Послушал 52-минутное интервью с "секс-инструктором", ультраортодоксальной женщиной, которая зарабатывает на жизнь тем, что готовит молоденьких мальчиков и девочек из своей среды к таинству брака. В анонсе говорилось, что в ультраортодоксальном секторе началась чуть ли не сексуальная революция и отношение к сексу сильно изменилось. Но на 50-й минуте выяснилось, что никаких изменений нет.

Отлученные от интернета и ТВ ультраортодоксы с заблокированными телефонами по-прежнему лишены всякого представления об анатомии человека, следуют средневековым указаниям во всем, что касается "разрешенных" и "запрещенных" (две недели в месяц) женщин, и не имеют понятия о контрацептивах.

Тут и пригодится мой неопубликованный перевод с иврита главы из книги Амнона Леви "Ультраортодоксы" (1988), сделанный для радиопередачи.

"Большая белая простыня натянута между ультраортодоксами и светскими людьми, и в ней есть крошечная дырочка. В нее подсматривает нерелигиозный человек, одержимый всякими предубеждениями против ультраортодоксов, приписывая им все, что кажется ему странным и из ряда вон выходящим. Чем интимнее та или иная сфера, тем больше предрассудков. Например, в сексе.

Кто не знает легенду о дырявой белой простыне, через которую осуществляется интимная связь ультраортодоксов? Они сами в жизни не слышали ни о какой простыне, существующей только в воспаленном воображении нерелигиозных людей.

Но все же как они это делают? Совершенно не так, как у нерелигиозных. Поэтому и легенда о простыне родилась в силу огромной разницы между двумя группами.

Например: нерелигиозный и религиозный человек хотят съесть находящиеся на столе бутерброды. Первый, недолго думая, берет бутерброд и запихивает его в рот. Второй после того, как он тщательно проверил кашерность пищи, поищет кружку и полотенце, чтобы омыть руки, и произнесет два благословения перед едой и одно - после. Для него это не просто еда, как таковая, а настоящая церемония, еще один способ послужить Господу Богу.

Это относится и к сексу тоже. Ибо в ультраортодоксальном обществе секс вовсе не является чем-то личным, частным, интимным между мужчиной и женщиной. По сути дела, ультра-секс требует не двух, а трех участников: мужчина, женщина и Господь Бог.

Тут нет ни влюбленности, никаких там желаний, страстей или, Боже упаси, вожделений. Фактически все это может существовать, ведь речь идет о людях из плоти и крови, но в ультраортодоксальном обществе со всеми этими нездоровыми проявлениями плоти ведется война не на жизнь, а на смерть. Теоретически, все эти проявления следует вообще отменить. Идеал ультраортодокса - секс без желания. Акт без страсти.

Из этого глубокого противоречия и рождается соответствующее отношение к сексу.

Парадоксальным образом война с желанием и вожделением превращает ультраортодокса в более сексуально одержимого, чем нерелигиозный человек. По крайней мере, более сексуально озабоченного. Так, девочки в ультраортодоксальном обществе с детства знают, что им запрещено ходить в открытых платьях, да куда там - даже с обнаженными локтями. Кроме того, им запрещено петь, ибо один только женский голос уже таит в себе соблазн.

А мальчик знает, что в синагоге ему запрещено подниматься на второй этаж, где только женщины, а с 10-летнего возраста - играть с девочками. Он знает, что в мире есть два пола, и между ними существует абсолютное размежевание.

С малых лет девочка воспринимается, как женщина, и получает соответствующее воспитание. Печальным примером этого тезиса стала следующая история.

Раввинскому суду в Хайфе пришлось разбирать дело о тяжелейшем семейном конфликте у супругов из бельзских хасидов. Речь шла о супружеской паре, которая в силу завета удочерила девочку с младенческого возраста. Они растили ее в любви и заботе. До 3-летнего возраста все было нормально. Потом муж заявил, что девочку надо удалить из дома: она уже женщина, и не просто женщина, а чужая женщина. Когда он находится с ней вдвоем, есть серьезная опасность. Когда она поет за субботним ужином, ему приходится слышать голос чужой женщины, и такая же проблема появляется с ней, когда ребенок, как все дети, хочет утром залезть в постель к родителям.

В то же время мать привязалась к девочке, и категорически отказалась с ней расстаться, тем более что девочке некуда было идти. На этой почве между супругами и разразился конфликт. В конце концов, было решено забрать приемную дочь из дома. Взрослеющая девочка стала соблазном и угрозой, которые больше не мог выдержать бельзский хасид.

Борьба с желанием превращается в ультраортодоксальном обществе в настоящую войну без компромиссов и перемирий. Войну, в которой нет передышки. И, чтобы победить в этой войне, были придуманы запреты. Так, юношам - то бишь, холостякам на ультра-сленге - вообще запрещено смотреть на женщин вблизи. Уже с 10-летнего возраста мальчика обучают не смотреть женщине в глаза. Отвернуться. В ультраортодоксальном доме разделены комнаты мальчиков и девочек.

