Послереволюционный Египет не прекращает лихорадить. К безвластию на Синайском полуострове, экономическим неурядицам и политическим распрям добавилась еще одна, очень серьезная проблема - межконфессиональная рознь. При этом временное правительство страны пока только усугубляет ситуацию.

Копты - египетские христиане, принадлежащие к одной из самых старых церквей мира - чужими в этой стране не являются. Само их название происходит от древнегреческого "египтянин". За столетия до появления на свет пророка Мухаммада они жили на берегах Нила и исповедовали религию, которую, как считается, в Александрию принес евангелист Марк.

Словом, обвинить коптов в том, что они "понаехали" в Египет, никак нельзя. Однако со стороны значительной части местных мусульман отношение к согражданам-христианам сохраняется именно такое. Коптов, которых в стране насчитывается около 10 процентов от 80 миллионов населения, мягко говоря, недолюбливают: считают чужаками, подозрительными типами, потенциальной "пятой колонной" и так далее. Тем более что сами копты называют себя не арабами, а "потомками фараонов" - то есть более древним и цивилизованным народом. Популярности коптам не добавляет и то обстоятельство, что они чаще добиваются успеха в бизнесе.

С таким отношением со стороны соседей египетским христианам всегда жилось не слишком вольготно. В относительно недавнем прошлом лишь раз - в первой половине XX века - им дали вздохнуть посвободнее: с коптов сняли дополнительный налог, открылся музей их культуры (действительно древней и интересной), в Каире изучением коптского наследия стал заниматься целый научный институт.

Однако после прихода к власти арабского националиста Гамаля Адель Насера вольница закончилась: имущество коптов было национализировано (а они владели примерно половиной национального богатства), их снова стали зажимать по религиозному признаку - перестали выдавать разрешения на строительства церквей, например.

После смерти Насера и короткого правления Анвара Садата ситуация в лучшую сторону не изменилась. Несмотря на формальное равенство представителей разных религий перед законом, при Хосни Мубараке несчастья коптов только усилились. То, что разрешение даже на мелкий ремонт церкви или монастыря надо было выпрашивать у властей, было, пожалуй, не самой главной бедой.

Копты, их дома, машины, магазины и, конечно, религиозные сооружения, стали объектом постоянных нападений и поджогов. Особенного размаха погромы достигли в последнее десятилетие, когда редкий год обходился без столкновений на религиозной почве. Как правило, поводом для подобного рода конфликтов служат ничтожные для западного человека происшествия. Например, человек перекрестился из мусульманина в копта. Или наоборот, будучи коптом, принял ислам. Или просто два представителя разных религий поругались на улице. Даже этого было достаточно, чтобы началось противостояние с поджогами и массовыми драками.

В более серьезных случаях сюжет бывает посложнее. Местные мусульмане, скажем, воруют коптскую девушку и заставляют ее принять ислам, чтобы затем выдать замуж за кого-нибудь из своей общины. Такие случаи в Египте редкостью не являются, кстати. Однако девушка оказывается ловкой и удирает от похитителей. Но бежать ей особо некуда, поэтому у местной церкви на следующий день собирается толпа мусульман, требующих отдать ей "новообращенную мусульманку, которую насильно удерживают проклятые копты". Разговоры продолжаются не долго, вскоре начинается побоище.

В этой связи интересна реакция местной полиции. Она никогда ни во что не вмешивается и уж тем более не становится на сторону меньшинства. С одной стороны, полицейские, как правило, это те же мусульмане, которые симпатизируют единоверцам, с другой - еще при Абдель Насере установилась негласная государственная политика подавления коптов. Все это привело к предсказуемому результату: нападения только участились.

Египетские христиане возлагали большие надежды на изменение ситуации в связи с уходом Мубарака. И поначалу эти надежды, казалось, имели под собой основания. Копты приняли деятельное участие в революции, закончившейся свержением диктатора. На площади Тахрир намазы перемежались с литургиями, демонстранты радовались своему единству, на плакатах и транспарантах кресты соседствовали с полумесяцами - неслыханное до того дело.

Однако вскоре выяснилось, что Тахрир - это одно, а провинция, где живет большинство населения - совсем другое. Погромы не только не прекратились, но и продолжились с нарастающей интенсивностью. Полиция же по-прежнему ни во что не вмешивалась. И дело тут вот в чем.

Военные власти Египта - только формально "новые". В действительности - они плоть от плоти и кровь от крови Мубарака и его режима. Преемственность не просто прослеживается, она тут самая прямая. Именно поэтому в Каире почти каждую пятницу проходят демонстрации уже против фельдмаршала Хусейна Тантави и его правительства. Протестуют почти все - молодежь, требующая демократизации, предприниматели, жаждущие экономических реформ, просто люди, которым надоело чрезвычайное положение и работающая система военных судов.

