С определенной долей уверенности можно сказать сейчас, что Владимир Путин рассчитывал на блицкриг - с минимальными жертвами и минимальными же санкциями, к которым Россия могла бы адаптироваться, как это случилось после 2014 года. Этот план не сработал. Ему приходится бороться не только с неожиданным и успешным украинским сопротивлением, но и с тяжестью санкций и разрушающейся экономикой у себя дома. Директор ЦРУ сказал на днях, что "конечной цели своего вторжения российский президент не имеет". Блицкриг не случился - а все остальное для российской власти равносильно поражению.

Это не значит, что Путин проиграет войну в Украине на поле боя. Но когда боевые действия в основном закончатся, встанет вопрос: что дальше?

Путин ведет войну ради создания контролируемой буферной зоны между Россией и возглавляемой США структурой безопасности в Европе. Для этого ему придется создать политическую структуру, чтобы поддерживать определенный порядок в Украине - проще говоря, оккупировать часть страны. Возможно, Путин сможет собрать марионеточное правительство со столицей в Киеве - своего рода "вишистскую Украину". Но украинское население уже показало, что оно не желает быть оккупированным. Оно будет яростно противиться - ежедневными актами сопротивления и повстанческим движением внутри Украины или против марионеточного режима, установленного российской армией на востоке страны - на это намекал президент Владимир Зеленский в интервью американскому телеканалу.

Путин не видит или не хочет замечать сильное чувство национального самосознания, которое возникло в Украине с тех пор, как она провозгласила независимость от Советского Союза в 1991 году. Военный ответ России на революцию на Майдане в Украине в 2014 году, которая сместила коррумпированное пророссийское правительство, стал дополнительным толчком к развитию этого чувства. С момента начала российского вторжения президент Украины Владимир Зеленский неоднократно обращался в своих призывах к украинскому самосознанию. Как пишет израильский историк Юваль Харари: "Нации в конечном итоге строятся на историях. Каждый день добавляет новые истории, которые украинцы будут рассказывать не только в предстоящие темные дни, но и в последующие десятилетия и поколения". Российская оккупация еще больше углубит чувство национальной принадлежности украинского народа.

Для того чтобы оккупация вообще сработала, она должна быть масштабным политическим мероприятием, охватывающим по меньшей мере половину территории Украины. Это было бы неисчислимо дорого, учитывая, что Украина продолжает получить экономическую и военную помощь со стороны западных союзников. Такие усилия истощат российскую казну.

Между тем санкции, которые Соединенные Штаты и европейские страны ввели против России, приведут к еще большему отделению России от мировой экономики. Внешние инвестиции сократятся. Капитал будет гораздо труднее получить. Передача технологий иссякнет. Рынки закроются для России, возможно, включая рынки газа и нефти, продажа которых имела решающее значение для путинской модернизации российской экономики. Деловые и предпринимательские таланты будут утекать из России. В том невероятном случае, если Россия сможет подчинить себе Украину, она также может погубить себя в этом процессе.

И, что самое главное, Путин может потерять поддержку российского народа и элиты, от которых зависит ведение войны и сохранение власти - даже несмотря на то, что Россия не является демократическим государством.

В прошлом внешняя политика Путина была популярной. Аннексия Крыма встретила широкую поддержку российских масс. Общая напористость Путина нравится многим - особенно тем, кто уверен, как это постоянно повторяется на российском телевидении, что Россию окружают враги, готовые напасть в любой момент. Эти настроения могут сохраняться и в первые месяцы войны Путина в Украине. Попытка изолировать Россию от мира сыграет на руку этому нарративу: россияне будут вынуждены строить свою национальную идентичность на обидах и недовольстве.

Однако более вероятно, что ужас этой войны обернется против Путина. Россияне не выходили на улицы в знак протеста против российских бомбардировок сирийского Алеппо в 2016 году и гуманитарной катастрофы, которой российские войска способствовали в ходе гражданской войны в этой стране. Но Украина имеет совершенно иное значение для россиян. Существуют миллионы российско-украинских семей. Две страны объединяют культурные, языковые и религиозные связи. Информация о происходящем в Украине будет поступать в Россию через социальные сети и другие каналы, опровергая пропаганду и дискредитируя пропагандистов. Это этическая дилемма, которую Путин не может решить только с помощью репрессий.

Какими бы плачевными ни выглядели эти результаты для путинского режима, это не повод для оптимизма тех, кто хочет видеть Россию свободной от его тисков - или хотя бы ослабленной и неспособной на продолжение агрессии. Ослабленная и униженная Россия будет питать реваншистские импульсы сродни тем, что разгорелись в Германии после Первой мировой войны. Если Путин сохранит свою власть, Россия станет государством-изгоем, сверхдержавой-изгоем с ослабленными обычными вооруженными силами, но с нетронутым ядерным арсеналом. Вина и пятно войны в Украине останутся в российской политике на десятилетия; редко какая страна извлекает выгоду из проигранной войны. Тщетность затрат на проигранную войну, человеческие жертвы и геополитический упадок будут определять курс России и российской внешней политики еще многие годы, и будет очень трудно представить себе либеральное общество, возникшее после ужасов этой войны.

Поражение России не даст повода для радости. Если бы Россия прекратила свое вторжение, насилие, уже причиненное Украине, стало бы травмой на многие поколения. Но Россия свое вторжение в ближайшее время не прекратит.