Юваль Ной Харари — историк, писатель, футуролог, автор таких бестселлеров как "Sapiens: короткая история человечества", "21 урок для ХХІ века" и другие. В четверг, 19 мая Харари провел онлайн-встречу со студентами, выпускниками и преподавателями Украинской академии лидерства. Встречу модерировал преподаватель академии Михаил Винницкий. Во время дискуссии говорили о том, какие уроки для мира готовит война в Украине, как человечество должно справиться с новыми экономическими вызовами и каким будет мир после окончания этой войны.

НВ публикует интересные тезисы из выступления Харари во время онлайн-встреч со студентами, выпускниками и работниками Украинской академии лидерства.

О фиаско Путина

Я очень внимательно наблюдаю за происходящим в Украине. И я считаю, что это не просто региональная или местная война. Украина сейчас находится на переднем крае борьбы за свободу во всем мире. И то, что происходит в Украине, будет иметь огромное влияние на весь мир. Вот один способ взглянуть на это. Глобальный порядок, строившийся поколениями, создавший наиболее мирную и процветающую эру в истории человечества, сейчас находится в опасности.

Начиная с 1945 года, ни разу не бывало такого, что страна, обладающая широким международным признанием, стала объектом уничтожения из-за внешнего вторжения. Саддам Хусейн пытался это сделать с Кувейтом. Ему это не удалось, его оттуда выгнали. И это было выдающееся событие, ведь на протяжении большей части истории это было привычно.

Все империи — Монгольская, Османская, царская Россия — постоянно вторгались в страны, завоевывали их. Это прекратилось. И это изменило всю нашу ментальность. Просто вдумайтесь — на протяжении большей части истории наибольшей статьей расходов каждого короля, царя, императора или султана было войска. Они тратили большую часть средств на крепости, армии, флоты и так далее.

А вот в последнее десятилетие, в начале ХХІ века, средние расходы правительств на войска — и здесь я говорю не только о Европе, но и обо всем мире — составляют в среднем 6% государственного бюджета. Правительства тратят гораздо больше на образование, здравоохранение, социальные расходы. И все это стало возможным в мире, где мы живем, благодаря эре относительного мира нескольких последних десятилетий. Конечно, речь не идет об абсолютном мире. Я живу на Ближнем Востоке и прекрасно знаю, что насилие и конфликты никуда не делись.

Если ему удастся, то мы будем видеть все больше путиных, которые будут появляться в разных частях света.

Но тип конфликтов, которые мы видели до 1945 года, совсем иной. А теперь все оказалось под угрозой, ведь Путин нарушил величайшее табу международного порядка глобальной системы. Он действительно пытается уничтожить отдельную страну, уничтожить целую нацию. Диктаторы и разные режимы во всем мире внимательно наблюдают за происходящим. Так что если ему удастся, то мы будем видеть все больше путиных, которые будут появляться в разных частях света. Эпоха мира закончится, равно как и эпоха процветания. Ибо страны в разных уголках мира, не только в Европе, вынуждены будут удваивать, а то и утраивать свои расходы на оборону.

Мы видели, что не только Германия, но и Япония заявила об удвоении своего оборонного бюджета. И если страна увеличивает свой оборонный бюджет, то ее соседи, чувствуя тревогу, сделают то же самое. Поэтому вместо финансирования учителей, медсестер, социальных работников все большая часть мира будет становиться похожей на Россию, тратя деньги на танки, ракеты и кибероружие.

Фиаско Путина, на которое мы надеемся, не только в интересах Украины или ее непосредственных соседей и соседей России. Это в интересах каждого человека на Земле.

О войнах как уроках для мира

Война — плохой способ создания изменений. Но они все-таки являются способом создания этих изменений. Они изменяют мир. И не всегда к худшему. Люди учатся на войнах и изменяют свое поведение. Нации открывают в себе, в своих сильных сторонах, в своих способностях то, чего раньше не замечали. Они выкуют нации, альянсы, новые культуры. Эпоха мира и процветания была во многом реакцией на ужасные войны ХХ века. И было осознание: если так будет продолжаться, человечество самоуничтожится.

Одна из самых депрессивных вещей в этой войне — это то, что, казалось бы, мы уже должны были выучить этот урок. А получается — не выучили. Так что приходится учить урок снова. И большой вопрос, опять же, что это за урок такой, который вы вынесли из войны или другого страшного события?

Иногда из-за войны, как эта, из-за семян ненависти, которыми засеяно сознание людей, может вырасти еще больше ненависти. Люди выходят из войны полными ненависти. Ненависти к иностранцам, к меньшинствам. У них есть собственная интерпретация национализма — ненависти к любому, кто не такой, как я.

