Сирия официально стала членом Организации по запрещению химического оружия, что помогло ей избежать американского удара. Между тем на Ближнем Востоке есть и другие государства, обладающие химоружием. Почему они не вступают в ОЗХО? Этот вопрос "Голос России" обсудил с бывшим сотрудником израильской разведки

Среди государств, располагающих запасами химического оружия, называют Израиль. Израильтяне не любят обсуждать эту тему.

Тем не менее директор Института исследований ислама и Ближнего Востока при Бар-Иланском университете Мордехай Кедар - бывший сотрудник военной разведки Израиля, специалист по арабским странам - согласился ответить на вопросы "Голоса России".

С израильским полковником беседовала Елена Супонина.

- Сирия стала членом Организации по запрещению химического оружия. Что это значит для безопасности региона? И какую пользу из химического разоружения Сирии извлек или может извлечь Израиль?

- Это важно не столько для региона, сколько для США. Химическое разоружение Сирии – это вопрос имиджа, речь идет об улучшении имиджа сирийского режима в глазах международного сообщества и, прежде всего, США. Конечно, теперь появляется также и возможность более точно спрогнозировать, как поведет себя этот режим. Все-таки за многие годы там были произведены сотни тонн химического оружия, и это опасно, тем более, что уже зафиксированы случаи использования такого оружия.

А вот значение химического разоружения Сирии для Израиля я бы не преувеличивал. Вопрос не столько в этом, сколько в том, что израильтяне не доверяют правительству Сирии. Мы считаем, что без него будущий Ближний Восток будет безопаснее.

- Это неожиданное признание: многие аналитики считают, что для Израиля выгоднее сохранение правительства Асада. Иначе к власти могут придти радикальные исламисты, что для Израиля еще хуже, разве не так?

- Совсем не так. Не забывайте о том, что нынешние власти Сирии действуют в паре с Ираном, это союзники. А Иран представляет для Израиля стратегическую угрозу. Это угроза самому существованию нашего государства. Она возрастет еще больше после того, как Иран сделает ядерную бомбу. И такую же угрозу он представляет для Саудовской Аравии и других стран Персидского залива.

Сирийцы, к примеру, помогли усилить влияние Ирана в соседнем с нами Ливане через ту же ливанскую партию "Хезболла", которую мы в Израиле считаем террористической. Поэтому никто в Израиле не предпочтет Асада джихадистам. Даже джихадисты из "Аль-Каиды" - и те не представляют стратегической угрозы существованию Израиля.

- Это что-то новое. Как же это джихадисты не представляют угрозы для Израиля?

- Конечно, джихадисты без больших симпатий относятся к сионистскому движению. Я лучше многих это знаю. Но эти организации не обладают оружием массового поражения. У них нет баллистических ракет и серьезных противовоздушных средств обороны. Зато все это есть у правительства Сирии.

У джихадистов есть автоматы Калашникова, другое легкое стрелковое оружие. Для соседнего государства это не является стратегической угрозой. Тактической угрозой, может быть, да, является. Это может представлять угрозу ситуации на границах Израиля, но это не угроза самому существованию Израиля.

- Однако тот факт, что у Сирии не будет химического оружия, все же выгоден для Израиля?

- Конечно, хорошо, что ликвидируется оружие массового уничтожения. Это самый плохой вид вооружений. И когда на Ближнем Востоке будет стабильность, то никто не захочет иметь такое оружие. Химическое оружие есть не только в Сирии, но и в Египте, было также и в Ираке. Однако против Израиля его никто никогда не использовал.

Арабы и их авторитарные режимы использовали химическое оружие во внутренних конфликтах для укрепления своей власти и против собственного населения, например, в Сирии и ранее в Ираке. Или еще во время конфликтов друг с другом. Так, многие историки считают, что Египет использовал химическое оружие во время своей вовлеченности в гражданскую войну в Йемене в шестидесятых годах прошлого века, когда они поддержали противников монархии в Йемене. Иракцы развивали производство химического оружия, имея также в виду возможность его применения во время войны с Ираном.

Но Израиль остается в стороне от этих игр в регионе. Когда арабы разбираются с арабами или с Ираном – нас это не касается. Химическое оружие – это путь в ад, но в данном случае это был путь сирийцев. Израиль никоим образом не приложил руку к тому, что сейчас происходит в Сирии. Это не наши дела. Или, как говорят у нас в регионе, "не наши верблюды".

Арабский мир сейчас бурлит, но Израиля это не касается. И даже если что-то из происходящего выгодно Израилю, то это отнюдь не потому, что израильтяне такие мудрые и все это замутили. К тому же пока еще ничего такого важного не случилось, чтобы это приписывать Израилю. По нашим оценкам, в любом случае Сирия в ближайшие годы не будет представлять никакой опасности для Израиля. По той простой причине, что они будут еще долго погружены в трясину своих внутренних проблем.

- А как быть с химическим оружием у самого Израиля? А также с ядерным и биологическим?

- Израиль никогда не говорил о том, что обладает оружием массового поражения. Ни биологическим, ни химическим, ни ядерным. Израиль никогда этого не признавал и не признает. Так что нельзя говорить о том, что Израиль обладает таким оружием.

- Тогда почему Израиль не ратифицирует хотя бы Конвенцию о запрещении химического оружия, чтобы также, по примеру Сирии, стать членом Организации по запрещению химического оружия?

- Когда регион Ближнего Востока станет стабильным и процветающим, тогда Израиль первым подпишет всеобъемлющий договор о запрещении оружия массового поражения в регионе. Пока же у наших врагов сохраняются арсеналы нацеленных на нас вооружений, включая оружие массового поражения, говорить об этом преждевременно.