Теология освобождения

В недельной главе "Ваейра" мы читаем: "И сказал Господь Моше: зайди к Паро и скажи ему: "отпусти народ Мой, чтобы послужили они Мне". Если же ты отказываешься отпустить, то вот, Я поражаю всю область твою лягушками. И воскишит река лягушками, и они подымутся и войдут в дом твой и в спальню твою, и на постель твою, и в дом рабов твоих, и народа твоего, и в печи твои, и в квашни твои; И на тебя, и на народ твой, и на всех рабов твоих подымутся лягушки. И сказал Господь Моше: скажи Аарону: простри руку твою с посохом твоим на реки, на потоки и на озера; и наведи лягушек на землю Египетскую. И простер Аарон руку свою на воды Египетские; и вышли лягушки, и покрыли землю Египетскую. Но то же сделали и волхвы чарами своими; и навели лягушек на землю Египетскую. И призвал Паро Моше и Аарона, и сказал: помолитесь Господу, чтобы Он удалил лягушек от меня и от народа моего; и я отпущу народ, и пусть принесут жертвы Господу. И сказал Моше Паро: назначь мне сам, когда помолиться мне за тебя и за рабов твоих, и за народ твой, чтобы истребить лягушек у тебя и из домов твоих, чтобы остались они только в реке". (8.26-9.6)

Мы привыкли воспринимать сцены исхода как суд над египетскими богами, как состязание пророков единого Бога с волшебниками и магами.

Все происходящее выражается языком культа: евреи просят, чтобы Паро отпустил их для совершения жертвоприношения, Аарон простирает руку, Моше молится, волхвы наводят чары и т.д.

"Политические" речи об освобождении из рабства почти не звучат. Во всяком случае, они почти не звучат перед лицом Паро. Знаменитые слова: "Отпусти народ Мой" подразумевают просьбу отпустить для совершения обряда жертвоприношения: "чтобы они послужили Мне" (9.1).

Между тем окончательный результат был именно таковым: рабы обрели свободу. Но тем самым десять казней вроде бы получают право быть преподанными в терминах революционного лексикона.

Мы привыкли расценивать иудаизм как теократию, жесткую и непреклонную. Между тем уместно обратить внимание также и на то, что становлению иудейского теократического строя и его законодательства предшествовала не менее теократическая… революция.

В действительности эта тема изъезжена вдоль и поперек рядом христианских теологов прошлого века, которые пытались использовать авторитет религии для продвижения своих революционных прожектов.

Причем разработанная ими "теология освобождения" видела своей отправной точкой именно исход еврейских рабов из Египта.

Теология эта подверглась всесторонней критике как со стороны церкви, так и со стороны светского мира. В этой теории, приспосабливающей исход к социальной революции, и в самом деле много сомнительного. Взять хотя бы ту же самую "революционную ситуацию", когда низы не могут, а верхи не хотят.

Ведь в случае исхода евреев из Египта верхи "хотели", а мнение низов никто не спрашивал… "Революционная ситуация" исхода лежала далеко в стороне от социальных вопросов, и состояла явно в другом, причем обстоятельства ее были точно указаны еще за четыре столетия: "пока не исполнится вина эморейца" (Берешит 15.16).

И все же как ни крути, в результате исхода евреи обрели политическую свободу. Каков же тогда подлинный социальный аспект десяти казней?

Восстание рабов

В первую очередь уместно отметить, что в истории, рассказанной в главах "Ваэйра" и "Бо", мы сталкиваемся не просто с социальным и политическим катаклизмом, мы сталкиваемся с беспрецедентным случаем победы восстания рабов.

Марксисты верно подметили, что истории неизвестен ни один случай победы такого рода восстания, что все они были обречены на поражение.

При этом уместно отметить, что по-настоящему масштабных выступлений рабов в истории вообще было совсем немного. При всем том, что отдельные отчаянные мятежи случались всегда и повсюду, по-настоящему крупные восстания можно пересчитать по пальцам. В Египте крупное восстание рабов имело место в 1750 году до н.э. (за три века до исхода). Следующее известное истории событие такого масштаба произошло в Сицилии (136-132 г до н.э.); далее можно упомянуть восстание Аристоника в Малой Азии (132-130 до н.э.), потом второе восстание в Сицилии (104-102 до н.э.), и, наконец, самое знаменитое - восстание под предводительством Спартака (73 до н.э.).

И вот, все эти немногочисленные выступления рабов были разгромлены. Исход явился, таким образом, в высшей степени атипическим событием: рабы одержали победу над могущественным правителем.

Да, эти рабы не рвались в бой. Мы читаем: "И говорил так Моше сынам Израилевым, но они не послушали Моше по малодушию и от тяжести работы" (6.9) Эти рабы не брались за оружие - их борьбе сопутствовали стихийные бедствия, подорвавшие могущество египетского государства, а после исхода освободившиеся рабы сами просились обратно под привычное ярмо.

И тем не менее то, что произошло, и внешне, и по сути подпадает под определение восстания, восстания рабов, осуществленного и возглавляемого самим Всевышним.

Какой же смысл может заключаться и в этом восстании, и в его атипичности?

Порождая Свой народ в схватках Исхода, Всевышний продемонстрировал нечто небывалое: Он продемонстрировал Свое абсолютное могущество не только над силами природы, но и над социальными и историческими процессами. Тот, Кто смог развести воды, так чтобы они стояли стеной, смог также управлять и массой рабов, так что они оказались победителями сурового и сильного режима.

Благодаря истории, описанной в книге "Шмот", мы видим, что Всевышний возвышается над всеми классовыми битвами, как их центральный и последний арбитр.

В первой книге Шмуэля приводится следующая молитва матери Шмуэля Ханы: "Бог – всеведущий Господь, и дела у Него взвешены. Луки героев ломаются, а слабые препоясываются силою. Сытые за хлеб нанимаются, а голодные перестали (голодать); даже бесплодная может родить семерых, а многочадная изнемогает. Господь умерщвляет и оживляет, низводит в преисподнюю и поднимает. Господь делает нищим и обогащает, унижает и возвышает. Подъемлет из праха бедного, из грязи возвышает нищего, чтобы посадить с вельможами; и престолом славы наделяет их, ибо у Господа устои земли, и Он утвердил на них вселенную. Стопы благочестивых Своих охраняет Он, а нечестивые во тьме погибнут, ибо не силою крепок человек. Сокрушены будут враги Господни, на них Он с небес возгремит. Господь судить будет (все) концы земли и даст силу царю Своему, и вознесет рог помазанника Своего". (1 Шмуэль 2.3-10)

На каждом шагу Всевышний обнаруживает Свое могущество в поддержании чего-либо внешне немощного и зыбкого, но внутренне истинного и подлинного.

Так было и в случае исхода: чтобы осуществить суд над ложными богами, Всевышний решил положиться не на "мировой пролетариат", не на "класс гегемон", который, по мысли марксистов, способен низвергнуть любого "фараона", а на толпу рабов, которая ни по каким параметрам и теориям не должна была бы добиться победы.

В этом смысле история Исхода учит человечество не "революционным" идеям, а надежде и вере (в том числе и в социально-политической области).

С одной стороны, даже и из самого отчаянного положения находится выход, если его ищет Всевышний, а с другой, даже самое надежное и стабильное политическое предприятие разваливается, если Всевышний ему противостоит. Как сказано в Тегилим (127): "Если Господь не созидает дома, напрасно трудятся строящие его; если Господь не стережет города, напрасно усердствует страж".