Эти ужасные вещи начались из-за ненависти в сознании только нескольких человек, а может даже одного человека. Поэтому условно я должен позаботиться о том, чтобы не быть как Путин. Настоящий патриотизм — это о любви, и он не значит, что я должен конфликтовать с кем-то. Конечно, если меня кто-то атакует, я буду защищаться. Но именно во имя патриотизма и национализма я буду культивировать любовь и сострадание, но отнюдь не страх и ненависть.

Украина сейчас — что-то вроде электростанции, которую снабжает энергией большая часть мира. Люди по всему миру смотрят на украинцев с восторгом. В то же время они извлекают собственные уроки из того, что у вас происходит.

А Европа объединилась так, как это невозможно было представить три месяца назад. Финляндия и Швеция вступают в НАТО, отправляют в Украину оружие. Швейцария вводит санкции. Корпорации-гиганты выводят свои инвестиции из России. И многое из этого происходит, потому что все видят: Украина воюет голыми руками против российских танков. И они думают: "Я тоже что-то могу сделать, чтобы исправить ситуацию".

Думаю, на более глубоком уровне Украина демонстрирует очень важные уроки для людей во всем мире. Первый такой урок тесно связан с нацией, национализмом. Между национализмом и либерализмом нет противоречий. Запад в последние годы переживал культурную войну между левыми и правыми, между либералами и консерваторами. И вот среди этого мнимого противоречия вам приходилось выбирать: вы патриот или либерал. Мне кажется, что украинцы учат весь мир: это фальшивая дихотомия. Здесь не существует противоречия.

Украина показывает, что это не так. Национализм — это не о ненависти к иностранцам, это о любви к соотечественникам.

Еще один важный вопрос этой культурной войны на Западе — мнимый конфликт между национализмом и глобализмом. Ведь есть лидеры-популисты, которые говорят: "Если ты патриот, ты не должен поддерживать сотрудничество с иностранцами и глобальными институтами, Европейским Союзом и тому подобное".

А Украина показывает, что это не так. Национализм — это не о ненависти к иностранцам, это о любви к соотечественникам. И во многих ситуациях лучше всего можно позаботиться о соотечественниках, сотрудничая с иностранцами. Никто не может сомневаться в подлинном патриотизме украинцев. И в то же время мы осознаем, что одна из ваших целей в этой войне — вступление в Европейский Союз. Каждый, кто считает, что существует противоречие между желанием вступить в ЕС и быть настоящим патриотом, должен просто взглянуть на Украину и понять, что это не так.

Весь мир с восхищением смотрит на смелость украинского народа, борющегося не только за свою свободу, но и защиту достижений человечества. И будущее всех нас во многом зависит от вас. Надеюсь, что народы, лидеры, другие страны сделают все от них зависящее, чтобы помочь вам.

О нациях

Нации - это то, что создано людьми, человеческим сознанием. Нации, среди прочего, это то, что создает основу системы здравоохранения. Я плачу налоги израильскому народу, государству Израиль. Государство за деньги строит больницы в других частях страны. И я в тех больницах никогда не бываю. Однако я все равно таким образом проявляю заботу о людях там. Это основа, благодаря которой они получают качественную медицинскую помощь.

Нации — это не какая-то абстракция, которой мы должны служить. Хорошие нации служат своим гражданам, это их предназначение. Они не летают в небесах. Это наши канализации, это наши школы, это больницы. Если вы это забываете и думаете, что нация — нечто вроде мифического существа, которому вы должны служить и ради которого жертвовать жизнью, тогда вы получаете нечто вроде российских солдат. Ведь им говорят: "Вы должны воевать во славу России или славу русской нации". Это ведь совершенно абстрактная идея. Что от этого — от славы России — рядовому российскому гражданину?

На самом деле, мы имеем в виду, что готовы рисковать жизнью ради того, чтобы наши соотечественники — семья, соседи и незнакомцы, проживающие в другом конце страны — оставались свободными. Чтобы они получали качественное образование, медицинскую помощь и подобные вещи. Если мы помним это, все отлично совмещается.

Об экономике

Экономика — это об идеях, это не просто о покупке чего-нибудь или куда ты хочешь инвестировать свои деньги. Деньги сами по себе — это только культурная идея. И мы поняли это за последние несколько месяцев. Накапливать эти сотни миллионов долларов, готовиться к этой войне годами, и — это было поразительно — увидеть, как финансовая система может просто заморозиться. И это заставляет вас призадуматься: что такое деньги? Экономика не является независимой, отдельной от культуры, отдельной от философии, отдельной от идеи в нашем сознании.

