До недавнего времени на этот вопрос существовал устоявшийся ответ. А вернее, привычная фраза, которая его предвосхищала. Она звучала так: "По крайней мере, Путин не антисемит!"

Но события последних месяцев - от идиотского заявления министра не каких-нибудь, а иностранных дел, что Гитлер был евреем, до начавшегося процесса ликвидации агентства "Сохнут", занимающегося помощью евреям в репатриации, - заставляют усомниться в этом утверждении.

Так что коротко, как прежде, сформулировать уже не получается. Приходится оговариваться. И выходит примерно так: "Не важно, как относится к евреям лично Путин В. В. Сегодняшнему изводу путинзима антисемитизм необходим".

"У меня друг - еврей"

В принципе ничего нового в таком противоречивом, на первый взгляд, сочетании личного и общественного нет. Путинское обращение с еврейским вопросом описывается знаменитой советской формулировкой "у меня у самого друг - еврей". Эта преамбула предполагала продолжение, рассказ о какой-нибудь очередной неудовлетворительности евреев как нации, но придавала рассуждению флер объективности.

У Владимира Путина действительно имеются друзья евреи. Похоже, он и вправду любил своего учителя дзюдо Анатолия Соломоновича Рахлина и - в своих понятиях - верен давней дружбе с Аркадием и Борисом Ротенбергами. Более того, он не раз употреблял обвинение в антисемитизме как аргумент против тех, кто ему не нравится: например, против правительства Польши.

Но такое, как мы понимаем, никогда никому не мешало.

Например, Леониду Ильичу Брежневу любовь (по воспоминаниям, прямо нежнейшая) к Аркадию Райкину и Марку Бернесу и общие заявления о преданности идеям интернационализма не мешали поддерживать в СССР систему государственного антисемитизма, включающую практический запрет для евреев поступать в некоторые университеты и институты и занимать некоторые должности.

К антисемитизму брежневского времени было принято относиться с некоторым даже юмором. Кстати, именно на 1970-е приходится расцвет анекдотов на тему "еврей и власть" ("в графе национальность он написал „да"" и др.). Ведь все это, воспользуемся выражением Анны Ахматовой, сказанным по-другому, но схожему поводу, было "боем бабочек" по сравнению с кровавыми сталинскими антиеврейскими кампаниями.

Другие группы чужаков

Но если поглядеть на то, что тогда творилось, с позиции нормальности - положение было мерзкое. Вполне конкретная дискриминация по этническому признаку: в университеты и на работы действительно не брали по этнической паспортной графе; работающий запрет на культуру и религию, которые были загнаны в малюсенькое гетто разрешенных синагог и театров, в то время как самостоятельная практика каралась. Еврейские активисты оказывались в тюрьмах, целые семьи, подавшие документы на выезд, но получившие отказ от советских инстанций (так называемые "отказники") оказывались без работы и средств к существованию, мероприятия (например, еврейские слеты на станции "Овражки") разгонялись милицией.

И никакая трансляция по центральному телевидению песни "Русское поле" с торжественным громогласным объявлением: "Слова Инны Гофф, композитор Ян Френкель, исполняет Иосиф Кобзон", - которой обычно иллюстрируют тезис о шизофрении позднесоветского госантисемитизма, наличия этой дискриминации не отменяла.

В конце восьмидесятых и в постсоветские времена, после страха погромов "высвободившимися" антисемитскими силами вроде общества "Память" (я сама вытаскивала листовку "жиды, готовьтесь" из почтового ящика) и новой волны эмиграции острота еврейского вопроса стала притупляться. Появились новые группы людей, которые можно было назначить на роль вредителя, образ которого катализирует вырабатываемый обществом негатив. В девяностые это были те, для кого даже придумали вполне расистскую аббревиатуру ЛКН ("лица кавказкой национальности") - так, не разбираясь, обозначали наиболее выделяющуюся группу чужаков, которая стала заметна в метрополии.

Сегодня, стараниями официальной пропаганды, ими стали украинцы. Не граждане Украины, а именно украинцы по национальности.

Лояльность, кажущаяся неполной

Так что, действительно, десятилетия правления Путина пришлись на время, когда образ "еврея-врага" оказался задвинут на скамейку запасных. Но с евреями - с ними вот какая штука. В европейской и уж особенно в российско-советско-российской традиции именно они представляют идеальный образ "другого": хорошо спрятавшегося, в общем-то похожего на нас, но затаившего нехорошее. А вернее, затаившего что-то свое.

Евреи - классические носители того, что называется "двойной лояльностью". В советские времена их обвиняли в том, что вот, на вид они наши, советские люди и даже получают от власти дивиденды, но поскреби их - и сразу станет понятно, что их "еврейскость" (семейственность, чадолюбие, книжность) им важнее. А при случае они вообще даже могут свалить в свой Израиль.

Теперешний режим, одна из главных составляющих которого - требование полной предсказуемости населения, вполне может не захотеть мириться с такой неполной лояльностью. И образ еврея с вредоносной фигой в кармане вполне может оказаться в центре пропагандистских разработок.

И наличие никаких личных друзей у Путина В. В. этому не помешает.