Казалось бы, такой заголовок не имеет права на существование. Ведь древние евреи, давшие человечеству первый и главный моральный кодекс под названием "Десять заповедей", установили неуязвимый канон: кто соблюдает все заповеди - праведник, кто не соблюдает - грешник.

Но как относились к этим заповедям их авторы? Это лучше всего видно по тому, как вели себя герои ТАНАХа, ибо в нашем распоряжении - текст, чья подлинность не подвергается сомнению миллиардами людей, исповедующими три основные религии.

Итак, Моше получил от Всевышнего на горе Синай в присутствии ставших народом евреев десять законов (Исход, 20:7-17). Они просты, человечны и вполне понятны каждому в сегодняшнем мире. Тем не менее, на протяжении всего повествования ТАНАХа эти заповеди нарушали даже самые праведные из детей Израиля.

Первые три заповеди относятся к соблюдению законов иудаизма: не сотвори себе кумира, не произноси имени Господа всуе, соблюдай день субботний. Пожалуй, они не нарушались в Торе, во всяком случае, праведниками. Чего нельзя сказать о правилах, регулирующих поведение в повседневной жизни.

Почитай отца твоего и мать твою

Хам, один из сыновей Ноя, был проклят за то, что, увидев своего пьяного и нагого отца, рассказал об этом братьям и насмехался над ним, что нельзя трактовать иначе, как проявление неуважения к родителю.

Не убий

Эту заповедь нарушали бесчисленное количество раз, поэтому в известном смысле слова пол-ТАНАХа залито кровью.

По меньшей части убивали для сведения личных счетов. По большей части - на войне. Война не только не была чем-то запретным, но считалась наилучшим способом решения всех вопросов. Поэтому руки большинства правителей, сколь бы праведны те ни были, были запятнаны кровью.

Пожалуй, с чистыми руками остался только сын Давида, мудрый царь Шломо (Соломон), который придумал, как избежать конфликтов с соседними государствами - через женитьбу. У Шломо было множество жен и наложниц, принцесс из разных государств, которые рожали ему детей. Затем эти дети становились правителями в странах своих матерей. А с родней ведь воевать не будешь?

Один из самых жутких примеров массового нарушения заповеди "не убий" - история из Книги Судей (гл. 19-20). Дело было в городе Гива, который располагался в наделе колена Биньямина. Прознав, что один старик пригласил к себе переночевать чужаков - левита с женой, несколько местных подвыпивших мужчин стали стучаться к нему и требовать выдать путников. К ним вышла жена левита, и они изнасиловали ее так жестоко, что через несколько часов она умерла. Муж разрезал ее тело на двенадцать частей и разослал в двенадцать колен Израилевых, сопроводив это "послание" рассказом о том, как поступили с беззащитными путниками жители Гивы.

История вызвала потрясение и возмущение среди всех колен, и они потребовали от племени Биньямина выдать насильников и убийц. Те оказались представителями местной "золотой молодежи", и их отцы отказались их выдать. Тогда другие колена Израилевы пошли на племя Биньямина войной.

Это было очень воинственное племя с отличными бойцами, однако численное превосходство было на стороне остальных израильтян. Победа была достаточно быстрой, однако, почувствовав вкус крови, победители не могли остановиться. Началась резня. Из нескольких десятков тысяч человек в живых осталось несколько сотен, которые укрылись в горах. Опомнившись, израильтяне осознали, что произошло: они вырезали целое колено, двадцать пять тысяч человек таких же евреев с женщинами и детьми.

Комментаторы порой делают скидку на эпоху судей - смутное время, когда в стране царила анархия, и мало кто думал о соблюдении заповеди "не убий", а если и думал, то весьма своеобразно.

Не прелюбодействуй

Это была любимая заповедь у древних. Не потому, что они рьяно ее соблюдали, а потому, что обожали ее нарушать. Именно на этой заповеди "погорел" царь Давид, когда, увидев купающуюся Бат-Шеву, влюбился в нее и взял в свой дом, а после отправил ее законного мужа на войну, "чтобы его там убили".

Грех прелюбодеяния был грехом многих праведников ТАНАХа: даже великому и мудрому царю Шломо ставили в вину его связи с бесчисленными женщинами из разных народов и сулили нескончаемые беды с потомством от этих женщин (как оно в итоге и получилось).

Не укради

Здесь в общем все ясно - воровать плохо. Однако случались нарушения и этого запрета. Праматерь Рахель - праведница! - украла у своего отца Лавана идолов (Бытие, 31:19). Впрочем, поскольку она сделала это, чтобы не дать отцу заниматься идолопоклонничеством или показать ему, что раз божество можно украсть, то никакое это не божество, это не расценивается как плохой поступок и нарушение заповеди.

Галаха также постановила, что можно украсть, если цель этого - не дать человеку нарушить запрет.

Не произноси лжесвидетельства на ближнего

Под лжесвидетельством подразумевался не только навет, обвинение в том, чего человек не совершал, но и любая ложь. Примеров "лжи во спасение", когда эта заповедь нарушалась, в Торе достаточно. Так, праматерь Ривка (Ревекка) подговорила своего младшего и любимого сына Яакова обмануть слепого отца, притворившись старшим Эсавом, чтобы обманом получить право первородства. "Ложью во спасение" и оправданным нарушением заповеди это считается потому, что Ривка, как мудрая женщина, сердцем чувствовала, что Яаков будет лучше управлять родом, чем Эсав.

Не желай ничего, что у ближнего твоего

Завистью иногда грешили даже признанные праведники. Пророчица Хана, будучи бесплодной, завидовала Феннане, второй жене своего мужа, у которой были дети. Рахель завидовала Лее по той же причине - из-за собственного долгого бесплодия и многодетности Леи. А праматерь Сара завидовала своей служанке Агари.

В этих нарушениях Десяти заповедей столько человеческого, что они нам вполне близки и понятны: исторические праведники показаны не безупречными правителями и пророками, а людьми со своими слабостями и недостатками. Это заставляет задумываться о том, почему даже о самых неблаговидных поступках авторы ТАНАХа не умолчали стыдливо, а рассказали прямо, без всякой попытки оправдать их или представить в лучшем свете?

Видимо, потому что в те времена люди еще не знали ни цензуры, ни политкорректности, ни переписывания истории, которая в результате дошла до нас почти в нетронутом виде.