Идеи в нашем сознании — это правила, управляющие экономической системой. Они исходят из нашего сознания, не из физики или биологии. Поэтому, изменяя мнение людей, одновременно меняем экономическую систему. Изменился путь: крупные компании, такие как недавно Макдональдс, подумывали об идее инвестирования денег в Россию. А теперь они уходят с их рынка. И это очень важно. Да, в результате у вас есть оружие, бомбы, ракеты — но на решение, поставлять это оружие или нет, влияют культурные идеи. Здесь не может быть какого-то разделения. Изменив представления людей в Финляндии, вы в конечном итоге изменяете военный баланс на Земле, решая, сколько танков или самолетов принадлежат НАТО или нет.

О Китае и Индии

Россияне продолжают говорить о том, что НАТО угрожает им, что они его боятся. Но нет причин бояться НАТО. Это только российская пропаганда. Какой член НАТО думает о том, чтобы вторгнуться в Россию? Германия или Франция хотят вторгнуться в Россию? Это просто смешно.

Реальная угроза для России в геополитическом плане идет с Востока, а не с Запада. На востоке Уральских гор около 30−40 миллионов человек и огромное количество территории и ресурсов - нефти, газа, золота. И это важная территория для интересов Китая. И что происходит: Китай становится доминирующей силой. Я не думаю, что они вторгнутся в Россию, им это и не нужно. Россия становится слабой, изолированной, она становится марионеточным государством Китая. И что Китай не говорил бы о ситуации в Сибири, российском Дальнем Востоке, Центральной Азии, Таджикистане, Казахстане — Россия не сможет сопротивляться. Со всеми мечтами Путина сделать Россию великой снова, он сделает ее провинцией Китайской империи.

И это также оказывает влияние на другую азиатскую страну — Индию. Десятилетиями Индия и Россия были близкими друзьями. Именно поэтому Индия сейчас не осуждает Россию, никоим образом не реагирует на эти события. Россия же — крупнейший поставщик оружия для Индии.

Если Россия сблизится с Китаем и действительно станет его марионеточным государством — это будет иметь далеко идущие последствия для Индии. Потому что величайший страх Индии — война с Китаем. И если твой самый крупный поставщик оружия — Россия, но ты боишься войны с Китаем, а Россия станет его марионеточным государством, то на такую конструкцию нельзя больше полагаться. Поэтому Индия должна пересмотреть свои позиции и, возможно, сблизиться с Западом.

То, что делает Путин, очень ослабляет геополитическую позицию России по отношению к Китаю и Индии.

О Европе и Америке

Запад остается самым мощным блоком в мире. И самая большая опасность, с которой он сталкивается, — внутреннее разделение, внутренний конфликт. И вот именно это волнует больше всего, особенно в Соединенных Штатах. И политическая температура там постоянно растет. В центре внимания — дело Роу против Вейда (Roe vs. Wade) и возможность того, что Верховный Суд пересмотрит свое предыдущее решение по этому делу. Демократы и республиканцы в США сейчас боятся, а иногда и ненавидят друг друга — больше кого-либо другого в мире.

Во время Холодной войны они боялись, что россияне придут и уничтожат их образ жизни. А теперь они ожидают того же от соседей через дорогу. А демократия так долго не выживет. Если вы думаете, что другие люди это не ваши политические соперники, а ваши враги, то это не о демократии. Соперничество — это нормально. Вы думаете так, я иначе. Иногда вы побеждаете, иногда я. Так работает демократия, это нормально. Но если я думаю, что вы мой враг, который пытается уничтожить меня, тогда приходит гражданская война или диктатура. Но точно не демократия.

Европа должна быть готова. Ей не нужно жаловаться — никто не знает, что произойдет в США, кто станет следующим американским президентом в 2024 году. Европа должна быть готова к ситуации, когда Америка будет поглощена собственными конфликтами, займет изоляционистскую позицию и, возможно, даже станет менее демократичной. И тогда ЕС придется пройти этот путь и стать более независимой мировой мощью.

О ядерном оружии

С одной стороны, ядерное оружие предотвращает войну между сверхсилами. С другой, позволяет ядерным государствам развязать войну, например как Россия сделала против Украины, не боясь прямой интервенции со стороны другой сверхмощи.