Среди демонстрантов нет одной категории - исламистов. Все указывает на то, что Тантави именно на них сделал свою ставку. Радикалы получили полную свободу действий, они не вылезают из эфира местных телеканалов - похоже, что временные власти хотят видеть "братьев-мусульман" и их союзников в качестве постоянного руководства страны. Видимо, дело в том, что для военных жесткий теократический режим, основанный на шариате, выглядит предпочтительнее малопонятной "демократии".

В таких условиях не может идти и речи о, например, разгоне мусульман, осаждающих коптскую церковь. Радикальные исламисты восприняли бы это как явно недружественный шаг со стороны властей.

Копты остались наедине со своими бедами. Поскольку поддержки им ждать было неоткуда, то им пришлось самостоятельно отстаивать свои права. Повода для этого долго ждать не пришлось. В одной из церквей Асуана на юге Египта был проведен ремонт. Понимая ситуацию, христиане не стали устанавливать над своим храмом кресты. Даже от колоколов отказались. Но даже такая, редуцированная, версия церкви вызвала ярость соседей - дело в том, что над ней вырос "несанкционированный" купол. 30 сентября только что отстроенный храм взяли штурмом и сожгли. Кроме того, "под раздачу" попали дома, машины и лавки местных коптов.

Стражи порядка, по традиции, равнодушно взирали на происходящее. А местный губернатор только добавил масла в огонь, сказав, что копты сами виноваты, так как не согласовали с ним ремонт. Государственное телевидение несколько дней высказывалось в том же духе: христиане, дескать, снова мутят воду. В общем, жертвы погрома были назначены его виновниками.

Это было уже слишком. 9 октября каирские копты после воскресной службы собрались в многотысячную колонну, вооружились крестами, иконами, транспарантами и флагами и пошли маршем на здание местного телевидения. Основное их требование было таким: оставьте нас в покое, дайте жить, молиться и строить церкви по своему усмотрению. Кроме того, они хотели, чтобы телевидение перестало выставлять их виновниками всех египетских бед.

Однако маршу было не суждено стать мирным. Сначала с крыш окрестных домов на головы коптов полетели камни, бутылки и палки. Потом колонну несколько раз атаковали непонятные люди в гражданской одежде. Ну а на подходах к телецентру появились солдаты и полицейские, началась стрельба. При этом для разгона марша военные стали на двух бронемашинах ездить на большой скорости по заполненной демонстрантами улице. Десятки людей были сбиты, некоторые - насмерть. Копты стали отбиваться, жечь машины и швырять камни в полицейских. Те ответили огнем на поражение. Телевидение снова объявило, что наймиты иностранных спецслужб (христиан при всем желании не запишешь в "Аль-Каеду") баламутят народ, нападают на полицию и военных и вообще они - враги народа.

В результате ночных событий как минимум 25 человек погибли, более двухсот получили ранения. При этом некоторые мусульмане во "вражескую" версию поверили. По улицам стали курсировать банды погромщиков, избивавших коптов, грабивших и сжигавших их имущество. Правительство ввело в некоторых районах столицы комендантский час, но дело уже было сделано - египетский вариант "Хрустальной ночи" состоялся. На утро, кстати, нападения на христиан продолжились.

Египетские власти, понимая, что ситуация зашла слишком далеко, 10 октября собрались на экстренное заседание. Вопрос в повестке дня был один - разобраться с произошедшим и принять меры для того, чтобы ничего подобного больше не повторялось.

По итогам заседания пообещали и то, и другое. Вопрос только в том, какие именно меры фельдмаршал Тантави предпримет для прекращения насилия.

Понятное дело, что запретить многовековую неприязнь двух египетских общин постановлением правительства невозможно. Самым очевидным выходом из ситуации было бы выделение дополнительной охраны коптским церквям, соборам и монастырям, а также усиление мер безопасности в тех районах страны, где компактно проживают христиане. Кроме того, не помешал бы суд над организаторами нападения на церковь в Асуане.

Однако такие решения будут означать уничтожение практики невмешательства государства в межконфессиональные конфликты, сложившейся еще десятилетия назад. Полицейская защита коптов вызовет серьезное недовольство со стороны радикальных исламистов. Они тоже могут вывести на улицы людей, причем под лозунгами об устранении "антиисламского" правительства.

"Новое" египетское руководство, вступив в чересчур тесные отношения с исламистами, встало на очень скользкую дорожку. Погромы, поджоги и убийства до добра страну точно не доведут. Возможно, ситуация изменится после парламентских выборов, запланированных на 28 ноября, однако есть вероятность, что победу на них одержат исламисты, ведь волна религиозной нетерпимости будет этому только содействовать.

При самом плохом раскладе "потомки фараонов" могут разделить судьбу своих иракских единоверцев, которым в условиях постоянного насилия пришлось бросить родину и разъехаться по миру.

Однако сохраняется надежда, что до этого дело не дойдет. Все-таки египетское общество не до конца пропитано ненавистью: когда 9 октября полиция начала разгонять христианский марш, на защиту своих сограждан вышли очень многие мусульмане - нормальные люди, не страдающие фанатизмом.

И это отрадно.

Иван Яковина