В Бней-Браке постановили запретить владельцам кафе после десяти вечера выносить на улицу стулья, чтобы мужчины и женщины, не дай Бог, не сидели вместе. А в иерусалимском квартале Меа-Шеарим было решено, что после десяти вечера все кафетерии и киоски вообще закрываются. В банкетных залах существует перегородка между мужчинами и женщинами, но, не удовлетворяясь этим, многие ультраортодоксы требуют отдельный зал для мужчин и для женщин. Кстати, женщинам разрешено смотреть на танцующих мужчин (но не наоборот), ибо, как правило, дурным желанием одержимы мужчины. Женщина может соблазнять, но объектом соблазна остается мужчина.

В Меа-Шеарим даже в магазинах есть перегородка, а также специальные часы посещения для мужчин и женщин. В любом случае запрещается смешиваться и касаться друг друга. Владельцев магазинов одежды попросили не выставлять в витрине женскую одежду, способную кому-то напомнить женское тело. Некоторые хозяева отказались это сделать, но после поджога поняли, что мораль и скромность - вещи серьезные. От владельцев обувных магазинов потребовали установить матовые стекла, чтобы с улицы никто не мог увидеть женскую ногу. Полное размежевание существует и в автобусе.

Поскольку ультраортодоксальное общество гетерогенно, в нем есть разные степени дозволенности вплоть до абсолютных фанатиков, которые, выходя из дома, не отрывают глаз от земли, иногда даже закрывают глаза руками, только бы не увидеть женщину и не оказаться перед соблазном. О самых больших цадиках существует миф, что они якобы вообще не видели женщины ни разу в жизни. Даже собственных жен.

Секс - неотделимая часть ультраортодоксальной жизни до такой степени, что ее краеугольный камень, по определению раввина и депутата кнессета Шимона Бен-Шломо (ШАС), выглядит так: "Даже древний полуживой старец, который лежит в больнице рядом с койкой уродливой старухи, думает только об одном, как и старуха".

Мы уже говорили, что это ключевое слово - желание, страсть, вожделение. Но, в конце концов, наступает та минута, когда молодой ешиботник должен приобщиться к сексу. Он женится. И каким-то образом должен научиться тому, что нужно делать в первую брачную ночь. Отсюда и далее есть значительные различия между теми или иными группами в ультраортодоксальном обществе,

С точки зрения нерелигиозного человека, речь идет об одной группе, где все едино. На самом деле, такие обобщения просто невозможны. Есть огромные различия между литваками и хасидами, а также внутри хасидского движения, где хватает своих консерваторов и либералов.

Общим для них является фактор неожиданного приобщения к сексу. Тут нет никакого последовательного, естественного развития, как у людей нерелигиозных. В одну ночь ультраортодоксы обязаны освоить все учение. Ультраортодоксальные юноши всех движений и групп прибывают к хупе без всякого предварительного сексуального опыта. Иногда они вообще ни разу в жизни не видели вблизи ни одной женщины. А теперь обязаны с ней возлечь. Обязаны, ибо в первую брачную ночь необходимо выполнить мицву. Лишь в особых случаях, когда отец жениха чувствует, что его сын от избытка переживаний близок к обмороку, а отец невесты замечает у нее повышенную нервозность, родители после свадьбы идут на консультацию к раввину. Иногда раввин разрешает молодой чете отложить выполнение мицвы на день-два, чтобы они успели немного привыкнуть друг к другу.

Поскольку приобщение к сексу происходит одним махом, молодому ультраортодоксу необходим наставник. Тот, кто объяснит ему, что делать и как. Тот, кто разъяснит ему местонахождение этого обета в море других обетов. В отличив от всех традиционных пособий по сексу для нерелигиозных людей, тут речь идет не только о сугубо технической стороне дела, но о религиозных связях этого аспекта жизни со всем миром ультраортодоксального человека. Секс, скажут ему, это - мицва. Поэтому, давай мы тебе покажем, как ее делают таким образом, чтобы Всевышний был доволен.

В результате такого подхода ультраортодоксальная община завалена соответствующими инструкциями. У каждой группы, кружка и двора есть свой наставник и свои книги.

Среди ультраортодоксов-ашкеназов известен давний спор между покойным гурским ребе по прозванию "Бейт Исраэль" и покойным раввином Исраэлем-Яаковом Каневским о том, где граница дозволенного в отношениях между мужчиной и женщиной.

Крайнюю суровость гурского ребе его хасиды объясняли тем, что сразу после основания Государства Израиль он строил свою будущую империю в обстановке полного хаоса, неуверенности в будущем, развала общинной жизни, трагедий Катастрофы. В те времена многие ультраортодоксы, даже хасиды, ходили без бороды. А об ультраортодоксальных женщинах поговаривали, что их тянет к нерелигиозным и солдатам.

