход из Договора, который не влечет за собой каких-либо санкций. По сути дела, ДНЯО не столько правовая, сколько политическая конструкция, обосновывающая ядерную монополию пяти государств.

Провоцируя соседей обзавестись ядерным оружием, Россия, разумеется, против такого развития событий возражает — ведь появление ядерных кольтов у соседних государств сделает невозможной территориальную экспансию. Поэтому московские дипломаты и прокремлевские политологи по вызову убеждают западных, прежде всего американских, "партнеров" в том, что сохранение режима ядерного нераспространения жизненно необходимо для международной безопасности.

Пока российские пропагандисты шантажируют мир ядерным оружием, российские дипломаты рассуждают об опасности его распространения. Российский посол в Вашингтоне Анатолий Антонов, например, рассуждая недавно о взаимодействии с США, писал: "Сотрудничество России и США по вопросам нераспространения и контроля над вооружениями — не уступка и не реверанс в чей-либо адрес. Это безусловная необходимость". Такая риторика адресована тем пока еще влиятельным кругам на Западе, для которых сохранение ДНЯО и в целом договоренностей по контролю над ядерным оружием представляется важнее, чем ликвидация исходящей от России угрозы, в том числе ядерной. По сути дела, западных "партнеров" ставят перед выбором: если вы хотите сохранить режим нераспространения, прекратите помогать Украине.

Такая же тактика применяется и в отношении контроля над стратегическими ядерными вооружениями.

21 февраля Путин объявил о "приостановке" участия России в Договоре о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений (ДСНВ), подписанном в 2010 году. "Даже не знаю, как это назвать, это театр абсурда какой-то. Нам известно, что Запад прямо причастен к попыткам киевского режима нанести удары по базам нашей стратегической авиации, — мотивировал он. — А теперь они еще хотят и осматривать наши оборонные объекты".

В Москве и в Вашингтоне ДСНВ часто называли важнейшим стабилизатором российско-американских отношений. Договор, писал, например, академик Алексей Арбатов "эффективно устранил возможность и тем самым стимулы для массированного первого ядерного удара с любой стороны… Обеспечил высокую степень предсказуемости, транспарентности и рабочего взаимодействия в стратегических отношениях двух держав".

Такие высокие оценки, думается, завышены. Но этот договор действительно важен, причем в первую очередь именно для России. Ее стратегический арсенал стареет. Для межконтинентальных баллистических ракет (МБР) "Тополь", "Тополь М", Р-36М ("Сатана"), на которых находится около 500 боеголовок, несколько раз продлевались гарантийные сроки эксплуатации. В итоге никто точно не знает, взлетят ли эти ракеты.

В полной мере компенсировать сокращение снимаемых с вооружения носителей развертыванием новых невозможно до тех пор, пока не будет поставлена на боевое дежурство МБР "Сармат", которая должна стать заменой "Сатане". Однако ее принятие на вооружение постоянно откладывается. Первое ее успешное летное испытание было проведено в апреле прошлого года. Второе провели за день до послания Путина 21 февраля 2023 года, но оно оказалось неудачным. А чтобы поставить ракету на вооружение, требуется как минимум 10, а то и 15 успешных испытаний.

"Приостановив" участие России в договоре СНВ и, соответственно, сняв ограничения на американские стратегические системы, Кремль поставил страну в идиотское и опасное положение: российский стратегический потенциал, в отличие от американского, сокращается по старости, тогда как у Вашингтона полностью развязаны руки для наращивания своих ядерных средств. "Подсчеты специалистов показывают, — писал академик Арбатов, — что крах ДСНВ позволит США при желании за несколько лет с минимальными затратами удвоить и даже утроить численность своих стратегических ядерных боезарядов, а затем вести намеченное всеобъемлющее обновление ядерных сил при полной свободе рук".

Действительно, в США разрабатываются намного более совершенные ракеты и бомбардировщик В-21. Сомнений в том, что программы их создания будут выполнены, нет. Единственным инструментом, потенциально способным ограничить развертывание новых американских стратегических вооружений, мог бы стать новый ДСНВ, заменяющий нынешний. Но Москва перечеркнула возможность его разработки.

Однако у Путина своя, антиукраинская, логика. В США остались политики и университетская профессура левого толка, полагающие, что контроль над вооружениями, особенно ядерными, важнее обеспечения победы Украины. По сути, именно к ним обращался замминистра иностранных дел РФ Рябков, объясняя "приостановку" ДСНВ курсом США "на безоглядную эскалацию конфликта на Украине, проведение тотальной и все более изощренной по своим формам гибридной войны против России". В какой мере этот вариант ядерного шантажа окажется удачным, пока не ясно. Однако, скорее всего, реалистически мыслящая часть американского военного и политического истеблишмента понимает, что чем больше оружия, обычного и ядерного, будет у США, тем надежнее будет сдерживание России.

Кто успеет выстрелить первым

С конца 1960-х годов, когда между СССР и США сложился ядерный паритет, стратегическая стабильность была основана на взаимном гарантированном уничтожении. Предполагалось, что даже самое ограниченное применение ядерного оружия с высокой вероятностью перейдет в неограниченный обмен ударами между СССР и США, причем ни та ни другая сторона не сможет лишить противника способности нанести ответный удар, причиняющий неприемлемый ущерб. При этом и в США, и в СССР разрабатывались планы ограниченной ядерной войны в Европе. "Не исключалось, что ввиду очевидности непредсказуемых угроз война завершится на стадии ограниченного применения ядерного оружия. Но более вероятной считалась другая перспектива: переход сторон к неограниченному применению всех средств вооруженной борьбы, в первую очередь стратегического ядерного оружия", — говорится в официальной истории советской военной стратегии. США в 1980-е приняли стратегическую концепцию "удара по вторым эшелонам" (follow-on forces attack). Планировалось массированным применением ядерного и неядерного оружия отсечь ударные группировки наступающих в Европе советских войск от сил второго стратегического эшелона и затем уничтожить. Но в Вашингтоне, как и в Москве, не было никакой уверенности в том, что ядерная война в Европе останется ограниченной. По сути дела, это и предотвратило перерастание холодной войны в горячую.

Сейчас возможность применения ядерного оружия первыми декларируется в военных доктринах и России, и США. В Москве это оружие рассматривают как "великий уравнитель", способный компенсировать превосходство Запада в обычных вооружениях, средство сдерживания НАТО и отдельных его членов от вмешательства в войну в Украине. Но чтобы такая стратегия была эффективной, необходимо убедить противную сторону в том, что Россия может и готова использовать ядерное оружие, когда сочтет это нужным. Иными словами, она должна постоянно балансировать на грани ядерной войны, ставя противника перед тяжелейшим выбором: либо капитулировать, либо запустить механизм эскалации вплоть до ядерной войны.

Но все имеет обратную сторону. Чем убедительнее ядерная угроза со стороны России, тем острее для США становится экзистенциальный выбор: капитуляция или нанесение упреждающего удара по ключевым центрам российского политического и военного руководства (на военном жаргоне такой удар называют "обезглавливающим") и выведение из строя электронных систем и линий коммуникаций так называемой электронной бомбой — ядерным боеприпасом, в котором значительная часть энергии взрыва выделяется в виде мощных электромагнитных импульсов. Разумеется, никто не может гарантировать, что упреждающий удар предотвратит российское ядерное нападение на Украину или на страны НАТО. Но как только американская разведка вскроет подготовку российских вооруженных сил к ядерной войне, другого выхода у США может не оказаться.