Рассказывая о том, что глава прокуратуры закрыл дело Авигдора Либермана, израильские СМИ впервые за все те многие годы, что я являюсь их потребителем, употребили формулу "Биглял МАХСОР реайот" – "за недостаточностью улик". В прошлом всегда писали и говорили: "биглял ХОСЕР реайот" - что означает примерно то же самое. Но "хосер" можно еще понять как "отсутствие улик", а "махсор" однозначно: "недостаток". То есть, нам дают понять, что улики на самом деле есть, но их мало, не достает для осуждения.

Однако меня (надеюсь, и вас, мои уважаемые читатели) на мякине не проведешь. Мы выросли на пламенных статьях "Литературной газеты", и помним кампанию на ее страницах, когда умные люди объяснили всем, у кого есть голова на плечах: "оправдан за недостаточностью улик" – это оправдан и все, точка. Человек невиновен.

Почти в любом уголовном деле могут быть улики против множества людей – косвенные (имеет мотив, его видели недалеко от места совершения преступления, он пригрозил убить и тому подобное), шаткие, основанные на слухах, на сомнительных показаниях, на показаниях заинтересованных лиц. Но настоящий убийца – один, и только он виновен, а все остальные невиновны, хотя у следствия есть "недостаточное" улики и против них. (Я не разбираю случай коллективного преступления).

Поэтому, как бы израильские СМИ ни изощрялись, по делу о подставных компаниях Либерман невиновен. Точка. И вся эта 15-летняя возня была напрасной. Ни к чему теперь юридические ухищрения, семантические выкрутасы, инсинуации и намеки. Есть доказательства – клади на стол, нет – молчи, ищи. За полтора десятилетия не нашел, имея в своем распоряжение все ресурсы страны – то логичнее всего предположить, что их нет. И нечего оправдываться, что нарушение закона произошло за границей, на другой планете, в другом измерении.

Остается обвинение по "белорусскому" эпизоду. Посол Израиля в Белоруссии якобы показал Либерману письмо, из которого тот узнал, что прокуратура хочет допросить свидетелей по его делу. Адвокаты Либермана говорят, что их подзащитный невиновен, поскольку ничего с этой информацией не сделал (не стал давить на этих свидетелей, не стал им угрожать, не стал их ликвидировать, не стал с ними сговариваться о показаниях и т.п.) Степень вины Либермана по этому эпизоду оставим в стороне, поговорим о другом, более для нас важном.

Сегодня утром (14.12.12) генерал полиции запаса, бывший начальник северного полицейского округа и бывший ответсотрудник Управления по контролю за госучреждениями Яаков Боровский (человек, как видим, серьезный) на 10 телеканале очень точно оценил возникшую ситуацию, рассказав такой анекдот: Начальнику генштаба доложили, что солдат произвел выстрелы в сторону толпы, бросавшей камни, и, возможно, он нарушил законы. Начгенштаба приказал возбудить уголовное дело. Расследование установило, что солдат действовал законно. Начгенштаба тем не менее велел отдать солдата под трибунал, поскольку на видеозаписи видно, что солдат в нарушение устава был при этом без каски…

Если прокуратура не хочет стать посмешищем, не хочет стать героем подобного анекдота, она должна отправить в архив и "белорусское" дело Либермана. Я глубоко убежден, что даже когда есть все признаки нарушения закона – если они инспирированы расследованием (которое в свою очередь оказалось необоснованным, как в случае с Либерманом), прокуратура должна завернуть дело, а если она этого не понимает и все же передает дело в суд – то судья должен не только закрыть, но еще и отчитать прокуратуру, чтобы впредь неповадно было. Разве это непонятно: не будь дутого дела о подставных компаниях – не было бы белорусского инцидента. Полицейские не могут необоснованно преследовать человека, а потом обвинять его в том, что, убегая от них, он опрокинул мусорный бак, который является собственностью муниципалитета! Не гоняйся за невинным человеком – он не будет сбивать прохожих. Надо же ясно видеть, где причина, а где следствие.

Чтобы отвергнуть любые инсинуации относительно того, что я выполняю какой-то политический заказ и пытаюсь обелить Либермана перед выборами – мне его политические амбиции до лампочки, меня больше волнует деятельность правоохранительных органов. Два с половиной года назад я опубликовал статью на такую же тему, в ней речь шла о других людях и был тот же пафос.

У той статьи был эпиграф: "Кончил "дело" – гуляй смело" (из фольклора следователей), и вот что, среди прочего, я тогда писал:

В СССР в самом начале гласности один осмелевший журналист решил сделать необычный репортаж – о музыкальном коллективе в зоне. Показав один номер тюремной самодеятельности (на сцене тюремного клуба, конечно, висел плакат "На свободу с чистой совестью"), журналист подошел к парнишке, только что лихо бренчавшем на гитаре. Лет ему было под двадцать. Почти детское лицо, невысокий, щупленький, симпатичный. Журналист спрашивает: "Какой срок отбываешь? За что сел?" Парнишка отвечает: "10 лет, сел за драку на дискотеке"… "10 лет за драку на дискотеке?" – поражается журналист. Парнишка объясняет: "За драку дали полгода, остальное – лагерная раскрутка".

