Одним из главных символов государства Израиль является пример защитников Масады, последнего оплота восставших против римского владычества. Для нескольких поколений израильтян сообщение Иосифа Флавия об умерщвлении женщин и детей и последовавшее за ним самоубийство восставших — пример мужества и героизма…

Александр Яннай (103-76 гг. до н. э.) укрепил территорию на вершине горы у южной оконечности Мертвого моря и, не мудрствуя лукаво, дал ей название "Мецада" (Масада) — крепость, укрепленный пункт.

В 37 году до н. э. царь Ирод соорудил в Масаде целый жилой комплекс, включающий мощную цитадель. Он обнес пространство стенами и башнями. Посередине площади воздвиг дворец, поставил цистерны для сбора и хранения воды; снабдил крепость огромным запасом оружия на случай возможной осады.

Похоже, что после смерти Ирода вплоть до начала иудейской войны в Масаде размещался римский гарнизон. В 66 году Менахем, сын Иуды Галилеянина, во главе отряда сикариев (зелотов) захватил форт. После гибели Менахема его племянник Элиэзер бен-Яир бежал в Масаду, где и возглавлял последний очаг сопротивления.

К периоду зелотов (66-73 гг. н.э.) археологи относят жилища, миквы, синагогу, печи для приготовления пищи; предметы из керамики, стекла, железа, бронзы; ткани, деревянные изделия, украшения, амфоры для вина, кольца. И самое важное - сотни остраконов, отрывки свитков Священного Писания, апокрифы на иврите, например книгу Бен-Сиры (Сираха); папирусы римских легионеров. В больших количествах найдены сухофрукты, зерна, маслины.

В 72 году римский полководец Флавий Сильва осадил Масаду. Римляне насыпали осадный вал высотой около 70 м, по которому передвигался таран.

После продолжительной осады солдатам удалось не только пробить брешь в крепостной стене, но и поджечь деревянные перекрытия защитников стены.

Сикарии оказались в ловушке. Видя, что шансов на спасение нет, Элиэзер, воспользовавшись передышкой перед штурмом, убедил обитателей Масады покончить с собой, чтобы не попасть в руки жестоких врагов.

Иосиф Флавий, ссылаясь на слова двух спрятавшихся женщин, не пожелавших умереть вместе с остальными, рассказывает об убийстве зелотами своих жен и детей, а затем по жребию — друг друга.

Археологи подтвердили свидетельство Иосифа Флавия о трагедии Масады. Во время раскопок, в маленькой пещере в южной части горы, были обнаружены 25 скелетов мужчин, женщин и детей. Также найдены останки трупов именно в северном дворце Ирода, о чем точно сообщил свидетель трагедии Иосиф Флавий. Среди страшных находок — череп девочки с хорошо сохранившейся длинной косой.

Еврейский историк поведал о пожаре, следы которого заметили исследователи: "Но внезапно, как по божественному мановению, ветер переменил свое направление, обратился к югу и направил огонь против стены, которая горела уже сверху донизу. Римляне, обрадовавшиеся божественной помощи, возвратились в лагерь, решив на следующий день сделать нападение на врага. На ночь они усилили стражу, дабы никто не мог бежать из крепости" (Иуд. война, кн. 7 гл. 8:5).

Согласно повествованию Иосифа Флавия, предводитель восставших Элиэзер бен-Яир произнес две пламенные речи, назвав единственно возможным и достойным выходом - самоубийство всех жителей Масады: "Мужайтесь, герои, покройте себя славой! Уже давно постановили мы не подчиняться ни римлянам, ни другим властителям, кроме одного только Бога, ибо только Он истинный и справедливый царь над людьми. И вот настало время исполнить наш обет. Не посрамим же себя в этот час, ведь и прежде душа наша гнушалась рабской долей, хотя тогда рабство еще не угрожало нам такими чудовищными опасностями. Не предадим же себя и теперь добровольно ни рабству, ни тем ужасным мучениям, которые ожидают нас. Не опозорим себя перед римлянами, не сдадимся им живыми! Мы первые восстали против них и последними покидаем поле боя.

Великую милость оказал нам Господь, даровав возможность умереть смертью героев, погибнуть свободными людьми, чего не дано было совершить нашим братьям, плененным внезапно. Нам же открыто, что ожидает нас завтра, и предоставлено право избрать славную смерть героев — вместе с теми, кто нам дорог. Пусть наши жены умрут не опозоренными и наши сироты не изведают горечи рабства" (Иуд. война, кн. 7 гл. 8:6).

Скорее всего, Иосиф Флавий, восхищенный неординарным и героическим поступком ненавидимых им сикариев, приписывает величественные слова главарю восставших, речь которого уж слишком напоминает пафосный стиль самого писателя. Впрочем, вполне вероятно, что Элиэзер бен-Яир действительно убедил народ подставить горло под нож.

Археологи обнаружили глиняные черепки, на каждом из которых было записано одним и тем же почерком только имя, а среди них имя - Элиэзера бен-Яира, того самого.

Очевидно, речь шла о жребии, с помощью которого последние десять человек, убившие всех обитателей Масады, решали, кто из них убьет девять остальных, а затем покончит с собой: "Расположившись возле своих жен и детей, охвативши руками их тела, каждый подставлял свое горло десятерым, исполнявшим ужасную обязанность. Когда последние без содрогания пронзили мечами всех, одного за другим, они с тем же условием метали жребий между собою: тот, кому выпал жребий, должен был убить всех девятерых, а в конце самого себя" (Иуд. война, кн. 7 гл. 9:1).

