"Детали" решили выяснить, как живет еврейская община Украины в тени возможной войны с Россией, о чем думают евреи и готовы ли они, как заявил лидер Федерации еврейских общин Украины раввин Меир Стамблер, "встать плечом к плечу с согражданами, сопротивляясь российскому вторжению".

Двое из троих наших собеседников предпочли выступать под вымышленными именами. Угроза российского вторжения им кажется совершенно реальной. Не представляя, конечно, всю общину, они подтверждают слова Стамблера: немало украинских евреев готовы присоединиться к сопротивлению, если границу их страны пересекут российские танки. Немало - но не все.

Анна. "Наши надпочечники устали вырабатывать адреналин"

Анна (имя изменено) - учительница математики из Харькова, мать двоих детей. В 2014 году она и ее родители поддержали Майдан, выходили на митинги в Харькове, позже, с началом войны на востоке Украины, помогали волонтерам. Бежать в случае российского вторжения они не собираются, но не исключают для себя вероятности бороться с оккупантами в подполье.

"Один мой умный знакомый сказал: наши надпочечники уже устали вырабатывать адреналин. Формулировка мне понравилась. С 2014 года мы столько раз слышали, что буквально завтра-послезавтра к нам вторгнутся и разнесут нас вдребезги и пополам... Первое время мы очень пугались, пугались всего. Я помню грозу в мае 2014 года - мне было так страшно, как никогда в жизни в грозу", - признается Анна.

"Я понимаю, что если собрать "тревожный чемоданчик" и сложить в него деньги, документы и драгоценности, то квартиру непременно обнесут, - смеется она. - Такой жизненный опыт у меня уже есть".

"Безусловно, очень не хочется войны. То есть она все эти годы рядом, но очень не хочется ее в своем городе. У меня родителям, с которыми мы вместе стояли на харьковском Майдане, уже по 70 лет, и они очень "упертые рогом" - и тогда были, и сейчас. Они никуда не поедут, а я их не брошу", - вздыхает она.

"Мы уже устали бояться. Мне казалось с какого-то времени, что в очередную угрозу я уже не поверю. Но недавно мне приснился кошмарный, совершенно оруэлловский сон про оккупацию Харькова. Я проснулась в слезах и не могла заснуть. Не помогало ничего. Видимо, в глубине души все-таки нервничаю. Я очень не хочу войны, но я не хочу ее вот уже восемь лет. За это время ощущения успели несколько притупиться".

Давид. "Не хочу бежать и готов что-то делать"

Давид (имя изменено) - 24-летний аналитик рынка криптовалют. Выходец из Донецка, живет сейчас в Киеве, является членом общины раввина Пинхаса Вышецкого, который в 2014 году тоже переехал в столицу Украины и создал там новое сообщество.

"Скажу вначале за себя. Я всерьез думаю, не подписать ли контракт резервиста в войсках территориальной обороны Украины. В случае вторжения лично я не собираюсь уезжать, готов быть полезным", - говорит он.

"В нашей общине многие уже имеют подобный опыт - они бежали от войны в 2014 году. До половины членов общины - выходцы из Донецка. Они не будут уезжать из Киева, но в отличие от меня не будут и проявлять активность. Я вижу у евреев Киева в массе своей пассивную позицию. Многие говорят: "Это не наша война". Общее настроение у них отличается от моего. Если честно, я не вижу там консенсуса. События в Израиле беспокоят их не меньше украинских. А многие просто не хотят об этом говорить", - признается Давид.

"У меня много друзей-украинцев, и вот они как раз готовы активно участвовать. Вокруг много тревожных разговоров, все мое нееврейское окружение очень озабочено возможной войной. Кто-то на уровне разговоров, а кто-то уже купил рацию и собрал "тревожный рюкзак"".

Йосеф Асман: "Молимся за благополучие Украины"

Раввин Йосеф Асман, глава еврейской общины Киева, сын Моше Реувена Асмана - главного раввина Украины, готов к любому развитию событий. Свою роль в общине он описывает так:

"Раввин - это человек, к которому обращаются по всем вопросам. Это лидер общины - он и психолог, он и выслушает тебя, и поможет, и даст хороший совет".

По его словам, в последнее время к нему часто приходят за советом те, кто встревожен ситуацией с возможным российским вторжением: "Это один из вопросов, с которым люди обращаются к нам - что делать, уезжать или нет?"

По словам Асмана, "сейчас в Киеве все отлично. Нет никакой паники, люди не закупаются впрок продуктами питания. В начале пандемии, например, была паника, и полки магазинов пустели, а сейчас люди ведут себя как обычно".

"С одной стороны, все работает как прежде, школы в общине не закрываются. С другой стороны, если произойдет вторжение, то мы будем готовы к действиям. Если надо будет, то уедем. У нас есть совет общины, который разработал многоходовые планы на любую ситуацию, но я пока не могу вам их раскрыть. Пока все остаются на местах, никто массово и экстренно не репатриируется", - отмечает он.

- Недавно в Израиле прошло совещание, на котором обсуждали теоретическую возможность организовать в случае вторжения в Украину массовую эвакуацию евреев. С вам никто не связывался по этому поводу?

- Я видел, что МИД Израиля открыл сайт, где собирает личные данные о гражданах страны, находящихся в Украине, если потребуется эвакуация. Кроме этой, новой информации не поступало, с нами отдельно никто не связывался. Но мы постоянно находимся в плотном контакте с посольством Израиля. Уверен, что в случае войны Израиль организует авиамост, чтобы эвакуировать людей.

Мы прекрасно понимаем, что война может вспыхнуть в любой момент, и не живем в иллюзии, будто все в порядке. Но мы надеемся, и верим, и молимся, чтобы этого не произошло. Главный раввин Украины недавно обратился ко всем мировым лидерам, включая Владимира Путина, призывая сдержать эскалацию. Война - это плохо для всех.

- Из разговоров с другими украинскими евреями видно, что среди них немало людей, готовых защищать страну с оружием в руках. Но каждый из собеседников оговаривался, что он отвечает лишь за себя, и многие в общине с ним бы не согласились. По-вашему, это распространенная позиция? Чувствуете ли вы, что это "ваша" война, что в ней у вас есть "своя" сторона?

- Мы живем в государстве Украина. Мы каждую неделю молимся за благополучие Украины. Но сказать вам, что это "наша" война, я не могу. Везде живут евреи.

Опять же, и я не могу говорить за всех людей в общине - может быть, есть и те, для кого это "их" война. Но мы вообще не "присваиваем" себе такое понятие, как война. Мы можем "присвоить", отождествить себя только со словом "мир".