"А-а", - реагирует журналист и продолжает интервью – с заранее заготовленными вопросами: давно ли создан ансамбль, любит ли наш зэк музыку…

Я тогда подумал: тому журналисту еще долго нужно учиться своей профессии. Потому что парнишка сейчас сказал ему страшную фразу. Севшего за драку на полгода внешне вполне нормального парня уже в тюрьме "раскрутили" на "десятерик" – ему добавляли срок за сроком. Видимо, за новую драку, за нарушение тюремного устава, за косой взгляд в сторону надзирателя. Это было страшно, и это было главное в судьбе того парня, а не его самодеятельное бренчание на гитаре.

Я о "лагерной раскрутке" вспоминаю и в Израиле – когда вижу, как правоохранительные органы сползают в подобные методы. Последний раз это произошло в деле бывшего министра, а ныне депутата, председателя парламентской комиссии по международным делам и обороне Цахи Анегби.

Ему инкриминировали (теперь, когда суд оправдал, смело можно сказать: "шили") назначение на теплые места по блату. Анегби выбрал верную защиту: он не стал отрицать, сказал: все так делали, их не судят, почему должен отвечать я? Судьи с ним согласились и оправдали.

Но вместе с тем признали виновным в том, что однажды в ходе допросов он сказал неправду. Нет, не в ходе допросов. Во время беседы с председателем Избиркома на вопрос, знал ли он, что газета опубликовала призыв голосовать за него, нахваливая за то, что он больше других пристраивал членов партии на теплые места. Анегби ответил, что не знал (понятия не имея, что потом будет заведено уголовное дело и ему припомнят этот его ответ), а следователи убеждены, что знал.

Я не симпатизирую Анегби, не являюсь политическим союзником ни его лично, ни партии, в которой он сейчас. Мне за державу обидно, мне справедливости хочется. Я всегда примеряю ситуацию к себе – и не хотел бы, чтобы меня привлекли по пустому оговору, а потом на допросах "поймали" на какой-нибудь неточности и все же отправили "на зону".

Нужно простить эту оплошность депутату Анегби, оставить его в покое. Ведь грех правоохранительных органов, напрасно вцепившихся в невиновного человека, намного, в разы страшнее, чем грех подследственного, ляпнувшего не то, не бывшего на сто процентов точным в своих ответах.

В одном из моих рассказов "плохой" следователь шутит: "Это пальто не всегда бывает за что повесить, а человека всегда есть за что". Да любого из нас возьми, месяцами допрашивай, задавая раз за разом одни и те же вопросы – в результате найдешь противоречия, неточности, обязательно на чем-то поймаешь.

И поэтому если главное обвинение развалилось, нужно отправить в мусорную корзину и все сопутствующее, всю эту "лагерную раскрутку".

Такая практика у наших правоохранительных органов не редкость. Помню еще одну громкую "раскрутку". Лет 15 назад новоизбранный премьер Биньямин Нетаниягу назначил министром юстиции опытного адвоката Яакова Неэмана. На последнего тут же завели дело, обвинили в том, что он как-то связан с одним уголовным элементом. Было бы странно, если бы известный адвокат ни разу не сталкивался с человеком, который может быть его клиентом. Довольно скоро выяснилось, что в этих отношениях ничего предосудительно нет. Но следователи не хотели признаться в том, что из мухи раздули слона. Тем более, что чрезмерно щепетильный Неэман сразу после возбуждения уголовного дела подал в отставку с поста министра юстиции. Следователям и прокуратуре пришлось бы объяснять, почему они разрушили карьеру невинному человеку, грубо вмешались в процесс формирования правительства законно избранным премьер-министром. Копаясь в собранных материалах, нашли зацепку – в присланной в первый день после начала расследования из канцелярии Неэмана справке говорилось, что он не контактировал с тем уголовным элементом уже три года. А в другом месте, на допросе, Неэман сказал, что в последний раз виделся с тем человеком 2 с половиной года назад. А! Пытался ввести следствие в заблуждение! Прислал заведомо ложную справку!

Неэмана отдали под суд – именно по обвинению в даче заведомо ложных показаний. На суде выяснилось, что справку ту подготовила его секретарь, которая просто не проверила все, и сам Неэман к ней никакого отношения не имеет. Неэмана полностью оправдали. И сейчас он с честью снова возглавляет Минюст. Но крови ему попили. И не будь он столь важной персоной и опытным адвокатом, еще неизвестно, смог ли бы доказать свою невиновность.

Рвение правоохранительных органов, которые действуют по принципу: был бы человек, а статья найдется, оборачивается против самой идеи справедливости; уже начинаешь сомневаться в том, что они стремятся установить истину, подозреваешь, что они пытаются "завалить" любой ценой.

Повторяю: всякий раз, когда разваливается главное обвинение, судья, на мой взгляд, должен завернуть все дело, при этом сделать внушение чрезмерно ретивым следователям и амбициозным прокурорам.

Это нужно не для элиты, министров, олигархов, знаменитостей.

Это нужно нам с вами, обычным людям, у которых нет денегна дорогих опытных адвокатов.