В такой обстановке гурский ребе сел и написал руководство о полном размежевании между полами. Это руководство никогда не было опубликовано и передается изустно специально назначенными наставниками за несколько часов до свадьбы.

Эта беседа происходит в закрытой комнате вдалеке от телефонов, чтобы не отвлекали. Тут наставник и знакомит жениха с руководством ребе.

О чем же там говорится? Поскольку руководство никогда не публиковалось, есть только слухи. Совершенно очевидно, что наставник объяснит недопустимость никаких иных позиций, кроме одной-единственной традиционной. Запрещено целовать тело женщины. Он и она должны быть одеты, как только возможно, а также с головы до ног накрыты одеялом. Комната должна быть абсолютно темной.

На этом кончаются очевидные факты. Слухи говорят, что "Бейт-Исраэль" даже запретил своим хасидам целовать собственных жен. И вообще, потребовал воздерживаться от жен насколько это возможно. Со временем это воздержание создало гурским хасидам такую репутацию, что семинаристки в Бней-Браке не хотели выходить за них замуж, и возникла необходимость создать свой семинар для девушек из семей гурских хасидов.

Руководство гурского ребе вызвало резкий протест у руководителя литваков, раввина Хаима Каневского, которому в середине 50-х годов пришлось решать одно трудное дело. Сын одного из литваков стал гурским хасидом, и у него начались проблемы с женой, которая категорически отказалась следовать руководству гурского ребе, и ее поддержал раввин Каневский. Он предупредил мужа, чтобы тот не чувствовал себя большим праведником из-за того, что он не прикасается к собственной жене. Наоборот, написал раввин Каневский в своем решении, никакой ад не будет достаточным для того, кто пренебрегает своей женой и не удовлетворяет ее нужды. Мужчина задолжал это женщине. Это - не право, а его долг. Мицва.

... У меня была возможность познакомиться с техникой работы одного из наставников по сексу с помощью его молодого подопечного, который подробно пересказал мне все, о чем говорилось в закрытой комнате.

Первые вопросы наставника призваны определить, что молодой человек знает о сексе, что он слышал. Все - окольным путем и намеками. Потом наставник достает Гмару и начинает читать вместе с женихом соответствующие отрывки, связанные с главной темой. В частности, о различии между тем, как ест свою пищу праведник и животное. Первый ест для того, чтобы у него были силы служить Господу. Животное ест, потому что хочет. Понимаешь, на что тут намыкается? - спросит наставник. - Так же и в сексе.

Окольный путь объясняется тем, что двое этих людей - наставник и жених - совершенно чужие друг другу, и вдруг они начинают обсуждать тему, которая была абсолютно запретной для жениха все годы его жизни. Многие женихи полностью ошарашены. Один наставник даже рассказал, что некоторые из них от услышанного падали в обморок. Поэтому нужно быть очень осторожными. Потихоньку-полегоньку.

Когда наставник и жених знакомятся поближе, они уже могут говорить более откровенно о главном событии первой брачной ночи. Тут есть несколько подготовительных стадий.

Прежде всего нужно вынести из комнаты все священные книги. И вообще, как правило, такие книги не держат в спальне ультраортодоксальных супругов. Кровать должна стоять между севером и югом - так, чтобы ноги были на север, а голова - на юг. Запрещается поворачивать кровать так, чтобы ноги были на Восток. Комната должна быть темной.

У супругов две отдельные кровати, но их можно сдвинуть. Хасиды обычно сдвигать не будут, а литваки будут. Если приходят в ультраортодоксальный дом и спальня заперта, это - признак того, что кровати сдвинуты.

Единым для всей ультраортодоксальной общины является то, что она взяла на себя регулирование того, что должно происходить между мужчиной и женщиной в спальне. У этой общины есть право контролировать сексуальную жизнь и мораль своих членов. И, поскольку все постельные дела весьма интересуют общину, она борется с любыми отклонениями от установленных ею норм: например, походами к проституткам, супружескими изменами или простым приближением к чужой женщине.

Для такой цели создан спецотряд борьбы с пороком, который постоянно действует в Бней-Браке и в Иерусалиме. Бойцы спецотряда могут сильно намять бока любому нарушителю правил скромности и целомудрия, чтоб другим неповадно было.

Как было сказано, они борются и с теми, кто ходит к проституткам, но истина состоит в том, что большинство ультраортодоксов к проституткам не ходит. Юноши до свадьбы - ни в коем случае, а женатые мужчины весьма редко. В любом случае речь идет о совершенно непоказательном меньшинстве, чьи похождения немыслимо преувеличены нерелигиозными людьми. Кстати, Гмара признает такую нужду и гласит, что тот, над кем возобладало желание, должен одеться в черное, пойти в другой город, где его никто не знает, и делать что душе угодно".