Флавий точно передал историю о массовом убийстве.

До начала XX века история о Масаде не имела никакого значения в судьбе еврейского народа.

В Талмуде нет ни строчки об этом событии, возможно, еврейские мудрецы ненавидели сикариев или не были согласны с решением о самоубийстве.

В 1927 году появилась поэма "Масада", написанная Ицхаком Ламданом, убежавшим в Палестину от страшных украинских погромов. Автор не видел иного пути, чем бегство на землю предков, в надежде что "Масада больше не падет".

С этого времени началась героизация гордых защитников крепости, предпочитавших умереть свободными людьми, но не жить рабами, стоя на коленях.

Израильские государственные деятели поддержали и развили идею - свобода или смерть: "Масада учит сионизму лучше, чем через тысячи высокопарных речей", — заявляли они.

Масада стала не только символом Израиля, но и самим Израилем, в миниатюре. Страна в окружении врагов, и если капкан захлопнется… Впрочем, лучше об этом не думать.

Легенда о мужестве героев накрепко вошла в сознание израильтян. Присяга военнослужащих в Масаде является самой престижной в армии.

Укоренению мифа о великих героях, как примере для подражания, способствовал проникновенный рассказ одного из лучших писателей древности Иосифа Флавия, а также неприступная скала, на которой действительно найден комплекс защитных сооружений. Остатки осадного вала и римских лагерей заставляют задуматься о могущественной, сильнейшей армии мира, вызов которой бросили малочисленные, плохо вооруженные борцы за свободу.

Удивительная вещь, сикарии, судя по сообщениям Флавия, этакий ИГИЛ, убивавшие, грабившие своих же братьев и сестер, отвергнутые лучшими людьми того времени - еврейскими мудрецами, стали героями Израиля.

Один из лидеров зелотов Элиэзер вероломно нарушил клятву, данную римлянам, и перебил всех пленных: "Римляне не пробовали даже защищаться или просить о пощаде; но они громко ссылались на уговор. Все были умерщвлены бесчеловечным образом‚ за исключением только Метилия: его одного они оставили в живых‚ потому что он слезно умолял их даровать ему жизнь‚ обещав принять иудейскую веру‚ даже дать себя обрезать" (Иуд. война, кн. 2 гл. 17).

Этот коварный поступок сделал неотвратимой войну, закончившуюся ужасающей трагедией еврейского народа.

И разве герои, "доблестные" сикарии из Масады, не перебили еврейских мужчин, женщин и детей Эйн-Геди, забрав у них запасы продовольствия?

"Невдалеке от Иерусалима существовала чрезвычайно сильная крепость, воздвигнутая прежними царями для сокрытия своих сокровищ в опасное военное время, а также для личной безопасности; она называлась Масадой и находилась в руках так называемых сикариев, которые, обузданные страхом, не пускались в дальние набеги, а грабили только ближайшие окрестности, ограничиваясь при этом лишь захватами съестных припасов. Теперь же, когда они узнали, что римское войско стоит неподвижно, а иудеи в Иерусалиме раздвоены между собой борьбой партий и деспотической властью, они отважились на более смелые предприятия. В праздник опресноков, установленный иудеями в память освобождения от египетского рабства и воз вращения в свою отечественную страну, они незаметно от тех, которые могли бы воспрепятствовать им, вышли ночью из своей крепости и напали на городок по имени Эн-Гади. Часть жителей, способная к бою, была рассеяна и прогнана из города еще прежде, чем она могла собраться и вооружиться, остальные же, слишком слабые для бегства, женщины и дети, в числе свыше семисот, были все перебиты; затем они начисто ограбили дома, захватили созревший хлеб и возвратились со своей добычей в Масаду. Таким путем они разграбили все деревни вокруг крепости и дальние окрестности; каждый день число их значительно усиливалось притоком со всех сторон таких же нравственно погибших людей" (Иуд. война, кн. 4 гл. 7).

Защитники Масады не сражались до "последней капли крови". Они вели пассивную оборону. Это подтверждают и археологические находки. Вместо того чтобы дать последний бой римлянам или вести переговоры о сдаче, главарь банды "убедил" сотни людей принести себя в жертву, пообещав им райское блаженство: "Близкие им люди провожают их к смерти с более легким сердцем, чем другие своих сограждан в далекое путешествие: оплакивают самих себя, умерших же они считают блаженными, так как те уже приняты в сонм бессмертных" (Иуд. война, кн. 7).

И если бы две женщины и их пятеро детей не спрятались от зелотов, отказавшись добровольно принять смерть, их бы убили, не римляне, а свои.

Я понимаю, что в случае сдачи крепости, ничего хорошего обитателей Масады не ждало, надеяться на милость победителей не приходилось. Нет никаких сомнений, что мятежников, по крайней мере — главарей, римляне бы казнили, а остальных, скорее всего, сделали рабами. Но все же у живого пса больше надежды, чем у мертвого льва. Наверное…

Впрочем, пусть каждый решает для себя, кого считать героем и как поступать в безвыходной ситуации. Не дай Бог, конечно.