Если бы ядерного оружия не существовало, был бы высокий шанс того, что НАТО или по крайней мере отдельные члены альянса уже направили бы на помощь Украине не только оружие, но и войска. Но эта опция не на столе из-за обоснованного опасения ядерного Армагеддона, который уничтожит всю человеческую цивилизацию.

Так что это монета о двух сторонах. Иногда это дает положительные результаты, иногда отрицательные. В истории такое часто случается — нет вещей, которые на 100% хорошие или плохие. Однако, что сегодня происходит? Мы видим новые виды сокрушительных вооружений, находящихся на подъеме и повышающих уровень опасности — с развитием искусственного интеллекта, наращиванием потенциала автономных систем вооружений и возможностей для кибервойны. Все это делает ситуацию гораздо более опасной.

С ядерным оружием мы, по крайней мере, обладали ясностью, как в рациональной игре в шахматы. Если я ее использовал, то признаете, что да, это я ее использовал. Соответственно, вам наносят ответный удар — и все умерли. Так что не делаем этого. К тому же, вы не уверены, сработает ли ваше оружие. И это создает соблазн для одной стороны ударить первой, потому что, возможно, вторая сторона не сможет ответить. Ядерное оружие — это все или ничего. Поэтому мы и не переживали ядерные удары с 1945 года.

О глобальном порядке

В последние десятилетия мир был относительно мирным и преуспевающим. И мы могли отчасти контролировать войны, эпидемии, голод. Это не удивительно, это результат усилий институтов человечества — экономических, политических, которые базировались на универсальных ценностях, на идее того, что у всех людей схожий опыт, интересы и ценности. Поэтому больше смысла имеет сотрудничать, чем воевать друг с другом. У нас есть общие интересы и опыт, их легче развивать, если мы сотрудничаем, а не воюем. Это базовая идея глобального порядка. Но со временем люди стали этим пренебрегать.

Да, мы взяли под контроль войну и эпидемии благодаря глобальным институтам. А потом мы эти институты забросили. Они раскрошились. Есть война, есть пандемия COVID-19. Сейчас мы говорим о вероятности голода в мире из-за продовольственного национализма. И лучшее из того, что мы можем сделать — отстроить институты, которые будут базироваться на общем понимании того, что никто не хочет быть голодным, никто не хочет умереть на войне. Легче обеспечить продовольственные поставки, когда страны сотрудничают. Если страны начнут оставлять все себе и каждой стране придется производить все самостоятельно — продовольствие, медикаменты, инструменты, компьютеры и тому подобное — это не будет работать. Это приведет к бедности.

Это не означает отмены наций или открытия границ для неограниченной иммиграции — нет. У нас есть только национальные государства как базовые политические и экономические единицы. Но они приходят к согласию относительно общих правил. Например, таких, что нельзя вторгаться в другую страну и разрушать ее только потому, что ты сильнее. И эти правила станут основой глобального порядка.

О том, каким будет мир после войны

Очень маловероятно, что Европа и весь мир просто вернутся к тому, как все было раньше. Глаза европейцев — если не всех, то большинства — открылись после последних трагических событий этих трех месяцев. И особенно после трагедии в Мариуполе. Это просто перевернуло весь мир.

Я думаю, что европейцы — как народы, так и их лидеры пребывают в большом шоке. И не забудут этот шок так просто. После войны они не вернутся к привычному порядку вещей. Однако мне кажется, что у них до сих пор есть определенные надежды не полностью разорвать связи с Россией или российским народом. Надеюсь, они понимают, что никаких серьезных дел с путинским режимом иметь нельзя. И этот режим рано или поздно окажется на помойке истории. А россияне и Россия как страна останутся. И самое лучшее, что может произойти, это изменение ими своего режима, своих стремлений, поведения. Тогда они станут частью европейского сообщества. И я думаю, что это будет лучшее решение для Украины в будущем, потому что они никуда отсюда не уйдут.

Эта война зародилась как фантазия в голове одного человека. Она началась как война Путина. Но с каждым последующим днем войны он засеял семенами ненависти и насилия миллионы умов. И эта война все больше становится войной наций, войной людей. Но из семян ненависти, которые разбрасываются прямо сейчас, взойдет ужасный урожай еще большей ненависти, насилия, страха на годы и десятилетия в будущем, надолго после того, как путин умрет. И это самая большая опасность. Мы должны надеяться, что это можно предотвратить. Разумеется, не сейчас, но через некоторое время в будущем Россия сможет реинтегрироваться в человеческую семью наций, людей, которые ведут себя мирно. Но пока этого не произойдет, я думаю, ничто не вернется на свои места.